Рождение чудовища

– Воля тебе, - он поморщился. – Можешь идти.

– Ты меня прогоняешь, господин? – Накато похолодела. – Я… должна покинуть твой дом?

– Что ты еще выдумываешь?! – вспылил Изуба. – О Умм великая, дай мне терпения! Эта горская девица невыносимо тупа. Отправляйся к себе в комнату, - повторил он раздельно. – Отдыхать. Упражняться на флейте.

– Прости меня, господин, - она склонилась, чуть не стукнувшись лбом в пол.

Кажется, лучше ничего больше не говорить. Слишком он взвинчен. Накато поднялась и заторопилась прочь из комнаты.

Чиновник только рукой махнул. Девушка выскользнула прочь, гадая: как это понимать? Ее не выгоняют, держат в доме. Хотя пользы от нее, судя по всему, никакой нет. И хозяин то и дело ею недоволен. И хлопот она ему доставляет немерено. И расходов – страшно даже представить, сколько стоила эта удивительная флейта!

Не разберешь этих высоких чиновников. Что ж поделать. Все, что остается ей – продолжать учиться музыке, играть, сидя у себя в комнате. И ждать. Ждать, хоть она и сама не знала, чего.

*** ***

Грохот. И крики.

Кажется, такое уже было. Давно-давно, но было. А может, не так-то и давно.

Накато приподнялась на ложе, не слишком соображая спросонок, снится ли ей давний случай, или все происходит на самом деле. Спорящие голоса далеко разносились окрест, вселяя тревогу.

Нижняя часть перегородки, служившей окном наружу, подсвечивалась алым. Внизу горели факелы. И темно – ночь еще не кончилась.

И во всем доме темно и тихо. Если не считать перепалки внизу. Кто мог посреди ночи разжечь факелы перед домом и так громко браниться? Может, пожар? Хотя нет, тут бы всех в доме подняли. Вроде бы и не касалось ее, что происходит – а сердце защемило от беспокойства. Накато вслушивалась в ругань, но та стала затихать. Потускнел и свет факелов, пляшущих по бумаге перегородки теней стало меньше.

Утих и невнятный бубнеж внизу. Девушка лишь слышала, что люди никуда не разошлись – так и стояли внизу, ожидая чего-то, сопели и топтались.

А еще по дому кто-то шагал. Уже без грохота и ругани, не торопясь, но целенаправленно. Должно быть, и ругались-то совсем недолго. А куда они идут? Накато снова насторожилась. Поднялись на второй этаж и шагают по коридору! Тихо, но быстро. К ее комнате…

Что снова происходит?! Вроде бы у хозяина не было в последнее время причин быть недовольным ею.

Она почти не удивилась, когда перегородка рывком сдвинулась и внутрь ввалилась толпа народу со светильниками. Накато не сразу сообразила, что одеты люди как-то не так: на них была не такая одежда, как на стражниках в доме Изубы. Ее подхватили под руки, подняли и поволокли прочь. Все это – ни слова не говоря. Только один из стражников рыкнул на нее – не дергайся, мол, когда она, растерявшись, заартачилась было.

Пришлось идти. Удирать следовало раньше. Стражники дома Изубы попадались в коридорах. Вид у них был хмурый.

Так вот что за перепалка доносилась от входа! Накато недоумевала все больше. Кроме нее, незваные гости не забрали никого и ничего. И на что она им понадобилась? Кто они вообще такие?! Хозяина не видать – знает ли он, что в его дом вломились с немирными намерениями?

На первом этаже, уже неподалеку от выхода, она увидела бледную встрепанную Курушу. Та судорожно цеплялась за полы большого палантина, накинутого поверх белой шелковой туники.

Накато подтолкнули в спину. Она беспомощно оглянулась на домоправительницу – но та выглядела растерянной и явно не знала, что делать. Девушку вывели на крыльцо и повели тропами через сад, вглубь его. Если вначале путь еще выглядел знакомым, то вскоре она совершенно потерялась, где находится. По саду она особенно не ходила – если не считать той вылазки с учителем, когда ходили за тростником. А темнота не способствовала узнаванию и тому, чтобы запомнить дорогу. Держали ее крепко.

Из густых зарослей выросла неожиданно стена. Что это – ее вели через сад, чтобы привести к городской стене? Ее поведут в город?

Отворилась неприметная калитка, подтверждая смутную догадку. Однако Накато ошиблась. Да, ее завели внутрь. Но в город не вывели. Повели вместо этого длинными коридорами, затем – по крутой лестнице вниз. Да помилуют ее боги, в этой стене скрыто целое громадное строение! Никак не меньше дома Изубы, пожалуй – а уж дом чиновника был поистине огромен.

А внизу, судя по всему, еще и весьма обширные подземелья. Вот так дела! Накато оглядывалась настороженно. Удастся ли выбраться отсюда?

Проломить каменную стену в доме какого-нибудь наглого богача, который мог бы похитить ее – это одно. Но здесь придется драпать из подземелий, пробивать толстенные стены. Еще и окон наружу нет – так что поди еще, пойми, что она поднялась над подземельями, и пролом в стене выведет ее наружу.

Вот коридор с тяжелыми толстыми дверьми, и толстыми засовами снаружи. Здесь держат пленников?

Пожалуй, выбить такую дверь ей под силу. Но придется потрудиться. И грохот, и стражи в запутанных коридорах… одна из дверей распахнулась, и Накато втолкнули в крохотную каморку. Дверь захлопнулась, оставив ее в кромешной темноте. Скрежетнул звук задвигаемого засова.

Девушка замерла на месте. И что теперь? Шаги удалились, воцарилась тишина.

Постояв немного на месте, она опустилась на колени, принялась ощупывать холодный каменный пол. Сухо – уже хорошо. Пальцы наткнулись на солому. Рассыпана тонким слоем в углу. Накато переползла туда.

Кажется, комнатушка была пустой. И сейчас – ни звука дыхания, ни шороха. Повозившись, девушка улеглась на соломе. Теперь можно и подумать.

*** ***

– Вот так встреча, - протянул глумливо Иму. – Увидеть тебя в застенках – не рассчитывал на такое зрелище!

Накато как-то сразу вспомнила, что находится в заточении. И что сейчас спит, а Иму, пользуясь этим, явился к ней. А еще – амулет Эну остался лежать у ее изголовья. В доме Изубы. Уж само собой, ее забрали без амулета! А значит, сейчас ничто ее не защищает. В душе шевельнулся противный страх.

– И зачем ты явился? – осведомилась Накато настороженно.

– Ну, как же, - он хмыкнул. – Поглядеть на тебя без твоего драгоценного амулета.

– Ты меня убьешь? – она сама поразилась своему смирению.

Ну, а что она в силах поделать? Это – сон, территория мира духов. Амулета нет, а Иму в этом мире имеет силу, хоть и уверяет, что потерял все способности. Проснуться бы – да она не знала, как. Попыталась встряхнуться – никакого результата. Иму глядел на нее равнодушно темными провалами глаз. Даже теперь, когда он умер, она для него меньше, чем букашка. Прихлопнет и забудет.

Он вдруг рассмеялся надтреснутым, резким смехом. Девушка оторопела – что она такого смешного сказала?! Или он смеется над ее страхом?