Розы в декабре
Шрифт:
конце зала. Эдвард чуть нагнул голову (Фиона была не намного ниже его) и
заглянул ей в глаза.
— Вы, кажется, относитесь к школе, не поощряющей разговоры во время танцев?
Фиона рассмеялась:
— Услышь вас сейчас Труди, она бы возмутилась: “Ах, мой дорогой Эдвард, что за
дурно построенная фраза?”
Эдвард тоже рассмеялся:
— Согласен. Но вы-то поняли, что я хотел сказать.
— Вполне. Если вы думаете, что последует поток ничего не значащей болтовни, то
ошибаетесь. Нет ничего более отупляющего,
Бог знает о чем… или спрашивать, о чем думаешь.
— Но вы же знаете, что я об этом не спрашивал. Это был комплимент.
— Комплимент?
— Ну конечно. Я сам предпочитаю танцевать молча. Ритм и музыка. Движение и
звук.
Фиона видела, что Дебрра не умолкала ни на секунду. Она настолько не привыкла к
комплиментам со стороны Эдварда, что растерялась, как шестнадцатилетняя
девочка.
— Но ведь Дебора вас давно не видела, — смущенно напомнила она. — Ей есть что
рассказать. А я здесь все время.
Глаза у Эдварда смеялись, и было в них еще что- то такое, чего она не могла
понять.
— У нас друг для друга нет слов?
Он не отрывал от нее взгляда, и вдруг Фиона поняла, что не выдержит этого. Она
опустила глаза, губы дрогнули, потом снова подняла глаза и пристально
посмотрела на него:
— Дело, наверное, не в том. Просто нам случалось говорить друг другу такое, чего лучше было не говорить.
Губы у него чуть изогнулись.
— Что правда, то правда. Но, по крайней мере, скучно нам не было, как вы
считаете?
Сердце у Фионы забилось быстрее обычного.
— Дело в том, что вам, вероятно, нравится сражаться, — пробормотала она, снова
отводя глаза.
— А вам нет? — раздался голос Эдварда у нее над ухом.
И в этот момент музыка смолкла.
Они восстановили пары. Дебби, естественно, скучала, танцуя с братом. Фионе
Эндрю нравился как хороший партнер, и ей с ним было бы вполне приятно, не
чувствуй она неотступного взгляда Эдварда. Он так и сверлил ее глазами.
Они уже долго танцевали. На холмы пали вечерние тени, в небе зажигались звезды.
Дебора, посмотрев в. окно, сказала:
— До ужина хорошо бы пройтись, Эдвард. А Эндрю будет помогать Фионе.
— О, лучше пойти всем вместе. Фиона совсем из дому не выходит.
Дебора многозначительно посмотрела на Фиону.
— Да нет, не стоит, — быстро возразила Фиона. — Я не люблю оставлять надолго
детей. Если кто-нибудь попросит пить или заболеет. Труди понадобится целая
вечность, чтоб дойти до них. А Эмери нельзя.
— Ерунда. Тамати прекрасно справится. Я велю ему держать ушки на макушке.
Уверен, Эндрю приятнее пройтись с вами, чем мазать маслом тосты.
Ночное озеро, окруженное цепью темных гор, отражающиеся в его бездонных водах
звезды — какая все это была сказочная красота! В воздухе в этот вечер
чувствовалось первое дыхание весны; ивы распустили
свои сережки. Больше не быломорозной прозрачности. Июньский, июльский и августовский лед таял. Они шли той
же тропой, что взбиралась на крутой склон, откуда открывалось озеро в сторону
Ванаки. Именно здесь Фиона и Эдвард гуляли, когда она убежала на Фионину горку.
Эндрю держал Фиону под руку. Дебби, судя по всему, нуждалась в большей помощи
Эдварда. Они поднялись на самую высокую точку и оттуда смотрели на ту сторону
озера, где был маленький городишко Ванака, соединяющий их с цивилизацией, и где
даже в это время, когда ночь еще не вступила полностью в свои права, мелькали
фары далеких машин.
— Сегодня уже не так холодно, Фиона, — заметил Эдвард, — как в тот вечер, когда
я вас первый раз привел сюда.
Он сказал это как бы между прочим, но слова многозначительно повисли в воздухе.
Фиона почувствовала, как у Деборы перехватило дыхание. Фионе так и хотелось
сказать: “Один-единственный раз, Эдвард”, но она не осмелилась, боясь только
усилить впечатление. Вместо этого она произнесла: — Да, уже тепло. Весна на пороге. В ту ночь я ужасно скучала по дому. Эдвард
привел меня сюда, чтобы показать, что мы не совсем оторваны от мира, — и тут же
пожалела о сказанном — в этих словах все взывало к сочувствию.
Дебора была рада позавтракать в постели, она встала, когда Фионе уже пора было
отправляться в классную комнату. Фиона нарезала мясо, лук, месила тесто. День
обещал быть трудным, потому что после полудня Эмери перебиралась в свой дом.
Дебора сунулась ей прямо под руку.
— Оставьте все это, Фиона. Теперь я сама займусь готовкой. Так что можете
делать свои дела.
— Пирог из мяса и почек. Передаю из рук в руки. Эдвард любит паровые пудинги.
Пакет нутряного сала там, в буфете. На сладкое можете…
Дебора рассмеялась:
— Вкусы Эдварда мне хорошо известны. Вы думаете, почему он так рад был, что я
вернулась. “Мисс Макдоналд, — говорит он, — приехала в качестве гувернантки.
Нельзя же от нее требовать большего. Если возьмете на себя кухню, пока вы
здесь, это уже небесный дар”.
Фиона положила нож:
— Я буду просто счастлива передать вам бразды правления. Как же приятно иметь
гостью, которую не надо обслуживать.
Когда Фиона уже выходила из кухни, Дебора бросила ей вдогонку: — Видите ли, Фиона, я здесь не гостья.
Обед задержался. Фиона говорила себе, что не следует быть слишком
требовательной; в конце концов, Дебора не привыкла к их плотному расписанию.
Эндрю, Тамати и Эдвард с раннего утра отправились на работу, прихватив с собой
перекусить. Надо было починить изгороди. Наконец прозвенел обеденный колокол.