Русалки. Невеста Третьего Лорда

Нехотя вернулась мыслями в тот день и перед глазами встали разгневанное лицо отца, испуганно-злое матери. Подтвердила:

— Вступилась. Но отец ничего и слушать не желал. Они разругались и я ушла. Решила, что поживу у Лены. А на следующий день пришло письмо, официально сообщающее, что свою угрозу отец выполнил.

— Почему ты мне не сказала? — наставница замерла напротив меня, сверля тяжелым взглядом. — Я ведь могла исправить это. Поговорить с Анастасией, надавить на Владимира и всё решить!

Я промолчала. Не объяснять же ей и без того очевидное? Что я до последнего надеялась на то, что он остынет, поймет и изменит решение?

— Упрямый баран! — в сердцах воскликнула директриса, прекрасно понявшая несказанное. — Он хоть что-то тебе писал? Как-то связывался?

Короткое:

— Нет.

— И куда смотрит Анастасия?! — Вот мне тоже это интересно. — Ладно, с ней я поговорю. А ты реши, что будешь делать с ребенком.

Отрезала:

— Он останется со мной!

— Ты ему жизнь сломаешь! — вспылила Маргарита Николаевна. — Хватит быть эгоисткой! Подумай о сыне!

Упрямо возразила:

— Я поселюсь у людей.

— И однажды нарвешься на Охотников, — предрекла наставница. Накаркала, как оказалось. — Объяснить, что они с тобой сделают? И что сделают с ним? В лучше случае он станет одним из них! Охотником-то его вполне можно сделать. Вот только непонятно, какой эффект даст при Трансформации остаточное поле.

— Я буду осторожна. И смогу его и себя защитить. Не вы ли говорили, что как боевой маг, я подаю надежды?

— Поступай, как знаешь! — директриса исчезла в портале.

Кажется, её выстроенные планы на мою жизнь полетели в тартарары. Впрочем, мне было плевать.

— Мы справимся, да, Валерка? — чмокнула маленький носик.

В себя я пришла полулежащей в кресле. Надо мной склонилась обеспокоенная Илина Владимировна. Наставница, лицо которой было так близко, что я видела каждую морщинку в уголках глаз, не сдержала облегченного вздоха, колыхнувшего выбившиеся из моей косы пряди.

— Не думала, что тебя так глубоко затянет, — словно оправдываясь, сказала она.

Ответить я не смогла. Дыхание было прерывистым, на лбу выступила испарина, в голове словно стучали молоточки. Поняв моё состояние, директриса подала стакан. Руки дрожали так, что взять я его не смогла, и ей пришлось самой поднести его мне к губам.

Я напилась и откинулась обратно на спинку.

— Почему такая реакция? — обеспокоенно спросила она, касаясь моего лба прохладной ладонью. Я невольно подалась вслед за её рукой, когда она попыталась её убрать. Нахмурившись ещё сильнее, родственница ладонь вернула и, кажется, использовала какое-то заклятье. — В прошлый раз ведь всё нормально было? Ну, не считая, что тебя к Лене утянуло повторно. Света?

Вздохнула, отгоняя воспоминания о прошлом разе, снова открыла глаза и объяснила:

— Тогда у меня не было ментальной защиты. — Она явно масштаб проблемы не осознала, так что пришлось пояснить: — Мое сознание не было защищено, на Соединение Сознаний я пошла добровольно, пусть не понимая, что меня ждет, но не сопротивляясь этому. Когда же вы со мной связывались, это не было полным Соединением. И опять же, я не возражала. Утянуло меня исключительно по моей вине. А сейчас и я не была готова, и сознание мое уже далеко не так беззащитно. В итоге охранки среагировали, когда вы меня в контакт втянули. Но вас, видимо, они не распознали. То ли благодаря кровному родству, то ли тому, что вы не считывали, а передавали. В итоге все эффекты, пусть и ослабленно, достались мне. — О возможности подобного я знала, потому что сама спрашивала у Аллейна. Правда, не предполагала, что воспользоваться кровной связью решит Илина Владимировна, греша больше на деда. — Должны были вообще-то вам!

— Понятно, — в голосе послышалась одновременно вина и облегчение. — И что за эффекты там могут быть?

— Черт знает, — снова прикрыла глаза. — Но, думаю, для меня ничего серьезного. Все-таки они должны меня защищать, а не калечить. Хотя, если наложите обезболивающее, я буду не против: голова раскалывается. — Как ни странно, она послушалась. Когда головная боль немного отступила, я поинтересовалась: — Как Маргарите Николаевне удалось вас переубедить?

— Никак, — огорошила Илина Владимировна. — Но с Охотниками она накаркала. Хотя скорее просто куда лучше меня представляла ситуацию. Полгода я спокойно жила у людей далеко отсюда, на другом конце страны, воспитывала Валеру, а потом сбылось то, о чем она предупреждала: я встретила Охотников. Ситуация с ними тогда в плане нападений была куда хуже, чем последнее десятилетие, до начала всего этого. Ну, ты поняла. — Я действительно поняла. Да и странно было бы не понять, учитывая, что на Совете я была. Намекала директриса на тот самый разрабатываемый Охотниками препарат, делающий нас людьми. — Мы гуляли по набережной. Я отвлеклась, не заметила их появления, а потом недооценила опасность. Они оказались слишком сильными для одной меня. Вообще слишком сильными для того региона, я же специально выбирала наиболее безопасный…

Она говорила, а меня против воли и, кажется, не только моей, вновь затянуло в пучину чужих воспоминаний. Голос причудливо сплетался с картинкой:

— Берег в этом месте нависал почти также как в Энске, где я впервые встретила Васю. С каким-то болезненным упорством день за днем, гуляя здесь с Валерой, я вспоминала его. Впрочем, после появления сына возлюбленного я вообще вспоминала часто: иногда представляла, каким образом сложилась бы наша совместная жизнь, иногда окуналась в те немногочисленные воспоминания, что связывали нас, иногда корила себя за то, что не рискнула, не призналась. То, что у русалки и Охотника не может быть совместного будущего — прописная истина, вот только какой-то подлый голосок постоянно шептал: «А вдруг?».

Валерка захныкал, и я наклонилась над коляской, успокаивая сына. Наверное потому и не заметила, когда появились Охотники. Как-то не до магического зрения было, а обычным от людей они не отличались. Внимание на них я обратила поздно. Слишком поздно — они атаковали. Только рефлексы боевого мага и постоянно удерживаемая защита спасли мне жизнь.

— Что, русалочка, младенчика нагуляла? — похабно усмехаясь, спросил по-видимому самый наглый. Он явно ощущал себя в своем праве. Место как на зло было тихим, да и время не самым удачным: для собачников ещё рано, а для мамочек с детьми постарше слишком поздно.

— Убирайтесь! — я швырнула огненный шар и начала творить «Ливень». Мысленно же лихорадочно прикидывала стратегию, которая позволила бы избежать сражения наиболее безопасно для ребенка.

— А девка-то зубастая, огрызается, — хохотнул один из мужчин. Магия его ничуть не напугала.

— Я предупреждала! — с рук слетел «Ливень», но среди Охотников оказался маг, закрывший их щитом.

После этого шутки кончились, и началось сражение. В ход пошли различные площадные и индивидуальные заклинания с одной стороны, пули, болты, стрелы и простенькие заклятья с другой. Один за другим я опустошила несколько накопителей.

В какой-то момент стало понятно, что сама я не справлюсь: вражеский маг оказался не таким уж слабым, а у меня давно не было практики, к тому же я осторожничала, боясь задеть Валеру. Порталы эти сволочи тоже как-то умудрились заблокировать. Наверняка какой-то артефакт. Поэтому, из последних сил подпитывая щит, я звала на помощь. У одной у меня шанс был: достаточно было прыгнуть в реку, благо я была совсем близко от неё, но с Валерой и с жалкими крохами резерва…

Пару раз я уже теряла контроль над щитом, но сдаваться не собиралась: вливала в него жизненные силы. Наконец рядом возникла как-то пробившая блок подруга. Закрыв меня и ребенка, Лена атаковала. Но в боевой магии она никогда не блистала, потому мало что могла сделать. Хотя общими усилиями мы почти справились, пускай и «грязно»: в живых остался только маг. Воспользовавшись паузой, Лена сунула мне накопитель и перешла в оборону.