Русалки. В глубине

— Ри, а ты знаешь, где живет Маргарита Николаевна? — осенило меня.

— Знаю, конечно.

— Тогда, может, сплаваем и посмотрим, там ли Алина?

— Нет уж, — поёжилась наша отважная подруга. — Без приглашения соваться в гости к Маргарите Николаевне — это заведомо плохая идея. А от магического зрения у неё там наверняка защита. Проще уж Илину Владимировну попросить.

— О чём же? — поинтересовалась директриса, спускаясь к нам по главной лестнице. Пояснила: — Я услышала голоса. Так о чём вы хотели меня попросить?

После изложения просьбы нас заверили, что Алина действительно у Маргариты Николаевны и всё с ней нормально. Ну, а после пригласили на обед. Девчонки отнекивались, но под моим умоляющим взглядом согласились. Так что ровно в половину второго мы сели за стол. Ближе к двум, когда мы уже пили чай, появился градоправитель. Выразив удивление присутствию гостей, недовольства он не выказал, предпочтя после того как формальности в виде представления гостий были улажены, уделить время еде. Быстро — мы даже с десертом закончить не успели — поев, он тут же исчез в портале. Следом исчезла и Илина Владимировна.

— Похоже, сегодня занятие по маскировке отменяется, — констатировала я, глядя на опустевшее кресло во главе стола.

— Он занимается с тобой? — удивилась Рия.

— А я не говорила? Да, уже неделю. На следующий же день после того, как я очнулась, начал.

— Ты так спокойно говоришь об этом, словно не в откате была, а просто спала, — заметила Наташа.

Пожала плечами:

— Это не так страшно, как кажется. Я ничего не запомнила оттуда. Да и помните же, Анастасия говорила, никто не помнит.

— Но всё равно…

— Брось, Наташ. Единственное, что страшно в откате, это то, что жизнь продолжает идти. Даже я поначалу чувствовала себя немного выпавшей из всего этого. Но быстро приспособилась, мне не привыкать.

— Да уж, с твоими-то исчезновениями… Тут хотя бы каникулы были.

— Вот-вот.

Ещё немного поболтав о том о сём, мы распрощались: домашка сама себя не сделает, да и девчонки собирались сегодня ещё погулять, а меня манила библиотека… По тому выражению, которое проскользнуло на лице Наташи, когда я произнесла это слово, я догадалась, что в ближайшее время кое-кто попросит меня договориться с Анастасией или градоправителем о разрешении посетить семейную обитель знаний. Впрочем, вряд ли действительно ценные книги они хранят именно там. Но мне и без них найдется, что изучить.

— Ты знаешь атлантийский? — заинтересовалась незаметно подобравшаяся Анастасия.

Вздрогнув, закрыла книгу по боевой магии воды, с которой коротала время, и повернулась к прабабушке:

— Весьма посредственно, но для понимания схем заклинаний этого хватает. К тому же я словарь нашла, — указала на лежащий на краю стола талмуд. — Учебников по нему, к сожалению, днем с огнем не сыщешь.

— Учебников на современном русском, — поправила женщина. — У нас есть на древнегреческом и на старофранцузском. У Риты вроде бы был ещё на старом стиле русского. Она одно время подумывала ввести атлантийский как предмет.

— А вы его знаете?

— Не в совершенстве, но достаточно для того, чтобы читать без словаря. Было бы глупо за столько лет не выучить: слишком много литературы по интересующим меня темам написано именно на нём.

— Вот и меня интересующей тоже.

Не знаю, до чего бы мы договорились (возможно, только возможно, я бы уговорила Анастасию немного меня подучить), но в библиотеку крайне невовремя заглянул градоправитель:

— Вы идете?

— Идем, идем.

Сегодня мы ужинали вчетвером. Владислав Владимирович, как я поняла, прикрывал кого-то из поисковиков, отправленных на поиск пострадавших. Разговоров за столом практически не было: родственники успели наговориться на прошедшем Совете, так что фразы, которыми они обменивались, были вырваны из контекста и потому для меня совершенно бессмысленны. Какую-то информацию удалось получить, но это были такие крохи, что составить из них хоть какое-то представление об обсуждаемом предмете было невозможно. Сказать, что это не раздражало, это ничего не сказать. О чем минут через десять этой пытки неизвестностью я и сообщила. Как ни странно, родственники смутились.

— Прости, Свет, мы не подумали, — повинилась за всех директриса. Хотя я уверена, что как раз её родители-то умышленно ничего не обсуждали. — Что тебя интересует?

Меня, главным образом, интересовала вовсе даже не политика, а, скажем так, её последствия. Поэтому выяснив, что крестная в порядке, а Алинина племяшка вроде бы идет на поправку, я успокоилась. Новость о том, что поисковики нашли ещё нескольких пострадавших, меня не слишком взволновала, хотя и обеспокоила: насколько я понимала, серьезную опасность препарат представлял только на целителей, остальным же при некотором везении разрыв можно было восстановить без лишних последствий.

— Собственно основная проблема сейчас — вовремя найти, — подвела итог моя наставница.

— Когда поле перекраситься в белый, отличить такую русалку от человека будет почти невозможно, — пояснила целительница. — Но ты не права насчет единственной проблемы, Или. На восстановление Узора требуется огромное количество энергии, так что даже самые сильные целители вроде Риты и Лияны смогут в лучшем случае исцелять не больше двоих-троих за день, а то и за два. На первое время хватит накопителей, потом придется тянуть из хамелеонов, а потом начнутся откаты. Именно так было в начале Охоты.

— Хочешь сказать, если счет пострадавших пойдет на десятки, целители перестанут справляться? — нахмурился градоправитель.

— Именно. Даже при том что всё больше выходят из отката, сейчас нас всех, считая таких как я, гораздо меньше чем в начале Охоты.

— Но можно же отложить исцеление? — Видя, что меня не поняли, попыталась конкретизировать свою мысль: — В смысле исцелять не в тот же день.

— Любой разрыв опасен. Конечно, прямой угрозы жизни разрыв конкретно Узора Синевы не несет, но тут проблема в том, что, во-первых, Охотничий препарат часто рвет все, включая Центральный, а, во-вторых, далеко не все нормально переносят потерю синевы, а она неизбежна, если поступления нет.

— Поэтому следует минимизировать количество пострадавших, — заметил на это прадед. И пояснил: — Мы должны сообщить населению, о том что происходит.

— Ты же знаешь, что убеждать в этом нужно не нас, — пожала плечами Анастасия. — Но, помнишь, что нам возражали на это в прошлый раз?

— Эмиграция с планеты — наименьшая из наших проблем.

— Я про системы жизнеобеспечения Марианского. — Заметив моё непонимание, целительница пояснила: — Когда о происходящем объявят, в Марианский поплывут тысячи русалок, в том числе и из других городов. Причем достаточно резко. — Кажется, я начала понимать. — А мы серьезно ограничены возможностями купола. Если лимит превысить, начнутся проблемы и с энергией на порталы, и с кислородом, и с самим куполом.

— Мы его не превысим при всем желании, — качнул головой прадед. — Я посмотрел дневники и нашел записи по куполу. При последнем расширении его создали с расчетом на то, что население достигнет полтора миллионов к следующему расширению.

— Не достигло, — голос заставшей Охоту женщины, дрогнул.

— Не достигло, — подтвердил градоправитель Марианского. — По текущим оценкам, это практически все русалки Земли. Учитывая, что будет отток с планеты, кто-то останется в других городах, а кто-то и на поверхности, у нас ещё останется запас мощности. Кроме того, поскольку расширение не потребовалось, в прошлый и позапрошлый раз его укрепляли и по расчетам, сейчас его мощность выше изначально расчетной где-то в полтора раза. Жилья, если развернуть лагеря для нуждающихся во дворце и других пустующих муниципальных зданиях, хватит. Запас продовольствия мы увеличили. Так что мы готовы.