Русская поэзия XIX века, том 1

₁₈₂₅

ИДИЛЛИЯ

Некогда Титир и Зоя, под тенью двух юных платанов, Первые чувства познали любви и, полные счастья, Острым кремнем на коре сих дерев имена начертали; Титир – Зои, а Титир а – Зоя, богу Эроту Шумных свидетелей страсти своей посвятивши. Под старость К двум заветным платанам они прибрели и видят Чудо: пни их, друг к другу склонясь, именами срослися. Нимфы дерев сих, тайною силой имен сочетавшись, Ныне в древе двойном вожделеньем на путника веют; Ныне в тени их могила, в могиле той Титир и Зоя.

₁₈₂₇

РУССКАЯ ПЕСНЯ

Как за реченькой слободушка стоит, По слободке той дороженька бежит, Путь-дорожка широка, да не длинна, Разбегается в две стороны она: Как налево – на кладбище к мертвецам, А направо – к закавказским молодцам. Грустно было провожать мне, молодой, Двух родимых и по той и по другой; Обручальника по левой проводя, С плачем матерью-землей покрыла я; А налетный друг уехал по другой, На прощанье мне кивнувши головой.

₁₈₂₈

ЭПИЛОГ

Так певал без принужденья, Как на ветке соловей, Я живые впечатленья Полной юности моей. Счастлив другом, милой девы Все искал душою я. И любви моей напевы Долго кликали тебя.

₁₈₂₈

ЧЕТЫРЕ ВОЗРАСТА ФАНТАЗИИ

Вместе с няней фантазия тешит игрушкой младенцев, Даже во сне их уста сладкой улыбкой живит; Вместе с любовницей юношу мучит, маня непрестанно В лучший и лучший мир, новой и новой красой; Мужа степенного лавром иль веткой дубовой прельщает, Бедному ж старцу она тщетным ничем не блестит! Нет! на земле опустевшей кажет печальную урну С прахом потерянных благ, с надписью: в небе найдешь.

‹1829›

* * *

Не осенний частый дождичек Брызжет, брызжет сквозь туман. Слезы горькие льет молодец На свой бархатный кафтан. «Полно, брат молодец! Ты ведь не девица: Пей, тоска пройдет; Пей, пей, тоска пройдет!» «Не тоска, друзья-товарищи, Грусть запала глубоко, Дни веселия, дни радости Отлетели далеко». «Полно, брат молодец! Ты ведь не девица; Пей, тоска пройдет; Пей, пей, тоска пройдет!» «И как русский любит родину, Так люблю я вспоминать Дни веселия, дни радости, Как пришлось мне горевать», «Полно, брат молодец! Ты ведь не девица: Пей, тоска пройдет; Пей, пей, тоска пройдет!»

₁₈₂₉

* * *

Смерть, души успокоенье! Наяву или во сне С милой жизнью разлученье Объявить слетишь ко мне? Днем ли, ночью ли задуешь Бренный пламенник ты мой И в обмен его даруешь Мне твой светоч неземной? Утром вечного союза Ты со мной не заключай! По утрам со мною муза, С ней пишу я – не мешай! И к обеду не зову я: Что пугать друзей моих; Их люблю, как есть люблю я Иль как свой счастливый стих. Вечер тоже отдан мною Музам, Вакху и друзьям; Но ночною тишиною Съединиться можно нам: На одре один в молчанье О любви тоскую я, И в напрасном ожиданье Протекает ночь моя.

‹1830 или 1831›

* * *

Пусть нам даны не навсегда И жизнь, и жизни наслажденье, Пусть, как падучая звезда, Краса блестит одно мгновенье, Да будет так! Закон богов Без ропота благословляю, А все на путь мой я цветов, Как жизнь минутных, рассыпаю.

‹?›

* * *

Когда крылам воображенья Ты вдохновенный миг отдашь, Прости земные обольщенья, Схвати, художник, карандаш. Богами на сие мгновенье Весь озаряется дух наш, Ты вскрикнешь: в тайне я творенья Постигнул помысл, боги, ваш.

‹?›

* * *

Нет, я не ваш, веселые друзья, Мне беззаботность изменила. Любовь, любовь к молчанию меня И к тяжким думам приучила. Нет, не сорву с себя ее оков! В ее восторгах неделимых, О, сколько мук! О, сколько сладких снов! О, сколько чар неодолимых!

‹?›

Н. ЯЗЫКОВ

ПЕСНЯ

Мы любим шумные пиры, Вино и радости мы любим И пылкой вольности дары Заботой светскою не губим; Мы любим шумные пиры, Вино и радости мы любим. Наш Август смотрит сентябрем – Нам до него какое дело! Мы пьем, пируем и поем Беспечно, радостно и смело. Наш Август смотрит сентябрем – Нам до него какое дело? Здесь нет ни скиптра, ни оков. Мы все равны, мы все свободны, Наш ум не раб чужих умов, И чувства наши благородны. Здесь нет ни скиптра, ни оков, Мы все равны, мы все свободны. Приди сюда хоть русский царь, Мы от бокалов не привстанем. Хоть громом бог в наш стол ударь, Мы пировать не перестанем. Приди сюда хоть русский царь, Мы от бокалов не привстанем. Друзья! бокалы к небесам! Обет правителю природы: «Печаль и радость – пополам, Сердца – на жертвенник свободы!» Друзья! бокалы к небесам! Обет правителю природы; «Да будут наши божества Вино, свобода и веселье! Им наши мысли и слова! Им и занятье и безделье!» Да будут наши божества Вино, свобода и веселье!

₁₈₂₃

ГИМН

Боже! вина, вина! Трезвому жизнь скучна, Пьяному рай! Жизнь мне прелестную И неизвестную, Чашу ж не тесную, Боже, подай! Пьянства любителей, Мира презрителей, Боже, храни! Души свободные, С Вакховой сходные, Вина безводные Ты помяни! Чаши высокие И преширокие, Боже, храни! Вина им цельные И неподдельные! Вина ж не хмельные Прочь отжени! Пиры полуночные, Зато непорочные, Боже, спасай! Студентам гуляющим, Вино обожающим, Тебе не мешающим, Ты не мешай!

₁₈₂₃

К ХАЛАТУ

Как я люблю тебя, халат! Одежда праздности и лени, Товарищ тайных наслаждений И поэтических отрад! Пускай служителям Арея Мила их тесная ливрея; Я волен телом, как душой. От века нашего заразы, От жизни бранной и пустой Я исцелен – и мир со мной! Царей проказы и приказы Не портят юности моей - И дни мои, как я в халате, Стократ пленительнее дней Царя, живущего некстате. Ночного неба президент, Луна сияет золотая; Уснула суетность мирская – Не дремлет мыслящий студента Окутан авторским халатом, Презрев слепого света шум, Смеется он, в восторге дум, Над современным Геростратом; Ему не видятся в мечтах Кинжалы Занда и Лувеля, И наша слава-пустомеля Душе возвышенной – не страх. Простой чубук в его устах, Пред ним, уныло догорая, Стоит свеча не восковая; Небрежно, гордо он сидит С мечтами гения живого – И терпеливого портного За свой халат благодарит!