Русская поэзия XIX века, том 1

₁₈₂₅

* * *

Не вы ль убранство наших дней, Свободы искры огневые,- Рылеев умер, как злодей!
– О, вспомяни о нем, Россия, Когда восстанешь от цепей И силы двинешь громовые На самовластие царей!

₁₈₂₆

А. С. ПУШКИНУ

О ты, чья дружба мне дороже Приветов ласковой молвы, Милее девицы пригожей, Святее царской головы! Огнем стихов ознаменую Те достохвальные края И ту годину золотую, Где и когда мы – ты да я, Два сына Руси православной, Два первенца полночных муз – Постановили своенравно Наш поэтический союз. Пророк изящного! забуду ль, Как волновалася во мне, На самой сердца глубине, Восторгов пламенная удаль, Когда могущественный ром С плодами сладостной Мессины, С немного сахара, с вином, Переработанный огнем, Лился в стаканы-исполины? Как мы, бывало, пьем да пьем, Творим обеты нашей Гебе, Зовем свободу в нашу Русь, И я на вече, я на небе! И славой прадедов горжусь! Мне утешительно доселе, Мне весело воспоминать Сию поэзию во хмеле, Ума и сердца благодать. Теперь, когда Парнаса воды Хвостовы черпают на оды И простодушная Москва, Полна святого упованья, Приготовляет торжества На светлый день царевенчанья,- С челом возвышенным стою Перед скрижалью вдохновений [14] И вольность наших наслаждений И берег Сороти пою!

14

Аспидная доска, на которой стихи пишут.

₁₈₂₆

К НЯНЕ А. С. ПУШКИНА

Свет Родионовна, забуду ли тебя? В те дни, как, сельскую свободу воз любя, Я покидал для ней и славу, и науки, И немцев, и сей град профессоров и скуки, Ты, благодатная хозяйка сени той, Где Пушкин, не сражен суровою судьбой, Презрев людей, молву, их ласки, их измены. Священнодействовал при алтаре камены,- Всегда приветами сердечной доброты Встречала ты меня, мне здравствовала ты, Когда чрез длинный ряд полей, под зноем лета, Ходил я навещать изгнанника-поэта И мне сопутствовал приятель давний твой, Ареевых наук питомец молодой. Как сладостно твое святое хлебосольство Нам баловало вкус и жажды своевольство; С каким радушием – красою древних лет – Ты набирала нам затейливый обед! Сама и водку нам, и брашна подавала, И соты, и плоды, и вина уставляла На милой тесноте старинного стола! Ты занимала нас – добра и весела - Про стародавних бар пленительным рассказом: Мы удивлялися почтенным их проказам, Мы верили тебе – и смех не прерывал Твоих бесхитростных суждений и похвал; Свободно говорил язык словоохотный, И легкие часы летали беззаботно!

₁₈₂₇

ПЕСНЯ

Из страны, страны далекой, С Волги-матушки широкой, Ради сладкого труда, Ради вольности высокой Собралися мы сюда. Помним холмы, помним долы, Наши храмы, наши села, И в краю, краю чужом Мы пируем пир веселый, И за родину мы пьем. Благодетельною силой С нами немцев подружило Откровенное вино; Шумно, пламенно и мило Мы гуляем заодно. Но с надеждою чудесной Мы стакан, и полновесный, Нашей Руси – будь она Первым царством в поднебесной, И счастлива и славна!

₁₈₂₇

ПЕСНЯ

Когда умру, смиренно совершите По мне обряд печальный и святой, И мне стихов надгробных не пишите, И мрамора не ставьте надо мной. Но здесь, друзья, где ныне сходка наша Беседует, разгульна и вольна; Где весела, как праздничная чаша, Душа кипит, студенчески шумна,- Во славу мне вы чашу круговую Наполните блистательным вином, Торжественно пропойте песнь родную И пьянствуйте о имени моем. Всё тлен и миг! Блажен, кому с друзьями Свою весну пропировать дано; Кто видит мир туманными глазами И любит жизнь за песни и вино!…

₁₈₂₉

ПЛОВЕЦ

Нелюдимо наше море, День и ночь шумит оно; В роковом его просторе Много бед погребено. Смело, братья! Ветром полный. Парус мой направил я: Полетит на скользки волны Быстрокрылая ладья! Облака бегут над морем, Крепнет ветер, зыбь черней. Будет буря: мы поспорим И помужествуем с ней. Смело, братья! Туча грянет, Закипит громада вод, Выше вал сердитый встанет, Глубже бездна упадет! Там, за далью непогоды, Есть блаженная страна: Не темнеют неба своды, Не проходит тишина. Но туда выносят волны Только сильного душой!… Смело, братья, бурей полный, Прям и крепок парус мой.

₁₈₂₉

ВОДОПАД

Море блеска, гул, удары, И земля потрясена; То стеклянная стена О скалы раздроблена, То бегут чрез крутояры Многоводной Ниагары Ширина и глубина! Вон пловец! Его от брега Быстриною унесло; В синий сумрак водобега Упирает он весло… Тщетно! бурную стремнину Он не силен оттолкнуть; Далеко его в пучину Бросит каменная круть! Мирно гибели послушный, Убрал он свое весло; Он потупил равнодушно Безнадежное чело; Он глядит спокойным оком… И к пучине волн и скал Роковым своим потоком Водопад его помчал. Море блеска, гул, удары, И земля потрясена; То стеклянная стена О скалы раздроблена, То бегут чрез крутояры Многоводной Ниагары Ширина и глубина!

₁₈₃₀

КУБОК

Восхитительно играет Драгоценное вино! Снежной пеною вскипает, Златом искрится оно! Услаждающая влага Оживит тебя всего: Вспыхнут радость и отвага Блеском взора твоего; Самобытными мечтами Загуляет голова, И, как волны за волнами, Из души польются сами Вдохновенные слова; Строен, пышен мир житейской Развернется пред тобой… Много силы чародейской В этой влаге золотой! И любовь развеселяет Человека, и она Животворно в нем играет, Столь же сладостно-сильна В дни прекрасного расцвета Поэтических забот Ей деятельность поэта Дани дивные несет; Молодое сердце бьется, То притихнет и дрожит, То проснется, встрепенется, Словно выпорхнет, взовьется И куда-то улетит! И послушно имя девы Станет в лики звучных слов, И сроднятся с ним напевы Вечно памятных стихов! Дева-радость, величайся Редкой славою любви, Настоящему вверяйся И мгновения лови! Горделивый и свободный, Чудно пьянствует поэт! Кубок взял: душе угодны Этот образ, этот цвет; Сел и налил; их ласкает Взором, словом и рукой; Сразу кубок выпивает, И высоко подымает, И над буйной головой Держит. Речь его струится, Безмятежно весела, А в руке еще таится Жребий бренного стекла!

₁₈₃₁

ПОЭТУ

Когда с тобой сроднилось вдохновенье, И сильно им твоя трепещет грудь, И видишь ты свое предназначенье И знаешь свой благословенный путь; Когда тебе на подвиг все готово, В чем на земле небесный явен дар, Могучей мысли свет и жар И огнедышащее слово,- Иди ты в мир: да слышит он пророка, Но в мире будь величествен и свят; Не лобызай сахарных уст порока И не проси и не бери наград. Приветно ли сияет багряница? Ужасен ли венчанный произвол? Невинен будь, как голубица_? Смел и отважен, как орел! И стройные и сладостные звуки Поднимутся с гремящих струн твоих; В тех звуках раб свои забудет муки, И царь Саул заслушается их; И жизнию торжественно-высокой Ты процветешь – и будет век светло Твое открытое чело И зорко пламенное око! Но если ты похвал и наслаждений Исполнился желанием земным,- Не собирай богатых приношений На жертвенник пред господом твоим. Он на тебя немилосердно взглянет, Не примет жертв лукавых; дым и гром Размечут их – и жрец отпрянет, Дрожащий страхом и стыдом!

₁₈₃₁

Д. В. ДАВЫДОВУ

Давным-давно люблю я страстно Созданья вольные твои, Певец лихой и сладкогласный Меча, фиала и любви! Могучи, бурно-удалыя, Они мне милы, святы мне,- Твои, которого Россия, В свои годины роковыя, Радушно видит на коне, В кровавом зарево пожаров, В дыму и прахе боевом, Отваге пламенных гусаров Живым примером и вождем; И на скрижалях нашей Клии Твои дела уже блестят: Ты кровью всех врагов России Омыл свой доблестный булат! Прими рукою благосклонной Мой дерзкий дар: сии стихи – Души студентски-забубенной Разнообразные грехи. Там, в той стране полу-немецкой, Где безмятежные живут Веселый шум, ученый труд И чувства груди молодецкой, Моя поэзия росла Самостоятельно и живо, При звонком говоре стекла, При песнях младости гульливой, И возросла она счастлива – Резва, свободна и смела, Певица братского веселья, Друзей да хмеля и похмелья Беспечных юношеских дней; Не удивляйся же ты в ней Разливам пенных вдохновений, Бренчанью резкому стихов, Хмельному буйству выражений И не застенчивости слов!

₁₈₃₂

Д.В. ДАВЫДОВУ

Жизни баловень счастливый, Два венка ты заслужил; Знать, Суворов справедливо Грудь тебе перекрестил: Не ошибся он в дитяти, Вырос ты – и полетел, Полон всякой благодати, Под знамена русской рати, Горд, и радостен, и смел. Грудь твоя горит звездами. Ты геройски добыл их В жарких схватках со врагами, В ратоборствах роковых; Воин смлада знаменитый, Ты еще под шведом был, И на финские граниты Твой скакун звучнокопытый Блеск и топот возносил. Жизни бурно-величавой Полюбил ты шум и труд: Ты ходил с войной кровавой На Дунай, на Буг и Прут; Но тогда лишь собиралась Прямо русская война; Многогромная скоплялась Вдалеке – и к нам примчалась, Разрушительно-грозна. Чу! труба продребезжала! Русь! тебе надменный зов! Вспомяни ж, как ты встречала Все нашествия врагов! Созови из стран далеких Ты своих богатырей, Со степей, с равнин широких, С рек великих, с гор высоких, От осьми твоих морей! Пламень в небо упирая, Лют пожар Москвы ревет; Златоглавая, святая, Ты ли гибнешь? Русь, вперед! Громче буря истребленья, Крепче смелый ей отпор! Это жертвенник спасенья, Это пламень очищенья, Это фениксов костер! Где же вы, незванны гости, Сильны славой и числом? Снег засыпал ваши кости! Вам почетный был прием! Упилися еле живы Вы в московских теремах, Тяжелы домой пошли вы, Безобразно полегли вы На холодных пустырях! Вы отведать русской силы Шли в Москву: за делом шли! Иль не стало на могилы Вам отеческой земли! Много в этот год кровавый, В эту смертную борьбу, У врагов ты отнял славы, Ты, боец чернокудрявый С белым локоном на лбу! Удальцов твоих налетом Ты, их честь, пример и вождь, По лесам и по болотам, Днем и ночью, в вихрь и дождь, Сквозь огни и дым пожара Мчал врагам, с твоей толпой Вездесущ, как божья кара, Страх нежданного удара И нещадный, дикий бой! Лучезарна слава эта, И конца не будет ей; Но такие ж многи лета И поэзии твоей: Не умрет твой стих могучий, Достопамятно-живой, Упоительный, кипучий, И воинственно-летучий, И разгульно-удалой. Ныне ты на лоне мира: И любовь и тишину Нам поет златая лира, Гордо певшая войну. И как прежде громогласен Был ее воинский лад, Так и ныне свеж и ясен, Так и ныне он прекрасен, Полный неги и прохлад.