Рюрикович 3

Мой очередной удар попал точно в цель, а девушки сработали как надо. И ведь ничего не попишешь — не стоило самому соваться в женскую раздевалку! А то хотел и рыбку съесть и…

— Да вы… Да вы… А ты!!! — по виду Дворжецкого в самом деле можно было подумать, что он сошел с ума. — Ты всё это подстроил!!! Ну ничего!!! Я сейчас!!!

Он кинулся к проектору, который продолжал бесстрастно транслировать таблицы на белый прямоугольник экрана. К нему дернулся Снегов, но яркое пламя на ладони Дворжецкого заставило его отпрянуть.

— Назад! А ну назад или я за себя не ручаюсь! — прокричал Дворжецкий. — После того, что было сегодня, мне уже терять нечего!

— Княжич! Вы теряете лицо! — постарался я перекричать его. — Не стоит ничего показывать! Не нужно! Просто сядьте, отдохните! Всё наладится! Всё будет хорошо!

Мои крики только распалили его. Он ожидаемо сыграл от противного. В научном мире это называется реверсивная психология — запрети ребёнку что-нибудь делать и получишь совершенно обратный результат.

Как же прост оказался этот человек, считающий себя главным интриганом. Как же им легко манипулировать. У меня даже закралась мыслишка, что это вовсе не он сам решил подослать Ермака, а его надоумили!

И те, кто надоумил, скоро очнутся от оцепенения!

Ух, надо было их на подольше парализовать!

Но нам и так времени хватило. Подскочивший к проектору Дворжецкий быстро заменил шнуры и вывел на полотно экран своего телефона. Нашел нужный файл и…

Бесстужева гордо выпрямилась. Прямо как идущая на казнь императрица. Ничем такую не прошибешь! Пусть и раскраснелась, пусть ресницы хлопают, не пуская наружу слёзы, но… Держалась отлично!

— Вот сейчас! Сейчас будет открыто нутро нашего царевича! — громогласно заявил Дворжецкий, нажимая на иконку видео.

— Михаил Павлович, где вы? — раздался голос Курбского. — Вы тут? Нам уже можно прятать вещи?

На экране было видно, как совершенно обнаженный Дворжецкий подобрался к княжичу и начал танцевать перед ним. Дикий танец племени тумба-юмба вызвал смех в зале.

Мои однокурсники начали хохотать во всё горло, видя тот самый эпизод, который я снимал украдкой в раздевалке. Переслать его на телефон Дворжецкого было делом одной секунды. А уж заменить его на нужный файл…

Этим занимался Тычимба, пока я поднимал шухер и отвлекал внимание на себя.

Сейчас княжич пытался выдернуть штекер из телефона, но… Тычимба и в этот раз постарался, заклинив провод в одном положении.

— А я вот он! — запел Дворжецкий на экране, кривляясь перед виконтом Батори. — Вот он я!

— Где вы? Я вас не вижу! — подыгравший Батори снова вытянул руки.

По залу в очередной раз прокатилась волна хохота. Особенно сильна она стала, когда Дворжецкий выскочил из раздевалки, а потом прозвенел женский визг и раздались удары.

— Вот видите, я не врал, когда говорил, что господин Дворжецкий слегка помутился разумом! — подал я голос.

— Да ты… ссссука-а-а! — провыл княжич на сцене.

Я же на экране быстро скомандовал:

— Быстро к двери! Запускаем нашего беднягу и накидываем поле! Иначе нас порвут, как щенят!

— Видите, я даже хотел помочь нашему однокурснику! И до сих пор хочу! — выкрикнул я в зале.

В это время на экране в мужскую раздевалку ввалился покоцаный Дворжецкий и запись прервалась. Ну да, дальше следовало передавать её на телефон Дворжецкого и сделать всё по красоте.

Что одна фраза была упущена… Так не всё и не всегда должно доходить до начальственных ушей, особенно, если это война.

А то, что Дворжецкий сейчас перешёл именно в такое состояние, говорило его состояние, близкое к апоплексическому удару. То есть, ещё бы немного и его «кондрашка» хватила. Ручонки подергивались, коленки постукивали друг о друга.

Он осознал, в какую ловушку сам себя загнал!

Поэтому он так затравленно озирался по сторонам, надеялся найти выход из сложившейся ситуации…

Кругом были только улыбающиеся лица. Кто-то сдерживал себя, а кто-то ржал как конь.

— Что же, господин Дворжецкий, — неторопливо проговорил ректор училища. — Если вы хотели показать нам именно это видео, то я поставлю вопрос об вашем отчислении. Не должен воин, приближенный к царю, вести себя подобным образом! Это позорит не только «крылатых всадников», но также всю армию в целом!

— Я… Я не… Это всё Рюрикович! Будь ты проклят, царевич! — завопил обманутый в своих ожиданиях княжич.

Ну да, он-то хотел меня выставить на посмешище, а Бесстужеву опозорить, но сам оказался по уши в дерьме. Только что я приобрел заклятого врага, но он ещё мог покаяться, мог попытаться обернуть всё в шутку!

Хотя нет, после демонстрации видео вряд ли ему простили бы подобную выходку…

До него это тоже дошло. Терять ему и в самом деле сейчас стало нечего, так как приказ об отчислении мог появиться в любой момент. И вряд ли деньги его отца смогут как-нибудь сгладить подобный хулиганский закидон.

Поэтому ярость блеснула в глазах утренними звёздами, и княжич прямо со сцены бросился на меня с поднятым кулаком. Этот кулак ещё в полёте превратился в ледяной ком. На меня пахнуло холодом. Кто-то из девчонок успел взвизгнуть, а потом…

Дворжецкий оказался лежащим на полу. Рывок вверх и удар обеими ногами заставил его распластаться на плоской поверхности.

— Осторожно! — раздался крик Собакиной.

Я подпрыгнул. По полу пролетела морозная коса. Синеватый иней покрыл место пролета этого оружия. Ещё бы немного и…

Второго удара Дворжецкий не успел сделать. Я не мог ему позволить навредить кому-то ещё, поэтому атаковал огненным смерчем, прижавшим его к полу разверстой воронкой.

Иней тут же испарился, как растаяла морозная коса. Дворжецкий силился выбраться, но я крепко держал его под своей магией.

— Не стоит дергаться, вы делаете себе только хуже! — попытался докричаться до затемненного яростью разума. — Господин Дворжецкий! Успокойтесь!

— Михаил Павлович! Миша! — раздались женские голоса. — Не надо! Умоляю вас! Возьмите себя в руки!