Рюрикович 3
Шрифт:
— Только на службу поступил, а уже премии лишился, — хмыкнул Ермак. — Такое себе начало карьерной лестницы.
— Сейчас вы можете пойти на все четыре стороны, — поднял я бровь. — Есть такое желание?
— После такого радушного приёма? Да ни в жисть! Меня так сладко нигде не принимали, — скривился в улыбке казак.
— Вот и договорились. Давайте знакомиться. Это Семён, местный завхоз. Это Михаил Кузьмич, наш водитель. Это Ермак Тимофеевич, наш телохранитель, — показывал я на каждого, кто находился в гостиной. — Вон того молодого господина, который прячется между перил, зовут Борис
Женщины в тот же момент скрылись, как только я показал на них. До этого они выглядывали из-за косяка, как две пугливые лисички.
— Непричёсанные, — пояснил Семён, а после посмотрел на Ермака. — Что же ты сразу-то не сказал, что на службе у царевича?
— Дык я вам о чем орал? Кричал что свой, а вы… — махнул рукой Ермак.
— Да кто же тебя знает-то? Так бы и грабитель орал. А если бы мы тебя побить успели? Скажи спасибо, что Иван Васильевич вмешался, — буркнул Михаил Кузьмич.
— Это надо посмотреть — кто ещё спасибо-то должен говорить, — покачал головой Ермак.
Похоже, что мужчины снова подходят к процессу измерений половых органов, поэтому я прикрикнул:
— В общем, теперь мы все заодно! Ермак Тимофеевич, вам сутки на приведение себя в порядок, покупку нормальной одежды, бритьё, мытьё и прочее. Семён, покажите Ермаку Тимофеевичу что тут и как. Выделите ему комнату для проживания, поставьте на содержание. Как приведет себя в человеческий вид — познакомьте с Меланьей и Марфой. Обязательно накормите — телохранитель должен быть сытым, а не падать в голодный обморок. Михаил Кузьмич, мы через полчаса выезжаем!
Никаких возражений не последовало. Даже Ермак сдержался от едкого комментария. В халате с золотой строчкой я ощущал себя чуть ли не полководцем. Понемногу моя армия начала увеличиваться в размерах. Конечно, с такой на Москву не пойдёшь, но зато люди видно, что люди служат не за деньги, а из уважения.
После того, как роздал указания, двинулся наверх. Отмахнулся от подступившего Годунова, мол, все вопросы потом. Сейчас надо было подготовиться к учёбе.
Уже в машине Годунов меня спросил:
— А куда вы вчера делись, Иван Васильевич? Я спросил Екатерину Семёновну, но она ответила, что у вас появились неотложные дела.
— Так с этими неотложными делами ты сегодня познакомился, Борис, — хмыкнул я. — Лежали на диване.
— Вы из-за него так быстро покинули поместье Бесстужевой и Карамзиной?
— Именно. Увидел, что по улице идет бравый вояка и решил его нанять телохранителем, — ответил я с улыбкой.
— Да? Вот так вот просто увидели из окна? — посмотрел на меня с недоверием Годунов. — И поэтому решили оставить общество прекрасной однокурсницы?
Раньше бы поверил… А сейчас вон как смотрит. Неужели жизнь рядом со мной учит этого «золотого ребёнка» не доверять всем подряд? Глядишь, так и человек из него выйдет!
— Не совсем так, но в общих чертах — да! — кивнул я. — Слишком уж Ермак мне в этом отношении понравился.
— А как по мне, так чёрт он кучерявый, да и только! — подал голос Михаил Кузьмич. — Думаю, что наплачемся мы ещё с ним.
— Хм… как будто у нас других поводов для слёз нет, — ответил я. —
Михаил Кузьмич, а сделайте радио погромче?Тот послушно прибавил звук. Дикторский голос сухо вещал:
— Вчера была совершена массированная атака татарских войск на Нижний Новгород. Предложения о переговорах были отклонены. При этом была уничтожена делегация, отправленная на переговоры. В течение пяти часов шли обстрелы Нижнего Новгорода. В районе Нижнего Посада открылись десять Омутов из которых вышли монстры Бездны…
— Вот же твари, — не сдержался водитель. — Мало того, что сами нападают, так ещё и Бездну притащили…
— Тише, Михаил Кузьмич, — пришлось прикрикнуть мне. — Не слышно же!
— … сто сорок бронетранспортеров, — донеслось из магнитолы. — В бою были уничтожены также около сотни тотемных существ. Но несмотря на разорение Нижнего Посада, сам Нижний Новгород татарским войскам взять не удалось. Сейчас город взяли в осаду. Седьмое и пятнадцатые отделения царских войск передислоцируются на восток. Вскоре они должны прийти на выручку героически обороняющимся защитникам Нижнего Новгорода.
— Не взяли, — почему-то со вздохом произнес Годунов. — Молодцы, ребята…
— Ты прямо как будто на футбольном матче болеешь. Взяли-не взяли, — буркнул я в ответ. — Если татары дойдут до Москвы, то тут уже не до болельщиков будет. Там придется стоять насмерть.
— А ещё ведь с Литвы идут, — подал голос водитель. — Грозятся обратно Смоленск отобрать.
— Да, я ещё слышал, что крымский хан тоже выступил, — согласился Годунов. — А мы тут…
— А ты хочешь быть там? — спросил я. — И что от тебя будет за толк? Только если в госпиталях лечить…
— А вот хоть бы и в госпиталях! — насупился Годунов. — Но всё равно там, помогать своим, а не просиживать задницу в академке.
Я усмехнулся. Глядя на то, как побледнел от возмущения Годунов, я мог только порадоваться за своего товарища — вон, как рвется на фронт. Но, одно дело рваться, насмотревшись военных фильмов, а совсем другое дело находиться там. Те, кто видел войну, никогда не посоветуют соваться в это пекло.
И вот такие юноши с горящими глазами, как мой товарищ, почему-то гибнут первыми. Они словно верят, что будут жить вечно, но у пуль на этот счёт своё мнение. Также, как и у Бездны.
— Давай ещё немного подождём? — сказал я Годунову. — Если будет в нас нужда, то выступим первыми, а пока стоит подучиться наукам военным! От нас же будет больше пользы, если мы придем с опытом, а не просто с желанием побеждать?
— В ваших словах есть резон, Иван Васильевич, — кивнул Борис. — Ну что же, подождем тогда, раз уж на то пошло…
После этого он вздохнул, скрестил руки на груди и уставился в окно. Весь его вид говорил, что сейчас бы он больше пригодился на линии фронта, а вовсе не в учебке. Но одно дело вид чистенького и умытого господина, а совсем другое…
Я помнил из своих прошлых жизней, как быстро на войне люди становятся другими. Совсем другими…
Когда мы подъехали к Царскому училищу, то нам навстречу попался князь Андрей Курбский. Мы церемонно раскланялись, а потом он спросил:
— Вы слышали, что Порфирий Валентинович Смирнов сегодня последний урок будет вести?