Рюрикович 3

Шпион быстро взглянул вниз и побледнел. Крючки втянулись в браслеты, а те снова стали монолитными, без единой щелочки.

— Прошу прощения, царевич, больше я не буду нарываться, — покачал головой шпион. — Вижу, что моща у вас в поряде…

— Я победил, или мне ещё какой фокус показать?

— Победил, победил, — поднял руки шпион.

Что-то в его словах было такое, что сразу понял — требуется окончательный толстый намёк на тонкие обстоятельства. Этот стервец снова попытается либо слинять, либо атаковать меня. Это требовалось однозначно пресечь! Я взмахнул рукой. Повинуясь моей живице, лезвие выскочило из земли и зависло возле паха шпиона.

— Мне ваши слова показались недостаточно убедительными! — с угрозой произнес я.

— Ваше царское Высочество! Я приношу свои извинения и признаю вас победителем! — тут же поднялся на цыпочки шпион. — Я расскажу всё, что знаю…

Переход с «ты» на «вы» уже кое-что значил. Похоже, что жар между ног пронял стервеца! Он понял, что я не шучу.

— Вот и хорошо, — кивнул я. — Тогда я весь в предвкушении! Настало время увлекательных историй!

— Может, вы уберете свой меч? — шпион показал пальцем вниз.

— Может и уберу, — пожал я плечами, после чего шевельнул пальцами. — Но учтите — одно неловкое движение и этот меч окажется у вас между лопаток!

Огненное лезвие проплыло и застыло как раз за спиной шпиона, опасно покачиваясь в воздухе. Не буду же я говорить, что он удерживался при помощи Тычимбы. Пусть пока думает, что это я могу творить такое неприятное колдовство.

Однако, шпион не то чтобы сильно испугался. По крайней мере, он спокойно отошел к краю дороги и примостился на стоящей во дворе скамейке. На потрескивающий за спиной меч он как бы обращал внимание, но не больше, чем на назойливую муху. Вроде бы и есть, но если не получается избавиться, то пусть будет.

— Вот везёт всё-таки вам, обладающим Даром. Можете творить подобные вещи. Эх, если бы я обладал хотя бы толикой такого… Ммм, каких бы тогда дел смог натворить… Сколько бы тогда сумочек смог обнести… — мечтательно произнес шпион.

— И попасться на мелочи? — хмыкнул я, присаживаясь рядом и стараясь не обращать внимание на холодные доски скамьи. — Мелко мыслите, господин шпион.

— Так нам не судьба царские размахи иметь. Судьбой суждено под подошвами знатных персон суетиться, — горько усмехнулся шпион.

— На жалость будете давить? Говорить о судьбе горемычной, сиротской доле и вообще?

— Не буду, — покачал головой шпион. — Знаю, что вы тоже не золотых тарелок икрой шампанское заедали. Знаете, как живет обычный люд и чем промышляет.

— Знаю, — кивнул я в ответ. — Но, философские размышления о социальном неравенстве оставим до лучших времён, когда задницу не будет покрывать иней. Вернемся к нашим баранам. Кто вы? Кем посланы и с какой целью?

— Кто я? Ну, имя моё не столько, чтобы было известное рядом с вами. Звать Ермак Тимофеевич. Фамилии не имею, но прозвище Токмак. Оно вместо фамилии пойдёт? Оно же как… У вас, у богатеев фамилии есть, а у простонародья да нищебродья порой и фамилии не найдётся. А уж тем более для детдомовских сирот…

— Опять за сиротскую судьбинушку? Не стоит, всё равно не пожалею. Жалелку давно и с корнем вырвали… Как вы сказали прозвище ваше? Токмак? — поднял я бровь.

— Ага, колотушка, — пояснил Ермак Тимофеевич. — Упрямый я очень, оттого так и прозвали.

Ну, что упрямый и своевольный я уже успел заметить. И ведь ни грамма страха в серых глазах. За спиной меч плавает, одно движение и он труп, а вот поди же ты… В самом деле — токмак и есть!

— А по чьему наущению посланы, Ермак Тимофеевич?

Тот посмотрел на меня с усмешкой. Я покачал головой:

— Не стоит пытаться дергаться — меч будет быстрее.

— Да я и не дергаюсь. Мысля шальная залетела в буйную головушку — вот её сейчас и душу, заразу такую.

— Мне повторить вопрос?

— Не надо, я и с первого раза всё расслышал. Заказал меня ваш одноклассник, Михаил Павлович Дворжецкий. Знаете же такого?

Как не знать. Невысокого роста, худощавый, с родинкой на правой щеке и быстрыми глазами. Последнее время всё больше якшается с Романовым и Бельским. Может быть, они его и надоумили нанять Ермака, но… У Дворжецкого своя голова на плечах, и он в неё не только есть должен, но также и мысли всякие запускать. Пусть и шальные, как у Ермака, но всё же мысли.

— Что же он тебе наказал? Видео сделать? Так я же сейчас его и уничтожить могу, — хмыкнул я.

— Нет, видеозапись запустить. В общем, были вы, Ваше Царское Высочество, в самом что ни на есть прямом эфире. Правда, смотрел вас всего лишь один человек, но он мог вести запись, я за него ручаться не буду… Вот камера, отдаю всё честь по чести. Сейчас она не ведёт запись. Я при побеге выключил, чтобы настройки не сбивать.

Ермак вытащил из внутреннего кармана небольшую плоскую коробочку со стеклянным глазком на ребре. Отдал мне. Я открыл, в самом деле сейчас запись не велась, а сохранения наших сексуальных утех не было. На всякий случай запустил очистку памяти, а потом подумал — отдавать камеру или нет?

Если запись передавалась Дворжецкому, то он наверняка её сохранил. Что же, это повод наведаться к нему. Но также в голове мелькнула мысль о мести. Такой мести, чтобы неповадно было в будущем на царевича зуб точить… И тут мне камера могла пригодиться.

Но это в будущем, а пока что надо решить вопрос с Ермаком. Не зря же я почти голый пробежал по холодку!

— М-да-а-а, неприятно то, что вы сказали, — вздохнул я и взглянул на шпиона. — Ну что же, дело плохо, но ещё хуже, что я пока не знаю, как с вами поступить. Значит, есть проникновение на частную территорию, несанкционированная съёмка, нападение на особу царских кровей… Тюрьма вам светит, многоуважаемый Токмак. А может даже каторга… Или вообще казнь. Как решать будем? Надеюсь, вы поняли, что на жалость давить не стоит — только ещё больше разозлите?

Ермак смотрел на меня открыто, не опуская глаз. Вот же наглец, а? Дерзкий, резкий, как понос, и не сгибаемый. Как будто и не боялся, что сейчас его жизнь может прерваться.

— Ваше Царское Высочество, я сам из клана Ночных Ножей, — наконец произнес он. — А что касается нашего предводителя…

— Кудеяра? — на всякий случай выказал я свою осведомлённость.

Ну да, Ночных Ножей кто-то крышевал очень властный, если клан до сих пор существовал и даже наводил страх на разные регионы. По велению сверху выпускались из тюрем душегубцы, убийцы, висельники. Нет, самых отъявленных отморозков казнили, конечно, но вот тех, кто мог пригодиться, выпускали на волю. Может быть, даже поэтому с Ночными Ножами не хотели связываться судьи, а также надзиратели. Всё-таки и у первых и у вторых есть семьи, за которых придется волноваться, если что выйдет не так.

— Да-да, Кудеяра, — кивнул Ермак. — Так вот, что касается Кудеяра, то ведь никто никогда его не видел. Только слух идёт, что он во власти одна из самых больших шишек. И что тоже отчасти служит на благо Отечества, хоть и со стороны ночи.

— Позволяет грабить и убивать? — хмыкнул я в ответ. — Или это вы так хотите тему перевести?

— Нет-нет, я никакую тему не перевожу, — покачал Ермак головой. — Только это… В общем, если Кудеяр прижился у кормушки, то и я хочу также. Хочу служить вам, Ваше Царское Высочество! Я нутром чую, что вы трон займёте, а я уж как-нибудь рядышком приткнусь.