Рыжее море

– Обидно, досадно, но ладно, - подумав, тявкнула Кселиса, - Всё равно мины мы отстреляли...

– Кап!
– высунулся с другой стороны осёл, - Носовой отсек закрыт, торпеду совсем расколбасило.

И торпеды мы тоже отстреляли, в количестве одна штука, - подумала вслух лиса, и не удержалась хихикнуть, - Вот дерьмо...

– Оно, - подтвердил Пафнутий, - Одна искра, и досвиданья.

– Какого хрена там у вас всё полилось?!
– взблеял Гудель.

– Ударные волны, - покачал головой осёл, - Повезло, что обошлось только этим. Мина так вообще рванула очень близко.

Кселиса оглядела морячков - морды были очень сильно вытянуты, потому как после всего произошедшего они опять садились на бочку с порохом. Кажется, козёл был на грани истерики, но на грани - не считается, как известно. Лиса пригладила уши и щёлкнула тумблером внутренней связи:

– Хем, дёрни своих, есть серьёзный вопрос. Тред...
– она показала на нижние отсеки, имея ввиду, чтобы хорь проследил за енотками, и тот кивнул.

Сама Кселиса прошуршала в машинное отделение... она действительно шуршала, потому как удержать огромный пуховой хвост, чтобы он не касался стенок узких проходов, весьма сложно. У люка, из-за которого грохотал двигатель, она встретилась с грызями. Респрей и Хем ничуть не казались выжатыми, а скорее, и не были выжатыми - им попуху, как-грится.

– У нас два отсека из пяти заполнены горючей смесью, утечка из торпед, - сообщила лиса.

– Можно другой билет, Варь Ливанна?...
– пробормотал Хем, - Шишово, чо.

– Другой билет нельзя, отвечать - сейчас, за неправильный ответ...

– Короче, - бросил словоблудие грызь, - Можно попробовать выжечь кислород.

– Это как?
– уточнила Кселиса.

– Подключаем к забору движка, он всасывает воздух и сжигает в цилиндрах. Обратно выдаёт тот же воздух, но в нём будет гораздо меньше кислорода.

– Щё!
– фыркнула лиса, - А нельзя просто продуть?

– Это ненадёжно, - покачал головой Респрей, - Если на поверхности, то да, а так - проще действительно сжечь кислород в отсеках, чтобы точно не загорелось.

– Перегреем, - цокнул Хем, - Это тоже не в пух.

– Пропустим через нижний контур, - ткнул пальцем вниз Рес, - Охладим.

– Сколько вам потребуется времени?
– подёрнула ухом Кселиса.

– Начнём качать через пол-часа, а воздуха в отсеках хватит ещё на столько же, - пожал ушами Респрей, - Но учти, что пока мы будем заниматься этой химией в жизнь, машина будет работать наполовину.

– Главное устранить угрозу взрыва, действуйте!

И что характерно, грызи стали действовать, в очередной раз кидая временные рукава для подачи воздуха и переключая схему трубопроводов. Скорость хода снизилась, по отсекам стало нести горячим воздухом, воняющим выхлопом, но зато содержание кислорода в аварийных отсеках постоянно снижалось, а вместе с ним и опасность взрыва.

– И как ты думаешь выкручиваться?
– вопросил Гудель.

– Если удастся удержать ситуацию, - тявкнула Кселиса, хлебая цикорий из кружки, - Тобишь если ничего больше не отвалится... Тогда через двое суток мы будем на месте.

– И чо?

– Огузок в харчо!
– фыркнула лиса, - Даже если придётся посадить лодку на мель, главное - доставить топливо и боеприпасы. Там нас должны встречать, если что - помогут. Когда всплывём, будет гораздо проще продуть трюмы и выбросить аварийные торпеды.

– Да поможет нам Политбюро, - пробормотал козёл.

– Да, не помешало бы, - машинально согласилась Кселиса.

"Плюхановец" продолжал идти, постепенно восстанавливая обычную скорость. На поверхности всё также бултыхались волны и задувал свежачок, так что, лучше уж плавучая пороховая бочка, чем купаться в такую погодку вообще без плавсредства.

– -----------

за сутки ранее, некоторый квадрат Неюжного моря

– -----------

Спокойно дремавшего Пефтеня, этого толстобокого грызя, разбудило явственное цоканье над ухом. Мотнув этим самым ухом, белка взял на себя труд проснуться, приоткрыл глаз и обнаружил Ольшу, которая таки поцокивала. Та ещё погрызуха, подумал грызь, и хихикнул.

– Пеф-пуш, есть новости, - сообщила грызуниха, ухитрившись не хихикнуть ни разу, - Я сейчас на вахту, остальные могут продолжать дрыхнуть... шутка. На самом деле, радиограмма с "Цыплоты". Тебе её надо?

– Сообщуху из штаба флота? Да зачем, выбрось!
– заржал Пефтень, соскребаясь в подобие бодрого состояния.

– Так и знала, уже выбросила, - покатилась по смеху Ольша.

Однако, смех с мехом, а грызь уже читал, что там написано. Написано же было следующее: "в расположение флота идёт транспорт ПТБ-37, ваша задача - встретить и сопроводить." Далее шли координаты, по которым можно найти этот транспорт... а можно и не найти.

– А можно и не найти, - цокнул Пефтень, плюхнувшись за стол и открыв карту, - Если без пеленгов, слишком широкий район для поисков.

– Он уже прошёл Тад-болото?
– уточнила грызуниха, имея вслуху Тадский пролив.

– Вроде да, - почесал за ухом грызь, - Но один пух, море широкое.

– Поперёк не цокнешь, - повела пушными рыжими ушами Ольша, - Что будем делать?

– Чаю выпьем.

– Всмысле, с полученными инструкциями.

– Пойдём на восток, топтать морских гусей, - пожал ушами Пефтень.

– Но какой смысл, если мы всё равно не сможем найти транспорт?

– Какой смысл нападать на Союз?
– задал риторический вопрос грызь, - А для нас смысл есть. Если мы будем достаточно близко, сможем прийти на помощь, абы этих на "баклане" припрёт. ПТБ-37, хм... "Плюхановецъ", насколько мне верен склероз.

– Топтаные гуси!
– икнула белка, достав списки флота и проверив, - Ты что, все их помнишь?

– "Бакланов" - да. Тряс на заводе, который их строит, - хмыкнул Пеф, - Сейчас не знаю, строят ли новых.

Цокая, грызь влез по лесенке на главный пост, где сидел на вахте Ришт.

– Курс - сто!
– с выражением озвучил Пефтень.

– Кур-с?
– хихикнул грызь, поворачивая рычаг управления рулём, - Сто кур-с это приличный такой курятник.

– Под ушами у тя курятник, - заржал Пеф, - Кхм! Короче, двигаться этим курсом до следующих команд.

– Или пока в берег не упрёмся?

– Сечёшь, морячок, - вспушился грызь.

– Пеф-пуш, были ещё контакты, - добавил Ришт, - Только с самолётами, толку никакого.

– Да, гурцы тут летают как дома, - серьёзно цокнул Пефтень, и грызи опять заржали.

Неюжное море находилось в самом таки тылу Гурпанской империи, так что гурцы действительно летали тут, как дома. Показываться на поверхности было чрезвычайно рисковано, ибо велик шанс попасться на глаза летунам и огрести бомбами. Сейчас, когда небо затянуто низкой облачностью, ещё не так опасно, а вот при более лётной погоде - самолёты высматривают добычу с большой высоты и затем планируют, иногда даже выключив двигатели. Для кораблей, не имеющих радара, обнаружить тихо снижающийся самолёт довольно сложно. По этой причине подводный торпедный катер - ПТК, как его погоняли - двигался исключительно в подводном положении, выставив длинную трубу воздухозаборника и хватая воздух с поверхности.