С волками жить…

…! — непечатно высказался Дмитрий.

Я же просто до хруста сжал челюсти, глядя на уже мёртвое женское тело. Бледно серая кожа, выступающие из-под губ клыки, смотрящие в пустоту желтые глаза и перерезанные на руках вены.

— Наталья? — раздался из-за спины чей-то голос.

Обернувшись, я понял, что крик привлёк не только нас, но и множество иных людей. Душевая с каждой следующей секундой всё больше наполнялась народом, тревожно перешёптывающимся друг с другом. Рядом же с собой я увидел девушку, выглядевшую, как натуральная эльфийка. С тонкими чертами лица, острыми ушами, белой, без единого недостатка кожей. Сейчас она прижимала руку ко рту, сдерживая рвущийся крик.

— Знаешь её?

— Да, — эльфийка с явным облегчением обернулась ко мне, быстро заговорила. — Это Наташа. Она работала на кухне, вместе со мной. С первого дня. Всё говорила, как нам выбраться отсюда. Хотела к детям.

— Твари! — растерянность мгновенно сменилась злостью.

Я со всей силой ударил кулаком по стене, почувствовал боль, но даже так не избавился от ярости на тех сволочей, что переправили нас в этот мир. Ладно, они похитили меня — холостяка. Но зачем, зачем было брать семейных? Неужели, этим ублюдкам была настолько наплевать? Невольно вспомнились родители. Как они там? Сможет ли пережить мою смерть мать? Вопросы, на которые я никогда не получу ответов.

— Так, что тут творится? А ну расступитесь! — раздался голос Добрынина.

Огр прошёл сквозь толпу будто таран, остановился подле нас, матерно высказался. Но надо отдать ему должное, пришёл в себя довольно быстро, разразившись приказами.

— Так, кто первым обнаружил тело? Кто её знает? Тогда посторонние — валите отсюда, а вы докладывайте — что видели.

Дальнейший разговор чуть лучше показал печальную картину произошедшего. И вылилась она в то, что погибшая с самого первого дня была в депрессии, страдала из-за разлуки с близкими, а вчера начала говорить о смерти, утверждая, что так сможет вернуться к родным. И на всё это не обратили внимание, ведь окружающим было всё равно. Их мучили собственные переживания. И я не мог их винить, ведь и сам был погружён в себя, думая разве что о благополучии напарника. Даже о новой знакомой — Кате и то не вспоминал, не до того было. Стоило заглянуть к ламии, убедиться, что она в порядке.

Впрочем, когда допрос закончился, мы направились не к ней, а продолжили путь к Арсеналу. Всё же таскаться по комплексу с тяжелой поклажей не хотелось, требовалось уже сдать её завхозу. И такой был обнаружен в знакомом нам помещении.

Вот честно, я представлял на этом месте гнома, на вроде Дмитрия, но увидел молодого, умирающего от скуки парня. И нам тот обрадовался так, словно увидел ангелов небесных.

— Эй, а вы знаете, что там произошло? С этими криками? А то мне выходить нельзя, но интересно же!

Любопытство парня по имени Семён было понятным, но раздражающим. Мы с товарищем ещё не отошли от увиденного, да и просто невероятно устали. Так что болтать были не настроены. А потому ответ был груб и краток:

— Самоубийство. А теперь будь добр, прими у нас груз и выдай брони.

— А кто…

— Парень, обсуди с кем-нибудь иным эту тему. Мы задолбались в конец, — отрезал Дмитрий. — Давай, быстрей.

Завхоз оказался явно обижен, но зато заткнулся, уставившись на упавший на стол перед ним арсенал. А затем оживился вновь, поняв, что оружие, принесенное нами, было не из его закромов.

— Эй, так вы те два психа, что вызвались быть разведчиками?

— Почему сразу психи? — возмутился гном.

— Ну а кто ещё попрётся исследовать незнакомый опасный мир спустя час, после прибытия?

— Резонно, — вынужден был признать я.

Действительно, со стороны наши действия адекватными было не назвать. Да что там со стороны, я и сам не был уверен в разумности собственных поступков. Но сворачивать с выбранного пути было уже как-то глупо, так что оставалось лишь придерживаться взятого курса.

— Ладно, ты у нас оружие брать будешь?

По счастью, этот вопрос вывел разговор в деловое русло, а там мы узнали и кое-что интересное о системе, сложившейся за время нашего отсутствия. А именно — как было налажено снабжение.

Для начала «избранные» оказались разделены на две категории. В первую вошло большинство лиц, которым оказался дан самый минимум. Пара смен одежды, мыло, щетка и простая еда. В более же привилегированную часть вошли приближенные огра, у которых и одежда оказалась лучше, и оружие доступно, и еда, и прочие приятные для жизни мелочи. К слову, мы с Дмитрием также вошли в число «лучших людей» или «нобилей», как стали называть эту группу, в противовес «плебеям», не имевших таких преимуществ. Хотя такое название использовали далеко не все. Как уже подсказал мой острый слух, кое-кто коверкал эти наименования, например, отбрасывая слог «но». И да, времени прошло всего ничего, а любовь между двумя этими группами уже цвела и пахла. Впрочем, речь не о ней, а о наших с Дмитрием преимуществах, в частности возможности зайти за недостающими вещами на любой из складов. Это было кстати, учитывая, что тем же мылом мы с гномом не запаслись. А оно требовалось не только для увлажнения верёвки, помыться с его помощью было тоже можно.

Впрочем, мы отошли от темы. Итак, было две главных категории снабжения, возможно присутствовала еще и третья, для верхушки, но сейчас не о ней. Ведь кроме лимитов, существовала ещё и система поощрения. Некие баллы, начисляемые за полезные для общества действия или, как в нашем случае, трофеи из-за границ базы. И мы с гномом, кажется, стали первыми, кто смог этой возможностью воспользоваться.

— Я оценю это оружие в тысячу шестьсот баллов, — заявил завхоз.

— То есть по сто баллов за меч? А сколько будет стоить получить такое оружие со склада?

А вот после этого вопроса взгляд Семёна вильнул в сторону, тот замялся, не решаясь ответить.

— Так сколько?

— Ну, понимаете, расценки назначил господин Добрынин, я ведь не могу нарушать его распоряжение…

— Сколько?

— Триста баллов.

— Да ни хрена ж себе комиссия! — возмутился гном. — Да в родных банках так не обворовывали, как здесь. Да все микрокредитные организации от зависти бы удавились от таких возможностей!

— Но послушайте, я никак не могу дать больше. Только столько. Мне голову отвинтят, если поступлю иначе!

— А не пошел бы ты…

— Постой, Дмитрий, — я придержал гнома за плечо. — Мы здесь ничего сделать не сможем. Разве что у Добрынина узнать, насчёт верности расценок.

— И узнаем! — товарищ потряс кулаком, после чего повернулся к завскладу. — Понятно тебе?

— Узнавайте, ничего нового он вам не скажет, — безразлично ответил тот.

Откровенно говоря, один этот тон прямо показал, что Семён не врал. Условия были именно такими и в настоящий момент приходилось с этим мириться. А в будущем… Возможно стоило оставлять часть находок для обмена с другими людьми. Ну, когда у тех появится хоть что-то полезное. А пока мы всё же согласились на сделку, избавившись от груза, а затем и узнали страшную тайну — где же хранилась всё это время броня.

— Мы её тоже не сразу нашли, — поведал завхоз, отворяя неприметную дверь за одним из стеллажей с оружием.

И вот теперь я понимал, как мы умудрились не найти доспехов. Тут стоило удивляться тому, что эту комнату обнаружили спустя всего пару дней. Ведь располагалась она в месте рядом с моргенштернами, которые никому в здравом уме были не нужны. Так ещё и почти не выделялась на фоне стен. Вот, серьёзно, её словно специально спрятали! И почему чёртовы похитители на сей раз никакой таблички не сделали? Лень напала?