Сага о Кае Лютом

Близился Вардрунн, непроглядная семидневная темень без малейшего проблеска солнца. Время, когда боги отворачиваются от нас и власть захватывает Бездна. До сих пор она всякий раз отступала, но будет ли так всегда?

Я только-только заснул, когда меня толкнули в бок. Хальфсен с виноватым лицом шепнул, что пришли вестники от конунга. Я быстро вскочил, накинул плащ, за дверью протер лицо снегом, чтоб окончательно проснуться, и поспешил в общий дом, подобие тингхуса. Там иззябшие хускарлы расселись вокруг очага и пили горячий отвар. Их лиц я не признал, но один показал знак Рагнвальда, хотя этого и не нужно было. Кто по доброй воле пойдет так далеко на север, где кишат твари?

— Конунг спешно созывает всех хёвдингов и ярлов на тинг, — сказал старший из хускарлов.

— Ради чего? В Хандельсби и обратно путь неблизкий! Я не оставлю хирд на полмесяца!

— Не в Хандельсби. На Птичий остров. Конунг Рагнвальд несколько раз повторил, что Кай Лютый из снежных волков должен быть непременно. И Гейр Лопата тоже.

Птичий остров. Тот самый, который мы очистили от всех тварей. Самый дальний от Хандельсби безопасный остров. До него и впрямь идти не так много. Но зачем сейчас дергать людей? Мы и так тут сражаемся без продыху, а он хочет забрать хёвдингов и сильнейших воинов? Для чего? Неужто у него советников не хватает? Вряд ли Рагнвальд хочет отпраздновать Вардрунн вместе с нами.

Меня пронзила пугающая мысль. А вдруг что-то случилось с отцом? Или со всем Сторбашем разом? Хотя нет, конунг же всех призывает, а не только меня. Значит, что-то иное…

Перед выходом я всё же немного поспал, пока гонцы отогревались и ели. Когда вернулся с дозора Гейр и бросил еще одну тяжелую шкуру наземь, я обрадовал его вестью, что отдохнуть у него не выйдет, надо выходить к Птичьему острову.

Лопата будто ничуть и не удивился, наскоро поел, и мы отправились в путь. С собой я прихватил лишь Фродра по его настоянию и Простодушного. Хоть Херлиф и поднялся на руну, от его ухода десятки мало что потеряют, а вот мне его совет может понадобиться. Я бы взял еще и Дометия с Пистосом, но не хотел так сильно ослаблять хирд.

На ближайшем острове, где хранились запасы конунга, мы встретились с Флиппи Дельфином и дальше двинулись вместе.

Я всегда замечал, что чем меньше людей, тем быстрее они могут идти. Вот и сейчас мы шли очень скоро, нас замедляли лишь конунговы хускарлы. Но даже с ними мы добрались до Птичьего острова всего за три с половиной дня.

Рагнвальд расположился так же, как и мы, — в заброшенной деревушке. И там уже собрались едва ли не все хёвдинги и ярлы Северных островов, наши с Флиппи хирды стояли дальше всех, потому мы пришли последними. Едва мы успели перевести дух да наскоро перекусить, как конунг созвал всех на тинг.

В этой деревне не было дома такого размера, чтоб вместил всех прибывших, потому люди конунга расчистили от снега поле, разожгли посередине костер, по кругу расставили наскоро сколоченные лавки. Здесь даже рабов не было, и горячую медовуху разносили хускарлы из дружины конунга. Я увидел отца и успел лишь кивнуть ему. Позади лавок возвышался могучий Стиг Мокрые Штаны. Бычьи рога на шлеме Вагна Акессона постоянно вертелись из стороны в сторону. Блеснула золотом курчавая борода Холгера. Здоровенный Стюрбьёрн занимал половину лавки, он сидя был вровень со стоящими воинами. Я даже узнал бриттландских нордов, что некогда прибыли сюда, сбежав от сарапов и драугров.

Стоило всем рассесться, как Рагнвальд сразу заговорил о причине нашего созыва:

— Воины Северных островов! Прошло всего шесть седмиц с того дня, как вы выступили из Хандельсби для битвы с тварями. Все эти дни ко мне приходили вести о каждом хирде и каждой дружине.

Скорее всего, конунг узнавал обо всём от тех дружинников, что сторожили склады. Мы и сами, когда ходили за снедью, рассказывали о погибших и о числе убитых тварей.

— Почти все хирды потеряли треть своих воинов, некоторые и вовсе половину.

Я обомлел. У меня погибло пять человек, и то я считал, что это слишком много.

— Если так пойдет дальше, к весне мы останемся почти без воинов. Потому я и созвал всех вас. Нужно решить, что дальше делать. Не только вам, но и всем жителям Северных островов. Мы можем увести воинов прямо сейчас, забрать людей из деревень и городов и уйти по льду в чужие земли. Но тогда мы станем никем: без скота, без серебра, без кораблей, да и выдержат такой путь не все. Зато мы силой сможем захватить себе место, неважно, в Бриттланде ли, в Валланде или в Альфарики.

Мало кто обрадовался такой вести! Кем мы будем без кораблей? Безземельными бродягами? Вряд ли конунг Валланда обрадуется нескольким тысячам нордов, у которых нет ничего, кроме оружия и рун. Идти что до Бриттланда, что до Валланда далеко, скот не переживет такой путь. Всё, что люди смогут унести, — это припасы на время пути. Значит, дойдут до земли уже голодными и нищими. Ладно я, у меня серебра хватит и на семью, и на хирд. А хватит ли на весь Сторбаш?

— Либо можно дождаться весны и уйти на кораблях. Тогда мы сможем увезти больше скарба. Но для этого надо пережить зиму. Если даже увести всех воинов, сражаться с тварями всё равно придется, только уже на наших землях и возле наших домов.

Конунг умолчал о том, что на Северных островах нет столько кораблей, чтобы увезти всех. Выживут лишь самые богатые и самые сильные. У меня три корабля, если считать «Змея», у отца тоже три, но помимо небольшого драккара, там еще живичская ладья и крошечный карви. Их не хватит на весь Сторбаш, а если мы каким-то чудом и уместимся, то не сможем захватить свое добро. А ведь среди ульверов есть и другие норды, они тоже захотят спасти своих родичей.

Все молчали. Сейчас мы решали не за себя, а за всех нордов. Жить им или умереть. Уйти или остаться.

— Есть еще один путь, — сказал конунг.

Его голос сплетался с треском костра. И больше никаких звуков, будто вокруг и не сидели несколько десятков людей.

— Вы знаете, откуда идут твари. Их порождает Бездна, что вырвалась в наш мир на острове ярла Гейра. Если прогнать ее обратно, твари перестанут пожирать нашу землю. Тогда никому не придется уходить.

— Прогнать Бездну? — выкрикнул хельт с багровым рваным рубцом от виска до подбородка. — Даже боги не могут этого сделать!

— Положим, боги-то как раз могут. Но мы не боги, — возразил ярл с темной бородой.

И поднялся гвалт пуще, чем на ярмарке. Каждый твердил что-то свое. Кто кричал, что надо уходить; кто говорил, что лучше погибнуть с честью и порадовать Фомрира, чем оставлять свои земли тварям, но все сочли, что третий путь, предложенный Рагнвальдом, безнадежен и ведет к гибели.

— Да где эти боги? — прорвался сквозь шум голос одного из ярлов. — Где были эти боги, когда тварь рвала моего сына? Почему они позволили Бездне вырваться? Да еще и на наших землях! Кому нужны эти боги, кроме нас? Если нас всех сожрут, кто будет жертвовать им? Кто войдет в дружину Фомрира или сядет на вёсла Нарлова корабля?