Сага о Кае Лютом

Будто в холодную воду нырнул. Прохлада остудила мою разгоряченную голову, я смог успокоиться и посмотреть на вопрос здраво. Прав ли Рагнвальд? Прав.

В Бриттланде, когда поднялись драугры, лишь собравшись в единый херлид, мы смогли победить их. А если бы каждый бонд отбивался от них сам? Никто бы не выжил. Не стоит бегать по лесам или островам, убивая отдельных тварей. Нужно уничтожить то, что их порождает.

А если мы и поляжем все, так хотя бы Эрлинг останется жив. У меня есть сыновья, они продолжат род, пусть уже и на чужбине. Я — отец, и я должен защитить их. Конунг же хочет спасти все Северные острова, и ради того он готов переступить через любого!

Надо дать бой! И без моего дара мы не сможем одолеть Бездну. Пусть я не знал, как ее можно убить и возможно ли это, но если не возьмусь, так и не узнаю.

Я поднял глаза и посмотрел на всех этих шумящих ярлов, на хёвдингов, что старше меня вдвое, на их хмурых заплечных, на Стига, Вагна, Стюрбьерна, Гейра, Простодушного… Усмехнулся, нащупал их огоньки и махом захватил своим даром всех, кто был на острове.

Уже не было столь разительной перемены, как после всего Флиппова хирда. Тогда я увеличил свою стаю вдвое, сейчас же прибавилось едва ли шесть десятков воинов. Разве что меня стала распирать изнутри едва сдерживаемая мощь, от которой заскрипели мускулы, явно отголоски Стюрбьёрновой силы. Тут я спохватился и выкинул из стаи Вагна Акессона, он всего лишь на шестой руне. Помрет еще ненароком! Задумался и выкинул еще с десяток людей, в том числе и своего отца. Хускарлы… Не выдержат они руны Гейра и Стюрбьёрна.

Ярлы повскакивали с мест, ощутив разом столько людей вокруг и столько силы внутри себя.

— Верни! Верни как было! — завопил Акессон. — Почему оно пропало?

Рагнвальд крепко сжал мне плечо:

— Спасибо, Эрлингссон! Я этого не забуду.

Глава 16

Мы пробыли на Птичьем острове еще несколько дней. Это время нужно было не нам: все хёвдинги жаждали вернуться к оставленным хирдам, поделиться с ними моим даром и уберечь людей. Даже мне не терпелось пойти к ульверам. Как они там без меня и Гейра? Что-то я слышал через стаю, но ведь если что случится, я не смогу им помочь. Хорошо, хоть им долетают новые силы и новые дары от тех, кто добавился в стаю здесь.

И пока Рагнвальд занимался какими-то важными делами, меня одолевали ярлы и хёвдинги. Они расспрашивали, пробовали полученную силу на зуб, открывали непривычные для себя дары. Хуже всех был Вагн Акессон. С утра до ночи он ходил за мной хвостом и ныл, чтобы я снова взял его в стаю. Он и упрашивал, и умолял, и угрожал, даже пытался всучить мне какие-то дары. Я пытался ему объяснить, что хускарл не выдержит такой мощи, но он не хотел и слышать:

— Я выдержу! Я сильный, вот увидишь! Это из-за малых зим, да? Ты ведь ненамного старше! Да и вообще я успею! Стану хельтом по пути! И сердце съем по пути.

От его воплей устал не только я, даже Простодушный кривился от одного лишь голоса Вагна.

Под конец второго дня мальчишка наконец заткнулся и пропал. Оказалось, что Херлиф отыскал его отца, ярла Аке, и сказал, что если тот не угомонит сына, мы дадим Вагну всё, чего он просит. И если мальчишка умрет с переломанными костями, вины за нами не будет никакой.

Подходил ко мне и Стюрбьёрн, гулко смеялся, хлопал меня по плечу и говорил, какой я лихой юнец! Ничуть не хуже его собственного сына Гуннвида.

Когда я отыскал своего отца, то почти простил Гейру его предательство. Прежде все эти ярлы и хёвдинги толком не замечали лендермана-хускарла, чей херад находится на отшибе Северных островов, а сейчас с ним все хотели поговорить, узнать побольше о его сыне. Эрлинг выглядел таким гордым, таким счастливым! Не зря же мы носим имена отцов! Так наши дела отражаются не только на нас самих, но и на наших отцах. Прославляя себя, я славлю и имя Эрлинга. А если бы я осрамился, то тень того позора легла бы и на отца, вырастившего такого сына.

Невольно я подумал о своих сыновьях, об Ульварне и Скирольве. Они совсем малы, но я уже сейчас понимал, как бы гордился, если бы их имена стали известны на всех Северных островах. Пусть даже и после моей смерти.

Вскоре Рагнвальд позвал меня в дом, где он временно поселился вместе с Магнусом. Они оба выглядели усталыми, словно не спали несколько ночей. Оно и немудрено. Конунг оставлял сыну не спокойные и сытые острова, а переполненные страхом и тварями. Поди, рассказывал Магнусу кого стоит опасаться, на кого можно положиться и куда уводить людей, если херлид погибнет.

— Кай, прошу, одели своим даром и Магнуса. Даже не ради большей силы, а чтобы он первым узнал о нашей гибели.

Хвала богам, конунгов сын был хельтом, так что я легко втянул его огонек в стаю. Пока он прислушивался к себе и удивлялся переменам, я сказал:

— Я могу держать стаю и днем и ночью, даже во сне. Но Скиррессоны показали, что дар уходит, если ударить меня по голове до беспамятства. Если вдруг стая пропадет, это не значит, что мы все умерли. Подожди немного.

— Эрлингссон, — усмехнулся Рагнвальд, — весь херлид будет оберегать тебя. Если твари доберутся до тебя, значит, пять сотен воинов уже мертвы.

Я несогласно мотнул головой. Не буду я отсиживаться позади всех! Не для того я стал хирдманом. Но вслух сказал иное:

— Куда будете уводить людей?

— В Бриттланд, — ответил Магнус. — До Альфарики слишком далеко, до Валланда тоже. Вряд ли сарапы добрались до северной части, где живут лишь раскрашенные, там им делать нечего. А, может, мы сумеем отвоевать себе земли южнее.

— Там того… болото близ Сторборга. Тоже с Бездной.

— Я помню. Если не выйдет, тогда уйдем в Валланд. Оттуда всяко ближе, чем от нас.

Через пару дней Рагнвальд собрался выходить, но перед походом он произнес речь, где еще раз напомнил, куда мы идем и зачем:

— Знаю, что меж некоторыми ярлами есть кровная вражда и меж разными хирдами тоже. Но сейчас нужно забыть о старых распрях! Если будет хоть одна склока или драка, зачинщиков сразу выкинут из-под дара Кая, а их жизни будут отданы тем, кто нуждается в рунах.

Убедившись, что все его услышали, конунг продолжил:

— Прежде чем мы ступим на остров Гейра, нужно поднять Кая до сторхельта. Потому всех встречных тварей от пятнадцатой руны отдавать ему. А еще мы должны уберечь Кая. Сейчас он — сердце херлида. Между мной и Каем Лютым следует выбрать его!

Лишь после этого мы тронулись в путь. Без хускарлов даже херлид в сотню человек шел очень быстро. Мы волокли за собой припасы на санях — не так уж много, вряд ли хватит пяти сотням на пару месяцев. Я не знал, на что рассчитывал Рагнвальд, но спрашивать не стал. Ему и так хватало забот.

Постепенно мы обрастали людьми. Стоило только добраться до очередного острова с хирдом или дружиной на нем, как ярл или хёвдинг созывал своих людей, рассказывал им о замысле конунга, отбирал лучших воинов, которых я втягивал в стаю, а остальные отправлялись назад, к Птичьему острову и Магнусу. Заодно мы пополняли запасы в тех местах, где их ранее подготовил конунг.