Сальватор

– Подозрительно! – подумал он и, вытащив из кармана на всякий случай пистолет, взвел курок и спрятал оружие под плащом.

Затем он медленно открыл дверцу, посмотрел направо и налево, на заросли молодняка и на кусты. Сделав восемь или десять шагов по аллее, он увидел слева за одним из кустов чью-то белую фигуру, в которой издали признал принцессу Регину.

Собравшись уже было направиться к ней, он, как истинный могиканин, повернул голову направо и посмотрел на росшие там заросли.

И увидел в конце узкой аллеи, пересекавшей высокие кусты сирени, блеск глаз какого-то человека, тело которого было скрыто за стволом толстого платана.

– А вот и противник, – сказал он сам себе, положив палец на спусковой крючок пистолета.

И, резко остановившись, принял позу человека, готового защищать свою жизнь.

Действительно, там был враг. Спрятавшись за деревом, граф Рапт с пистолетом в руке с нетерпением поджидал появления любовника принцессы.

В половине десятого он спустился вниз, сам открыл калитку забора и собрался уже было спрятаться в зарослях, но тут заметил в трех шагах впереди себя прямую, белую, неподвижную, словно призрак, принцессу Регину.

После разговора с Фраголой принцесса уже не волновалась за Петрюса. Но, зная преданность Сальватора, она в этот момент переживала за его жизнь.

– Вы здесь! – воскликнул граф Рапт.

– Конечно, – ответила принцесса. – Вы ведь сами сказали, что я могу присутствовать при этой встрече. Разве не так?

– И думать не смейте, – снова заговорил граф. – У вас такое слабое здоровье, а ночь такая морозная! Я не задержу надолго этого молодого человека. Поэтому возвращайтесь-ка лучше домой.

– Нет, – сказала принцесса. – Всю ночь меня мучили страшные предчувствия, и ничто на свете не заставит меня в такой момент уйти из парка.

– Предчувствия, – повторил господин Рапт с усмешкой и пожал плечами. – Вот женщины! По правде говоря, принцесса, вы теряете рассудок. Если только вы не считаете, что я покушаюсь на жизнь этого молодого человека, ваши предчувствия лишены всякого здравого смысла.

– А если я именно так и думаю? – сказала Регина.

– В таком случае, принцесса, мне вас искренне жаль. Ибо ваше мнение обо мне еще хуже, чем мое собственное.

– Значит, мсье, вы клянетесь мне?..

– Нет, принцесса, я вам ни в чем не клянусь. Клятвы дают только те, кто хочет их нарушить. Я хочу, чтобы вы полностью доверились мне. Хотите остаться в парке и присутствовать при нашей беседе? Ладно! Можете присутствовать, но издали. Вы понимаете, как я буду выглядеть в присутствии вас и этого юноши. Укутайтесь-ка получше в вашу шубку, чтобы не простудиться, и встаньте вон там, за кустом. Ждать нам осталось совсем недолго: сейчас ровно десять. Если точность – вежливость королей, то она должна быть добродетелью влюбленных.

И с этими словами граф отвел принцессу за кусты, росшие слева от калитки. Туда, где Сальватор увидел ее сразу же, войдя в парк. А сам начал прогуливаться за кустами справа до того момента, когда заметил того, кого он принял за Петрюса. И тогда он спрятался за ствол платана.

Принцесса, увидев издали этот маневр и смутно догадываясь о том, что он означает, быстро вышла из-за куста и устремилась по аллее навстречу Сальватору.

Когда ей до него оставалось сделать шагов десять, раздался выстрел.

Принцесса громко вскрикнула и упала на снег.

Пуля, пущенная графом, ударила Сальватора в грудь. Послышался звон металла.

Сальватор остался на ногах, словно пуля прошла от него в десятке метров.

Дело в том, что она попала в самый центр его бляхи, указывающей на его принадлежность к гильдии комиссионеров.

– Вот уж, действительно, я выбрал хорошую профессию, – сказал он, беря на мушку едва заметного в темноте графа, вытянувшего в этот момент руку для того, чтобы разрядить свой второй пистолет.

Прогремел выстрел, и граф рухнул на землю. Сальватор, увидев, что противник упал, сунул пистолет в карман и направился туда, где лежала принцесса, со словами:

– Судя по тому, как он упал, граф некоторое время не будет нам мешать. Принцесса, – обратился он вполголоса к Регине, приподняв голову потерявшей сознание женщины, – принцесса, очнитесь!

Но принцесса его не слышала.

Тогда он взял пригоршню снега и потер Регине виски. Медленно приходя в сознание, она открыла глаза и, грустно взглянув на Сальватора, спросила:

– Что произошло?

– Ничего, – ответил молодой человек. – Во всяком случае, ничего такого, что могло бы вас огорчить.

– А этот выстрел? – спросила Регина, с тревогой глядя на Сальватора, чтобы убедиться в том, что он не ранен.

– Этот выстрел – ответил тот, – был произведен в меня человеком, который прятался за деревом. Но он в меня не попал.

– Это был граф, – живо произнесла Регина, вставая, опираясь на руку своего спасителя.

– Я не был уверен в этом.

– Это был он, – повторила принцесса.

– Тогда мне его жаль, – сказал Сальватор. – Я тоже стрелял в него, а у него вряд ли есть бляха комиссионера, которая могла бы его защитить.

– Вы убили графа? – испуганно спросила Регина.

– Не знаю, – ответил Сальватор. – Но уверен в том, что попал в него, поскольку видел, как он упал на газон. Если позволите, принцесса, я пойду посмотрю, что с ним.

И Сальватор быстро зашагал по аллее, в конце которой упал на землю граф Рапт.

Сначала он увидел его лицо: обычно белое, оно стало уже смертельно-бледным. То ли потому, что он был мертв, то ли из-за тусклого света луны. Весь снег вокруг него был пропитан кровью.

Подойдя, Сальватор склонился над графом. Не слыша звуков его дыхания, он приложил руку к груди. Граф не дышал: пуля пробила ему сердце!

– Господь, прими его душу! – сказал он философски и выпрямился.

Вернувшись к принцессе, он коротко сообщил:

– Он мертв!

Регина опустила голову.

В этот момент между ними, словно из-под земли, вырос высокого роста человек. Скрестив руки на груди, он, пристально глядя на комиссионера и на молодую женщину, сурово спросил:

– Что здесь происходит?