Самая темная мука

В доме... дворце... было миллион комнат, за каждым углом начинался новый коридор, в котором можно потеряться, поэтому она всегда следовала по одному пути. Прямой спуск по лестнице, через кухню, прачечную и под конец солярий. Задний двор был огорожен высокой стеной, сделанной из золота, стали и железа. Трава, кусты и множество цветов были идеально ухожены, а множество деревьев давали тень от палящего солнца.

Когда тренировка закончилась, она осталась снаружи, позволяя псам побегать, пока Катарина в голове составляла список покупок. Собачья дверь, органическая еда, бирки на ошейники, прочные поводки, спрей по нейтрализации мочи и игрушки.

— Игрушки —

Она услышала незнакомый голос и вместе с этим фактом отметила, что слова сказаны на незнакомом ей языке, но все же понятном. Нахмурившись, она огляделась. Никто рядом не стоял.

Но обе собаки застыли.

— Девушка, демон идет —

И вновь незнакомый голос застал ее врасплох. Однако в этот раз Катарина поняла, что слова звучат в ее голове. Но они не появились в голове, а были сказаны ей другими существами... Она посмотрела на собак. Нет, нет. Невозможно... и все-таки?

Собаки выбежали перед ней, когда Катарина закрутилась. Бисквит зарычал на Фокс, которая открыла дверь и прислонилась к раме, и Катарина буквально ощутила, как животное готово лопнуть от злости. "Это более чем странно".

– Тебе хорошо с ними, - сказала Фокс.

– Я люблю их, - ответила она. Только и всего.

И Бисквит, и Подливка улыбнулись ей, будто поняли значение слова. Или так и было?

Фокс потерла висок.

– Ты любишь Бадена? Подожди. Знаешь что? Это неважно. Я тебе не поверю.
– Женщина рассмеялась с оттенком горечи.
– Демон. Ну, ты понимаешь.

Катарина погладила собак за ушами.

– Он рождает паранойю, да?

– Если бы ты знала, сколько теорий заговора рождается в моей голове каждую минуту...

– Ты надеешься, что Баден заберет демона себе?

Потому что даже если он согласиться, Катарина будет сражаться всеми силами, чтобы остановить экзекуцию. Мужчина уже достаточно от него натерпелся.

– Да. Нет. Не знаю. Я больше ничего не знаю наверняка.

Сострадание охватило ее вновь. Сильнее чем ранее. Катарина ничем не могла помочь девушке, но могла попытаться отвлечь.

– Раз уж ты здесь, я могу использовать твою помощь, добыть несколько вещей для собак.

– Дай мне список, и я лично все подберу.

– Великолепно.
– Она высказала все желаемое.
– Но, эм, мне нужны кое-какие личные вещи.
– Чтобы начать соблазнение... приручение... Бадена.
– Как у массажистки.

– Без проблем. У нас есть одна среди персонала.

Даже лучше.

– У него... нее?.. есть переносной стол.

– У него. И да.

Мужчина. Даже лучше.

– Мне также нужно нижнее белье. Много нижнего белья, и убедись что оно очень развратное. Такое, которое бы одела проститутка. Высшего класса! Нет, отмена. Низшего класса. Ох, и мне нужны туалетные принадлежности. Лучше с запахом ванили. И презервативы. Много презервативов. Они не должны пахнуть ванилью. И купальник... у вас есть бассейн? Неважно, не имеет значения. Бикини со стрингами. Разве тебе не следует это записать?

—Мы принесем это тебе?—

И снова незнакомый голос, громче и яснее, чем раньше. Катарина посмотрела вниз на собак. Обе уставились на нее, ожидая ответа.

Они же с ней говорят?

Такая глупая мысль, но подозрение не давало ей покоя.

– Нет, - сказала она им на всякий случай.
– Не нужно приносить.

Они разочарованно вздохнули.

– Ты разговариваешь со своими псами?
– спросила Фокс, нахмурившись.

– Ты, нет?

Женщина пригладила темные волосы, пока устрашающе смотрела на Катарину.

– Я добуду вещи для тебя к концу дня.

– Или раньше.
– Баден может вернуться в любой момент.
– Например, скажем, в ближайшие два часа.

– Сделаю, что смогу. Просто... не причиняй боль воину. Если посмеешь...

– Нет.

– Но если причинишь...

– Я действительно не причиню. Мне... он нравится.

– ...я убью тебя, - закончила Фокс.

Когда собаки зарычали на нее, она повернулась на каблуках и ушла.

Катарина опустилась на колени, чтобы погладить и похвалить своих учеников. Они ощутили угрозу и отреагировали, оставаясь спокойными, стоя рядом. Теперь они виляли хвостами и облизывали ее.

Для нее этот мир совершенно отличался от того, что она видела, но эти собаки, они были ее нормой. И Баден... он был просто ее. Пока.

* * *

Баден переместился к Гадесу. Князь восседал на троне, диктуя инструкции Пипину, который стоял рядом, высекая на скрижали.

– ...голову отсечь, конечности оторвать, открыть сундук и...
– Заметив Бадена, Гадес переключился.
– Ну?

Баден бросил ему Сердце Земли.

– Еще одно очко.

– Отлично.
– Гадес закрепил цепочку на своем запястье, посмотрев на Бадена с чем-то похожим на гнев.
– Ты навредил Гарпиям?

– Нет. Не было нужды.

Гадес расслабился, но только слегка.

– Все детали. Сейчас же.

Он высказался, закончив рассказ тенями, отпугнувшими Гарпий.

– Тени... они миньоны Испорченности, да?
– Высокий Лорд с возможностью соединяться с любым согласившимся человеческим духом. Он получал удовольствие лишь тогда, когда разрушал хорошую личность.

Гадес постучал двумя пальцами по челюсти, словно обдумывая свои следующие слова.

– Да, их зло родилось в человеческом сердце.

Разрушение понял все правильно. И теперь, не в пылу битвы, он был... разочарован. В его плоти сидело семя Испорченности.

– Почему такой мрачный?
– спросил Гадес.
– Наручи делают тебя невосприимчивым к их особенностям питания. Они хотят только защитить тебя, своего хозяина. И уничтожить твоих врагов, конечно.

Правда... на этот раз. Но Испорченность, как и любое зло, набросится на хозяина. Гарантированно.

– Что случится, когда я выиграю, и ты заберешь наручи.

Гадес загадочно улыбнулся.

– Тебе все равно не о чем беспокоиться.

Потому что он не переживет удаление наручей?

Нет. Он и Гадес связаны, и ни один из них этого не мог отрицать. Ответ, каким бы он ни был, просто еще не ясен.

– Пипин.
– Гадес смахнул пушинку со своего колена.
– Я решил наказать или вознаградить своих подопечных за нарушение правил и борьбу друг с другом?

– Вознаградить, сир.