Саркофаг

— Дать ему время на исправление! — было и такое мнение, но я не согласился и попросил:

— Исключите! — до сих пор понять не могу членов собрания: почему не было возмущённых криков от "товарищей" "что он говорит"!? Видел ясно, что присутствующие "вершители моей судьбы" и сами были не против каким-либо способом избавиться от комсомола, но молчали о "заветных" желаниях.

Меня исключили. Потребовали сдать "святыню" — билет, но я его потерял, чем вызвал дополнительный "гнев" от "секретутки". "Гнев" не натуральный, деланный и не впечатлял. А ещё через неделю сдал аппаратуру, получил грошовый расчёт и был направлен в область за ненадобность в районном отделе культуры. Пусть область решает, в какой район меня направлять на дальнейшую отработку долгов за учёбу на курсах.

И тогда, "для начала", появились нехорошие мысли в сторону пока что только "товарищей" из районного отдела культуры: "вы, командирские суки, когда загоняли меня в нищий "приход", верили в то, что я выполню "план по сбору"!? Ведь на том маршруте я был не первым, на этом маршруте у вас никто "план по сбору" не выполнял! Знали, что "сделать план" на маршруте — невозможное дело, и всё же "ставили к стенке"!?! А если знали, чего лицемерили? В сёлах моего маршрута нужно было показывать людям киношку только за кормёжку и ночлег! И при этом говорить им "большое вам спасибо, люди!" А вы, сучьи советские морды, мечтали получить от них ещё и денег! Жрали плоды их трудов и мечтали за "правдивые советские фильмы" получать "полновесные рубли"! — это были всего лишь тайные мысли потомка коллаборациониста, но вполне пригодные для того, что бы за них "прищемить хвост" потомку вражеского прислужника. Мысли были настоящие, "враждебные социалистическому строю", не совсем полноценные, но они появились! Удивляло: враждебные мысли в меня никто со стороны не "засевал", о вражеской радиостанции с названием "Свобода" и об остальных "голосах", вещавших на меня, тогда ничего не знал! Оставалось единственное: соглашаться без возражений с заявлением неизвестного лично мне, но "большого политического деятеля": "бытие определяет сознание". Пожалуй, только от этой формулы и рождались "враждебные социалистическому строю" мысли. Иных причин не было.

Только сегодня понял свою прошлую неправоту: не могло руководство районного отдела культуры сказать так:

— Чёрт с тобой! Мы не совсем дураки, как тебе кажется, мы понимаем, что ждать выручку с твоего маршрута — что от козла молока…Поэтому ползай по маршруту, "неси свет культуры" и живи, как сможешь!

Как я прощался со сказкой? Легко: не было у меня тех, кому я был чем-то обязан. Не было у меня в сёлах женщин и девушек, кои могли бы сказать мне в глаза:

— "Поматросил — и бросил!" — вот она, голая "теория" без практики! Целовался с дёвчатами, было, а когда поцелуи подводили к "логическому завершению" — не знал, что делать дальше. И не было рядом никого, кто бы прошептал "инструкцию" по "продолжению действия", не было рядом проститутки, коя, видя полное неумение молодого парня выполнять нужную "работу", могла бы показать руками, как ЭТО нужно делать.

Или я всё же знал из "теоретического курса любви", что нужно делать? А если знал, то почему не делал? Как все? Что меня удерживало? Тебе мешал вечный вопрос без ответа: "а что после"? Опытные "коллеги", почти в каждом селении своих маршрутов имели "зазноб" и гордились такой мужской нужностью, а мне абсолютно нечем было хвалиться. Чувствовал свою ущербность? Нет. А должен был: вон, по его рассказам, девки ему проходу не дают, виснут, как… и я представляя, как пара-тройка девчат с криками восторга кидаются ему на шею! Вот это жизнь! Зависть!

Расставался со своим маршрутом спокойно. Эмоции мужчинам создают и дарят женщины, а поскольку в этой графе за семь месяцев работы у меня был "прочерк", не было "глубинных связей", то откуда было взяться эмоциям?

Чудесный сосновый лес недалеко от конечного селения моего тогдашнего маршрута — да, он оставил память о себе, я его вижу и сейчас, он всё так же прекрасен, а вспомнить кого-то из женщин в селениях — нет, пусто, никто не поселился тогда в моём сердце!

Парни! Если впереди вам предстоит неизвестная работа на чужбине, то "захлопните створки своего сердца" и никого туда не впускайте: с пустым сердцем жить легче, чем с таким, в котором кто-то побывал. И хорошо, если в вашем сердце побывала стоящая женщина, а если всего лишь…

— Такую можно и забыть! Даже нужно! — э, нет, ничего не забывается!

Более половины века прошло с того дня, как покинул Южный Урал, а забыть его не могу. Не "стирается" в памяти моё первое и любимое "рабочее место": отдалённый от областного центра район, сёла которого полюбил раз и навсегда. Что было в них любить? Ничего, но это "ничего" осталось в сердце навсегда. Почему-то принято говорить о "первой любви" человеков, но не о "первой любви" к месту на земле.

Рождён в Средней полосе России, её пейзажи перед глазами много лет, но те места, где впервые протащился с кинопередвижкой на телеге, запряженной быками — никак не хотят покидать память.

Глава 30. "От перемены мест слагаемых…"

Могу придумать не существовавшее событие, или переставить их местами во времени, могу что-то и пропустить, но "Трудовая книжка" вольностей над собой не допускает.

Начальство районного отдела культуры, видя мою непригодность только со стороны "выполнения месячных планов по сбору денежных средств", ничего не могла решить самостоятельно, и направило в "Областной отдел культуры":

— Решайте сами!

А чего было решать? "Технарём" я оставался первоклассным, аппаратуру знал хорошо и срывов сеансов "по техническим причинам" не было… Ну, если только старый, разбитый движок, обязанный снабжать электроэнергией, совсем, как человек, отказывался работать. А бывал ли я виноват? Двигатель — старьё, "моторесурс" выработал, его было пора пионерам на металлолом отдать, а я понуждаю его "нести свет советской культуры в сельские массы"! Когда случались "срывы", то на другой день занимался "реанимацией" движка чтобы вечером "отдать долг". Повторной продажи билетов за просмотр, разумеется, не проводилось.

Удивляло другое: "командирская" сволочь всё это прекрасно понимала, но "гнуло своё":

— Надо лучше работать!

— Так двигатель…

— На хорошем двигателе и дурак работать сможет, ты на "отлично" курсы окончил, вот и сделай двигатель! — знает, сволочь, что ремонтировать двигатель — пустое занятие, ремонту он не подлежит, а если всё же заняться — откуда у меня детали на замену!? — и теперь в другом отделе мозга, начинает шевелиться тихая ярость, сходная с… в момент работы ярости в сознании, сравнить её с чем-либо не получится, не приходят сравнения.

В область добирался в поезде областного значения. Был такой. Он пересекал территорию с крайнего города на востоке области, делал загиб на станции, где проживали родители, и направлялся на север.

Грустил в поезде о начале неудачной работы на "ниве культуры" километров пятьдесят, не дальше и грусть моя "была светла": "худа без добра не бывает", "бог не выдаст — свинья не съест…" — какие-то ещё похожие "фильмы" крутились в голове — не помню, но все они были не пугающими. Область решила мудро:

— Хорошо! Не справляешься с финансами, не получается собирать деньги — будешь работать мотористом! — и направило в другой район. Рядом со станцией, где жили родители. Сорок километров по "железке" всё на том же поезде "местного направления". Всё рядом, в пределах области…

И опять перемещения по сёлам! Вроде бы и новые сёла, но в них — всё старое. Одинаковое.

В помощниках пробыл недолго, всего-то до последнего села. Там мой "командир" оставил аппаратуру, и мы отправились в прокат за новыми фильмами. Была сдача выручки в отделе, посмотрел, как "работают настоящие профессионалы", но зависти почему-то не было. В отделе "командир" в присутствии "высокого" начальства соизволил выразиться в мою сторону такими словами: