Сборник рассказов Survarium

Брел я долго, пока сил практически не осталось, приходилось часто останавливаться. И так до тех пор, пока идти я не смог совсем. С короткими передышками я полз, полз, размышляя... Вот бывает ведь так в жизни, у тебя есть все, все, что нужно для счастья. И в один миг это исчезает. Идет прахом. Все во что ты верил, все, чем жил. И остается пустота, сжигающая изнутри пустота, и смысла жизни нет.

И я говорю даже не о катастрофе отгремевшей несколько лет назад. Я говорю о ка­тастрофе, которая может случиться для каждого человека в отдельности, в его собствен­ном мире. Как это случилось и у меня.

Брошенный и преданный, истекая кровью, я полз. Полз, упорно цепляясь за жизнь. И даже вопреки той пустоте, что полностью уничтожает жажду жизни, я полз...

Прийти в себя заставило чувство дискомфорта. Я открыл глаза, и первое что я уви­дел, два как бусинки глаза. На мне сидела упитанная такая крыса и тупо таращилась на меня. Зверек будто ждал, когда я очнусь. Пискнув, крыса спрыгнула на землю и убежала прочь.

Уже остывшее пепелище напомнило мне о событиях минувшей ночи. Поежившись, я сел. Рана уже не так сильно беспокоила. Крови не было. Только тупая, но терпимая боль. Жутко хотелось есть. Вытряхнул из рюкзака все, что было, а было там не много, принялся за еду. Шоколадки с сухарями вперемешку ушли за милую душу, напоследок жадно приложился к фляге, выдув из нее все. Взял еще наполовину полную бутылку, перелил остатки воды во фляжку и повесил обратно на пояс. Просидел еще минуты две, собираясь с мыслями. Попытался встать, не получилось. Не давала предательская сла­бость в ногах. Все же придется...

Я достал из подсумка, ампулу-инъектор, которую берег именно на такой случай. Сильно ослабший, я не рисковал вкалывать себе эту сыворотку, сердце могло не выдер­

жать. Сейчас я не отличался самочувствием, но выбора не было. Обнажив иглу, вогнал себе в бедро и нажал на поршень. И еще десять минут просто сидел, пока не почувство­вал прилив сил. Отлично, надо торопиться, стимулятор будет действовать всего два, максимум три часа. За это время мне необходимо выйти либо к схрону, либо к лагерю бродяг!

Встав и оглядевшись, я покрылся холодной испариной. Картина открывалась такая, что человек не подготовленный, скорее всего бы пошел в ближайшие кустики опусто­шать желудок.

На небольшой поляне лежало несколько истерзанных тел. И не только человеческих. Рядом с растерзанными телами бродяг лежал огромный медведь-мутант. Почти черного цвета шкура гипертрофировалась, превратившись в прочный панцирь. Размеров он был раза в полтора больше обычного. Когти и клыки были больше похожи на охотничьи ножи. А я и не слышал звуков боя. Вырубило меня хорошо, когда я на берегу валялся!

Повсюду лежали стреляные гильзы, но скорее всего вреда зверю пули не нанесли. А умер мутант глупо. Превратности судьбы. После того, как зверь подрал отряд бродяг, он угодил в аномалию, которая так удачно тут притаилась. Если бы не она, кто знает, может и меня задрал бы!

Собрав амуницию мертвых бойцов, обнаружил, что оружие было безнадежно испор­чено, все, что смог найти, это старенький ПМ в кобуре у одного из бродяг, также к нему пару обоим. Толку, конечно, не много, но, как говориться, на безрыбье и плотва акула! Еще удалось найти буханку хлеба и несколько банок консервов. Живем! И все же... не дойдя до нужного мне места в срок, все равно склею ласты.

Не смотря на действие стимулятора, идти все равно было нелегко, пришлось выло­мать себе палку у ближайшего дерева. Идти стало по легче.

Вскоре я вышел на небольшой пригорок, с которого открывался вид на равнину, сей­час густо заросшую лесом. Я часто упоминаю слово «пустоши». Это не совсем верное определение того, что собой представляет мир вне стен городов. Огромные территории, заросшие непроходимым лесом, густо растущий кустарник и лежбища диких животных. И это не полный список препятствий. Конечно, Армия Возрождения постаралась, да и вольняги тоже помогали в уничтожении леса. Но толку было мало. Удалось расчистить ближайшие к городам пространства, и то не полностью.

Идти туда вниз в чащу я, конечно, не собирался, а свернул круто влево и спустился к железнодорожной насыпи. Откуда здесь взялись рельсы, не знаю, я сам не здешний, но хвала тому, кто их здесь положил.

Чудо конечно, но деревья не росли на ж/д путях и по бокам от них, метров на десять в каждую сторону. Еще пара километров по шпалам, и я выйду к схрону.

Ветер гнал серые облака низко над землей, они чуть ли не цепляли ветки высочен­ных деревьев, которые клонились под порывистыми раскатами и поскрипывали. Эта своеобразная тишина успокаивала. Желтые листья срывались и летели мне под ноги, выстилая разноцветный ковер, будто создаваемый специально для меня. И этот запах, ни с чем несравнимый, всегда любил запах осени! В такие минуты я забывал, что мир лежит в руинах, а создаваемый антураж спокойствия обманчив.

Свернув с путей, взял левее, лес остался позади, а я приближался к старому дачному поселку. Практически разрушенные здания наводили тоску. Тут и там из прогнивших крыш торчали кроны деревьев. Прошло около часа с момента, как вколол себе стимуля­тор, силы еще были. Да и к тому же я практически пришел.

Миновав ряд развалин, я вышел к окраине, где стоял, старый покосившийся домик, больше похожий на сарай. Еще увидев его издалека, я напрягся. Выглядел он не так, как раньше. Крыша отсутствовала, часть стен развалилась.

Ускорив темп, я приблизился к схрону и не поверил своим глазам. Подлый Витяй не только разграбил его, он его уничтожил полностью. Перестраховался, гад, решил види­мо, что если я вдруг и выживу, и каким-то образом смогу сюда добраться, то хрен что найду здесь!

Возможно, я бы и не добрался, не упади я тогда в реку. Течение меня снесло вниз километра на три, приблизительно, что значительно сократило мне путь!

– Вот же гад...!

В бессилии я упал на колени. Я не знал, что мне делать дальше. Ничего не осталось, выпотрошив схрон, он просто закинул внутрь несколько гранат. И теперь я даже не смо­гу здесь пересидеть. Я надеялся, что подумав, что я погибну, Витяй оставит схрон себе, и, дойдя, я смогу воспользоваться его содержимым...

Мои мысли прервал злобный рык, раздавшийся у меня за спиной. Этого еще не хватало. Развернувшись, я увидел трех диких псов. Вот что удивительно, катастрофа уничтожила много людей, при этом, не тронув животных, даже наоборот, она сделала их сильнее.

Три пары злобных, голодных глаз смотрели на меня практически в упор, от чего по всему телу побежали мурашки. Зрелище действительно жуткое. Один из псов сделал пару шагов вперед и снова зарычал. Видимо это был вожак. Он и был крупнее осталь­ных.

Мы смотрели друг на друга, не отводя взгляда. Игра в гляделки перед дракой, зверь ждет, когда я спасую, чтобы напасть. Я осторожно потянул руку к поясу, одновременно вставая на ноги. Зверь напрягся, прижался к земле и сделал резкий рывок. Отшатнув­шись в сторону, я выхватил пистолет и сделал выстрел... мимо. Зверь развернулся и сно­ва ринулся в атаку, я сделал еще шаг назад и оступился. Пес бросился на меня, и, кабы я не споткнулся, вцепился бы мне в руку, а так только выбил оружие из рук.