Счастливчик

Солнце еще не поднялось над недалеким перелеском, когда Иммануил обсуждал планы на грядущий жаркий день в небольшой компании, собравшейся на широких ступенях дворца. Как-то органично образовался этот маленький кружок, где молодые аристократы симпатизировали друг другу и общались с удовольствием и запросто: великие князья Кирилл и Сергей, друзья еще со времени «шутки с переодеванием», посматривающие на Иммануила с хитринкой в светлых никитинских глазах. Их младшая сестра Мари, шестнадцатилетний ангел с золотистыми кудрями и веселым курносым носиком, легкая на подъем, сорванец и хохотушка. Старшие дочери государя: четырнадцатилетняя Вера и Надежда, неполных тринадцати лет – с тонкими чертами лица и светло-пепельными косами, европейской чопорностью похожие на государыню-мать, но живые, горячие в спорах, не по-девичьи рьяно отстаивающие свою точку зрения. Еще одна княжна государевой крови – Инна, тонкая, как стебель, ровесница и лучшая подружка Веры, задумчивая и молчаливая, но принимающая участие во всех играх. Иммануил предчувствовал, что эта белая лилия вскоре расцветет, такое ожидание совершенной красоты проглядывалось сквозь изящные черты ее гармоничного личика. И громким аккордом - неожиданно прибившийся к великокняжеской компании отпрыск славной фамилии, восемнадцатилетний князь Мика Рукавицын, увалень и шутник, высокий, по-мужицки сильный, с зычным командирским голосом, от которого моментально становилось шумно и весело.

Великие князья Сергей и Кирилл уже почти уговорили всех на спокойный пикничок где-нибудь в перелеске, когда в воротах появилась пара верхом.

– Это Таша, - обрадовалась великая княжна Вера, прищурившись на вновьприбывших.

Иммануил с удивлением созерцал грациозных всадников, едва признавая давнюю подругу и ее брата. Кирилл и Сергей удержали повод, помогая даме спешиться. Великая княжна Наталья Дмитриевна ловко подхватила шлейф амазонки, улыбкой поблагодарила юношей, затем скользнула взглядом по знакомым лицам, задержалась на Иммануиле. Ее светлые глаза вспыхнули радостью.

Младший князь Бахетов с удовольствием удержал в своей ладони маленькую ручку в тонкой перчатке. С того времени, как они виделись на прошлогоднем осеннем балу, княжна сильно изменилась – из неуклюжего и не особенно привлекательного подростка преобразилась в высокую статную барышню, грациозную и красивую, с яркими голубыми глазами, прекрасным нежно-персиковым цветом лица и русыми, золотящимися на солнце косами. На ней великолепно сидел бархатный черно-лиловый костюм для верховой езды, почти мужского покроя, но и это ей шло необыкновенно. Натали приложила руку к полям модной шляпы-канотье, шутливо салютуя всей компании, и повернулась к спрыгнувшему с холеного вороного жеребца брату.

– Мы прибыли вовремя, Павлуша. А ты переживал!

– Твои сборы, милая сестра, может спокойно пережить лишь человек со стальными нервами!
– изящно парировал великий князь Павел Дмитриевич, целуя ручки дамами и улыбаясь друзьям. Натали беззаботно пожала плечами.

– Мы давно не встречались, - неожиданно в два голоса выговорили брат и сестра, одновременно повернувшись к Иммануилу.

Натали тряхнула косами из-под шляпки и звонко расхохоталась неловкости вместе с веселой компанией, а Павел вдруг смутился.

Иммануил во все глаза рассматривал давнего знакомого - мальчишку, с которым не был дружен, и который так неожиданно и волшебно изменился. Вытянулся, к своим шестнадцати годам почти достигнув знаменитого никитинского роста в два аршина и десять вершков, раздался в плечах, при этом остался изящным и гибким. Был схож благородными правильными чертами с фамильными портретами своего деда и прадеда, но горячая греческая кровь матери добавила страстности его лицу, подарила густым волосам теплый каштановый оттенок, а выразительным глазам - темно-карий, обжигающе-шоколадный цвет. В глубине этих глаз как будто вспыхнули искры, когда великий князь растягивал в улыбке чувственные губы, протягивая Иммануилу для приветствия руку. На точеных скулах вдруг появился жаркий румянец, Павел отвел взгляд, позволив князю Бахетову на мгновение задержать рукопожатие. Иммануил сразу понял, что произвел на этого потомка государева рода сильное впечатление и подчеркнуто заинтересованно обратился к барышням, вступившим с кавалерами в дискуссию по поводу планов на ближайшие часы. Предложенные жмурки полностью соответствовали его великолепному настроению.

Впрочем, сначала Натали высказала намерение переодеться для того, чтобы ощущать себя более свободно – ее элегантная амазонка совсем не предназначалась для подвижных игр на жаре. Павел картинно развел руками, досадуя на сестру. Великая княжна Вера вызвалась помочь и поторопить подругу. Барышни легко побежали вверх по ступеням. Тут же, заговорщически оглядываясь, смешливая Мари предложила оставшимся дамам позаботиться о корзинках с легкими закусками и прохладным питьем. Идея была одобрена кавалерами, и благородные девушки шумной стайкой устремились на кухни.

Иммануил вполуха слушал громогласно делящегося новостями Мику, смеялся в ответ на его простецкие шутки и довольно откровенно рассматривал все больше краснеющего великого князя Павла Дмитриевича. Неожиданная реакция юного красавца чрезвычайно его заинтересовала. Внезапно Иммануил почувствовал направленные на него некие нервные токи. Это не было похоже на обычную осторожную заинтересованность мужчин, словно Павел изо всех сил пытался скрыть восхищение и ярость - чувства вроде бы не очень совместимые, да и в данном случае, неоправданные. Иммануил пока не понимал, чем мог вызвать подобную жгучую смесь эмоций, но с удовольствием ощущал на себе горячие быстрые взгляды юного великого князя.

Спустя четверть часа к оживленному разговору присоединились барышни, вернувшиеся с кухонным слугой, который нес тяжелые корзины для пикника. Еще через несколько минут появились Вера и преображенная Наталья. Следуя «сельской» летней моде, барышни отказались от тугих жестких корсетов и сейчас красовались в «свободных» легких платьях с искусными вышивками по рукавчикам и подолу и лентами актуального в сезоне палевого цвета и gris de lin*. Очаровательные головки аристократок с тщательно уложенными косами украшали объемные соломенные шляпки, обрамленные цветущими ветками, райскими цветами и плодами, а также водопадами из пышных лент. Тонкие перчатки барышни держали в руках, демонстрируя тем самым вызов всяким светским приличиям.

Компания весело двинулась к дальнему Павильону и гротам – юноши впереди, напрямую, размахивая доверенными дамами сумочками с рукоделиями, минуя ухоженные дорожки. Барышни – следом, сначала чинно, а после – догоняя вприпрыжку, поддерживая шлейфы своих светлых платьев. Позади всех плелся мужик с двумя увесистыми корзинами.

В ближайшей тенистой аллее компания сделала остановку и посчиталась для игры в жмурки. Затея была хороша тем, что ведущему даровалось право касаться убегающих от него друзей, будь то юноши или барышни, и это придавало невинной игре нотку пикантности. Иммануилу всегда удавалась роль ведущего, ведь он не только отличался поистине кошачьей ловкостью, но и безошибочно вслепую устанавливал пойманную личность.

– Князь наверняка видит сквозь ткань, - просматривая плотный фетр полумаски на свет, басил Мика, после того, как был схвачен и моментально узнан.

Иммануил лишь загадочно улыбался. Сквозь материал он, разумеется, не видел, но чутьем обладал чрезвычайно тонким, сразу определял и запах лавандовой воды для умывания, которой пользовались сестры Вера и Надежда, и легкий аромат роз от Мари, а фиалковый – от Инны, и шлейф новомодных «восточных» духов Натали. С юношами дела обстояли и того проще – Кирилл и Сергей были узнаваемы по ощутимому табачному оттенку, а еще Сергей пользовался помадой для фиксации модного пробора, и это позволяло отличить его от брата. Восемнадцатилетний крупный Мика пах мужчиной. А Павел… Ухватив вслепую рукав льняной форменной рубахи, Иммануил едва не задохнулся от удивительного впечатления, расширил тонкие ноздри, вбирая незнакомый, едва уловимый запах темного теплого гречишного меда. От неожиданности Иммануил чуть не выпустил жертву из рук, будто бы случайно притянул к себе поближе. Приоткрыл рот, словно помогал обонянию прочувствовать аромат. Стянув черную полумаску, он встретился взглядом с глазами Павла. Темные очи рассматривали его жадно и внимательно, с настоящим мужским интересом. Иммануил отстранился лишь когда заметил, что юноша так же сильно вдыхал воздух, приоткрывая полные губы. К ним шумно приблизились остальные участники игры.

– Вы словно очарованы друг другом, – заметила Натали, по праву старшей барышни позволяющая себе говорить дерзости.

– Не имею такого намерения, Таша. Князь слишком демонстративно намекает на свою печаль от разлуки, - Павел вдруг перевел взгляд на руку Иммануила, украшенную заметным перстнем.

Оторопевший от такой наглости Иммануил лишь медленно погладил пальцами прозрачный раухтопаз и грустно улыбнулся. Но сказанного великим князем не забыл.

Постепенно общий разговор перешел в завуалированное противодействие двух мнений. Павел, как истинный представитель рода Никитиных, стремился к военной карьере, уже сейчас имел гвардейскую выправку, интересовался всем, что касалось строевой подготовки, и участвовал в смотрах полков. Иммануил подчеркнуто называл себя пацифистом и, одобряемый барышнями, отстаивал свою точку зрения. Великие князья лениво поддерживали кузена, хотя и против Иммануила не выступали. Мика горячился, заступаясь за Павла, но грамотно оформить свои эмоции не мог. В конце концов, молчаливая Инна переглянулась с Верой. Барышни дождались паузы в разговоре и потянулись к корзинкам со снедью, предложив закусить и выпить прохладительных напитков. Против этого никто возражать не стал.