Счастливчик

К серьезному разговору они приступили лишь когда, освеженные и частично одетые, расположились в кабинете – Павел с трубкой, Иммануил – с бокалом красного вина. Мысли о политическом кризисе посещали обоих друзей. Павел, как военный, видел в подрыве государевой власти происки германских шпионов. По пути в столицу он встречался с главнокомандующим, дядей государя, великим князем Федором Федоровичем, пользующимся любовью у солдат и больших чинов, отличным военным стратегом. Федор Федорович поделился с Павлом озабоченностью, что их военные планы откуда-то известны немецким командирам, оттого и получаются у прусаков удачные контратаки, а русские войска терпят удар за ударом. Павлу было известно, что государь состоял в постоянной переписке с государыней и делился с ней своими мыслями и планами.

– Иначе говоря, ты считаешь, что информация в Пруссию идет прямо из дворца? – сделал вывод Иммануил.

– Так считают главнокомандующий и кузены, - нахмурился Павел. – Государыня, разумеется, вне подозрений, но ее желание помочь супругу и безграничная вера в своего провидца играют на руку тем, кто давно поднаторел в подобных играх. Мужик может и не знать о своей роли – он все-таки не Бонапарт. Пьет себе, разгульничает, вещает проповеди о прекращении войны, но подобравшиеся к нему люди постоянно в курсе содержания писем государя. Хотя это только догадки и слухи, - Павел развел руками. – Чтобы сделать правильные выводы, надо самому подружиться с мужиком. Я скоро уезжаю в Ставку – выпросил у государя позволения быть с ним рядом.

Иммануил кивнул. Слова Павла направили и его размышления в новое русло.

– Я присмотрю за мужиком, - Иммануил пересел поближе к великому князю.

Павел внимательно посмотрел на друга и поджал нижнюю припухшую губу. Иммануил машинально повторил его знакомую гримаску:

– Он хотел со мной общаться. Я сам составлю мнение о его шпионской деятельности.

Павел вдохнул в легкие ароматный дым.

– Мне не нравится твой порыв, Мануэль. Еремей грязный и хитрый мужик. И, действительно, владеет техниками гипноза.

Иммануил пригубил вина.

– Я общался в Лондоне с настоящим фокусником из известного варьете. Он научил меня не поддаваться влиянию других людей. Я уже чувствовал во время нашей встречи у Д., как Заплатин пытался на меня воздействовать. Если это все, на что он способен, то можешь быть абсолютно спокоен. К тому же я тоже хитрый. Я многое от него узнаю. Веришь мне, великий князь?

Павел аккуратно отложил на подставку дымящуюся трубку.

Повод осуществить свои планы у Иммануила появился только в конце осени. Павел уехал в Ставку, у самого князя начались занятия в Пажеском корпусе. К тому же Инна почувствовала себя неважно – побледнела, потеряла аппетит, начались головокружения и тошнота. Домашний доктор Никитиных с удовлетворением констатировал признаки беременности и прописал покой и спокойствие. Обрадованные матушка и великая княгиня Катерина Николаевна окружили молодую княгиню заботой и не позволяли ни шагу ступить самостоятельно, укутывая в шали и подсовывая рукоделия, как единственное развлечение в ее положении.

Неожиданно Иммануил получил записку от мадам Д., в которой князя, без прежней наглости и несколько даже подобострастно, звали к вечернему чаю с «праведником». Вспомнив русскую пословицу про ловца, на которого бежит зверь, Иммануил решился на визит.

За время, пока они не виделись, Заплатин изменился – размордел и заважничал. Сменил строгий черный кафтан на алую шелковую косоворотку, вышитую по подолу и вороту. Иммануил тут же вспомнил о сплетнях, будто бы рубашки мужику вышивают сама государыня и ее юные дочери, и слегка поморщился.

Еремей уже без прежней робости обнял князя за плечи, поцеловал с чувством. Иммануил едва сдержал гримасу отвращения. За накрытым столом хлопотала мадам Д., чинно сидели еще несколько знакомых дам из хороших семейств. Еремей указал Иммануилу на место рядом с собой.

– Давно не виделись, голубчик. Я уж было и осерчал на тебя, - заметил мужик, пристально смотря в глаза князя.

Чтобы отвлечь себя от рассматривания провидца, Иммануил начал рассказывать об учебе в Пажеском корпусе и работе в госпитале.

Еремей быстро перебил.

– А вот и надо было прекращать эту войну, пока народу столько не перебили! Упрямый государь-то у нас, не слушает голоса свыше. А так и вышло, что я прав остался!

В свойственной ему манере, Еремей вскочил и замельтешил перед столом. Присутствующие дамы, как куклы за кукловодом, только поворачивали головы вслед за неказистой фигурой мужика, а тот говорил что-то о зле войны и о всеобъемлющей любви Бога к людям. По книжно звучащим выражениям Иммануил догадался, что мужик опять цитировал Писание, но связи с какой-либо ясной мыслью снова не нашел и не понимал, как остальные видели в наборе отдельных фраз мистический смысл.

Телефонный звонок раздался неожиданно. Заплатин, не прерывая своего движения, отправил девицу Д. узнать в чем дело, словно личного секретаря.

– Наверное, меня ищут, - поймав удивленный взгляд князя, сказал мужик.

Звонили, и правда, Еремею. Не сказав ни слова, крестьянин вышел за дверь.

Воспользовавшись паузой, Иммануил распрощался с хозяйками и присутствующими гостьями.

Мужик князя Бахетова в покое не оставил. На следующий же день Иммануил получил записку от мадам Д., в которой она извинялась за скомканный вечер из-за возникших у «святого старца» срочных дел.

– Что это значит? – удивленно спросила следящая за текстом из-за плеча мужа Инна и прочитала конец записки вслух. – «А ежели у Вас не будет иных дел, то ждет Вас Еремей Григорьич с анструментом у себя на квартире, Гороховой 64, завтра вечером, оченно он об игре Вашей и пении наслышан».

– Концерт для гитары и одного мужика, - шутливо отозвался Иммануил, сам озадаченный тоном письма, взял супругу за прохладные ладошки и усадил рядом с собой в широкое кресло. Об отношение Инес к Еремею Заплатину он знал давно, потому не собирался скрывать хитроумного плана по сближению с мужиком для подтверждения или опровержения опасных мыслей Павла.

– Будь осторожен, дорогой, - с тревогой в голосе попросила Инна, когда наступил вечер. Отговаривать от сумасбродной идеи она не могла, но волновалась по-настоящему.

До означенного дома на Гороховой Иммануил не доехал. Шофер остановил автомобиль на углу, а дальше Иммануил шел пешком – боялись слежки. На лестнице дежурило несколько человек, охраняющих «старца», как шепотом сообщила встречавшая у входа в квартиру девица Д. Иммануил начал всерьез понимать опасения великого князя Павла.

Убранство большой комнаты выглядело по-мещански безвкусным – обои с позолотой в крупный рисунок, покрытые алым бархатом кресла и диван, канарейки в клетках. В красном углу – иконы, тусклая лампада. Большой кованый сундук и лисья шкура на нем. Пришпиленные к стенам мелкие, плохого качества, картинки на библейские сюжеты и фото государя в кругу семьи. Посреди комнаты – дубовый стол и лампа с кружевным абажуром над ним. Богатый самовар, вазочки с орехами и вареньями. Определенно, Еремей Заплатин ждал гостя.