Счастливчик
Шрифт:
Дилайла лукаво улыбается.
— Это я чтобы хватило позитива до вечера, — поясняет.
Ух ты, я — источник позитива.
Склоняю голову набок, рассматривая ее. Она до одурения красивая.
— Тогда, может, вместе поищем позитив в душе? — предлагаю. — У нас еще есть, — сверяюсь с часами, — минут двадцать.
Ди прикусывает нижнюю губу, сверкая на меня глазами. Проводит пальцем по моему животу от груди вниз и с любопытством наблюдает, как напрягаются мышцы пресса от ее прикосновения.
— Отличное предложение, — соглашается.
Когда
— Алекс, ты не заболел? — спрашивает. — Ты какой-то взъерошенный.
На самом деле, до столовой пришлось бежать, потому что в двадцать минут мы все-таки не уложились.
Пожимаю плечами.
— Да нет, все нормально.
Но Изабеллу не проведешь. Прищуривается, вглядывается, будто пытается забраться взглядом под кожу.
— Точно?
— Абсолютно.
— А на улице дождь, — вмешивается Гай, отвлекая внимание матери на себя.
— Да-а? — мгновенно заинтересовываюсь. Безмерно благодарен брату за перемену темы, но мне и правда любопытно — за время моего пребывания на Пандоре еще ни разу не было осадков. — Не знал, — в моей комнате ведь нет окна. — Здесь всегда так редко идут дожди?
Изабелла морщится, передергивает плечами.
— Вот именно, что "дожди", — передразнивает раздраженно. — Зарядили на неделю, как минимум. Могут и месяц идти, зато потом полгода — ни капли.
— Не любишь дождь? — интересуюсь невинно.
Изабелла фыркает.
— Можно подумать, кто-то его любит, — и так смотрит — попробуй возрази.
По мне, что дождь, что снег, что жара — еще из-за погоды я не заморачивался.
Предпочитаю промолчать и заняться завтраком. Голодный, как стадо слонов.
Изабелла еще некоторое время косится в мою сторону, будто ищет повод придраться, но, так и не найдя, оставляет в покое.
Дождь, не переставая, стучит по плоской крыше склада.
Спик весь день жалуется, что у него мигрень "на погоду".
Вилли обещает прострелить ему голову, если услышит от него еще хоть одно слово на тему осадков или головной боли.
А в обед обнаруживается, что крыша протекает, и вода, попадая внутрь склада, стекает по дальней стене. Надо спешно чинить, пока не промокла техника.
В общем, обычный день, что есть дождь, что нет: кто-то чем-то не доволен, кто-то обещает кого-то придушить или пристрелить или покалечить, а работы столько, что некогда прохлаждаться и обращать внимание на мелочи.
С утра планирую наскоро дать парням задание, проконтролировать, кто что понял, и быстро улизнуть обратно в барак, чтобы поработать там за компьютером и, прежде всего, сделать то, для чего так вчера и не нашлось времени, — прослушать "жучок".
Но протекающая крыша здорово путает мои планы.
Спор на тему: "Кто полезет под дождем на крышу, чтобы заделать дыру", — очень быстро перерастает в настоящий скандал между техниками, послушав который пару
минут, плюю на предыдущие планы и лезу наверх сам.— Куда тебя несет? — мчится за мной Вилли, на ходу раскрывая огромный черный зонт. — Жить надоело? Стой, кому говорят.
Тем не менее охранник замирает под лестницей из металлических скоб на внешней стене склада, по которой я начинаю взбираться вверх.
Останавливаюсь, повисаю на одной руке, смотрю вниз.
— Все отлично, — кричу. — Не паникуй.
После чего сильнее натягиваю на лицо капюшон куртки и продолжаю карабкаться наверх.
Погода и правда не для лазанья по крышам: скобы холодные и скользкие, вода сверху льется настоящим потоком. Куртка у меня не водонепроницаемая, так что надо бы управиться поскорее, пока она не успела пропитаться насквозь.
Когда забираюсь на крышу и смотрю вниз, обнаруживаю Вилли все так же стоящим под лестницей с задранным вверх лицом. Чтобы иметь обзор, ему приходится сильно наклонить зонт, так что, подозреваю, по возвращении на склад мы оба будем мокрыми до нитки.
Достаю из-под куртки моток веревки и бросаю один его конец на землю.
— Вил, будь другом, — ору, свешиваясь с края, — привяжи к чемоданчику. Вон он, справа от тебя.
— Даже не подумаю, — кричит Вилли в ответ. — Слезай немедленно.
— Вил, мне нужны инструменты, ну же.
Снизу доносится какое-то невнятное бурчание. Наверное, материт меня. Однако просьбу выполняет.
— Спасибо, Вил, — благодарю, затягивая чемоданчик с инструментами на крышу.
— Иди к черту, — уже откровенно посылает меня охранник, демонстративно поглядывает на коммуникатор на своем запястье. — Я сейчас же позвоню Изабелле.
Ага, а она узнает, что он меня не остановил, и на этот раз сошлет его на рудники пожизненно. Так что блеф чистой воды.
Вилли упорный, так и топчется внизу, пока вожусь с дырой в крыше. Дождь ледяной, руки быстро немеют, так что на ремонт уходит больше времени, чем хотелось бы. Куртка таки промокает насквозь, и по спине начинают бежать противные холодные струи.
Закончив, кидаю инструменты на землю, а сам начинаю спускаться по скользким скобам. Рук к этому моменту от холода почти не чувствую, в итоге почти сразу срываюсь и лечу вниз. Вовремя успеваю уйти в перекат и ничего себе не сломать, зато теперь я перемазан глиной с ног до головы.
— Чертов камикадзе, — бурчит Вилли, помогая подняться с земли, и брезгливо морщит нос, оценив мой внешний вид.
Он не суше меня, зато такой злой — разве что дым из ноздрей не валит. Меня начинает разбирать смех. Сегодня ничто не способно испортить мне настроение.
— Вил, дружище, относись проще, — усмехаюсь, хлопая его по плечу. — Все живы, крыша целая. Все отлично.
Вилли возмущенно зыркает в мою сторону и начинает пытаться оттереть со своего рукава глиняное пятно. Это он зря — только размазывает грязь до самого манжета.