Счастливчик

Не жду, пока до него дойдет тщетность попыток очиститься, и возвращаюсь на склад. Меня встречают удивленными взглядами. Работа встает.

— Парни, крыша не течет, — весело объявляю. — Работаем.

А сам снимаю куртку и пытаюсь хоть немного отжать. Можно было бы позвонить и попросить принести сухие вещи, но тогда о моей вылазке доложат Изабелле, и без нравоучений не обойдется. Нет уж, переживу.

— Ну, чего встали? — первым отмирает Спик. — Человек сделал дело, вернулся. Чего пялитесь? А ну, быстро за работу.

Поворачиваюсь, показываю своему заместителю поднятый вверх большой палец.

Спик серьезно кивает в ответ и быстро отворачивается. Засмущался, что ли?

* * *

В итоге, вместо того чтобы прийти пораньше, возвращаюсь в барак перед самым ужином и еле успеваю принять душ и переодеться. Надо бы еще занести в прачечную перепачканные глиной вещи, но не успеваю уже даже этого. У нас же график, ужин — святое.

— Как успехи? — привычно интересуется Изабелла, и мне почти не хочется запустить ей тарелкой в голову.

— Все отлично, — заверяю. — Сделали даже больше, чем я сегодня рассчитывал.

Это с учетом крыши, ага.

— Ну и хорошо, — отстает поразительно быстро, трет виски. — Чертова погода, голова раскалывается.

Да уж, метеочувствительным людям в такую погоду не позавидуешь.

— Спик тоже весь день мучается, — киваю понимающе.

Изабелла смотрит удивленно.

— Спик? — морщится, будто пробует имя на вкус, и оно ей не нравится. — Это еще кто?

— Вообще-то, твой подчиненный.

Она передергивает плечами и снова хватается за виски.

— Всех не упомнишь, — ворчит недовольно.

Молчу, не спорю.

Видимо, у нас с ней разный взгляд на очень многие вещи, в том числе и на отношения "начальник-работник".

* * *

Воистину, бесконечный день. Или это субъективное восприятие, когда хочется освободиться поскорее?

Кое-как досиживаю до конца ужина, переживаю ежевечерний ритуал: Гай прощается и уходит в свою комнату, Изабелла вешается мне на руку, — а потом мчусь в свою комнату.

Мне нужно прослушать "жучок". Срочно, просто необходимо. Если вчера хотелось тянуть время, то сейчас, наоборот, чувствую жгучую потребность узнать правду немедленно.

Но в комнате меня встречает груда грязной и все еще влажной одежды, и приходится тащиться в прачечную. Куртка у меня одна, и, если не позабочусь о ней с вечера, завтра другую никто не выделит. Может, конечно, Изабелла и расщедрится, но будет задавать вопросы, так что лучше потерять еще полчаса.

Когда наконец заканчиваю все дела и возвращаюсь в комнату, Ди уже вернулась с кухни. Она — мой солнечный остров в сером море Пандоры… Ну вот, уже несу влюбленную чушь.

— Привет, — заключаю ее в объятия и целую.

Доверчиво прижимается ко мне, отвечает на поцелуй.

— Ты прослушал? — спрашивает через несколько минут, отстраняясь, тревожно заглядывает в глаза.

Качаю головой.

— Не успел, — смотрит пристально. Усмехаюсь: — Правда не успел. Не струсил, как вчера. Просто день безумный.

Ди тут же меняется в лице.

— Что-то случилось?

— Не-а, — отмахиваюсь, — свалился с крыши, перепачкался, позлил Вилли — пустяки.

При перечислении моих "подвигов" у девушки сперва округляются глаза, затем она, наоборот, прищуривается.

— Зато не скучно, да?

Улыбаюсь — приятно, когда не надо объяснять.

— Ага, — подтверждаю. — Отличный день, я же говорю.

Заставляю себя отлипнуть от Дилайлы и иду к столу, выдвигаю ящик, достаю "жучок".

Девушка тоже подходит, обнимает меня со спины, кладет подбородок на мое плечо.

— Вместе послушаем?

Смотря что на этой записи. Не собираюсь ничего от нее скрывать, и все же…

— Ди, — говорю, все еще держа "жучок" в кулаке, — ты обидишься, если я сначала послушаю один?

Поворачиваю голову, чтобы видеть ее лицо, но нет, на нем нет обиды или возмущения.

— Хорошо, — соглашается. — Если бы дело шло о моей матери, я, наверное, тоже захотела бы сначала узнать сама.

— Эй, — смеюсь, — кто ты, все понимающая женщина, и куда ты дела подозрительную дамочку, живущую со мной в одной комнате?

Ди тоже смеется.

— Она уехала. В отпуск.

— Надеюсь, в бессрочный, — поворачиваюсь и целую ее в губы. — Я послушаю в ванной, ладно?

Девушка удивленно приподнимает брови: еще бы, я мог бы просто послушать запись в наушниках, никуда не уходя. Но Ди не возражает.

— Как хочешь, — пожимает плечами, отходя с дороги. — Зови, если что.

Хмыкаю.

— Если начну плакать, что ли?

Дилайла корчит смешную рожицу, закатывает глаза.

— Иди уже.

Шутливо адресую ей воинский салют, и позорно бегу в ванную. Смех смехом, но страшно мне на полном серьезе.

* * *

Включаю воду и сажусь на пол, опираясь спиной о дверь. Не знаю, зачем мне вода, может, навеяло дождем, но ее шум кажется сейчас уместным.

Синхронизирую "жучок" с коммуникатором, вывожу голографический экран над запястьем. Включаю запись, проматываю тишину пустого кабинета, записанную сразу после установления прослушки, ищу момент, когда Изабеллу посетила Дора Корденец. Не сомневаюсь, что с главой корпорации они во чтобы то ни стало обсуждали нашу сделку, не могли не обсуждать. И услышать этот разговор мне необходимо, как воздух.

Ищу, ищу…

Щелчок дверного замка, стук каблуков.

— Проходите, пожалуйста, госпожа Корденец, — раздается приторный голос Изабеллы.

Вот оно. Нашел.

Снова звук каблуков по полу, затем скрип стула и вздох старушки.

— Может, довольно уже? — устало.

Пауза. Кажется, Изабелла изумлена.

— Позвольте узнать, чего именно довольно?

— Вот этого, — голос мгновенно преображается, превращаясь из утомленного старческого в бодрый командный, — хватит уже лебезить. У меня слишком много дел, чтобы продолжать тратить свое время на твое подхалимство. Говори по существу. Без лишней "госпожи" я как-нибудь переживу.

— Как скажете, — напряженно отвечает Изабелла. Шаги (видимо, занимает второй стул). — По существу так по существу. Вы видели, как идет работа. Вас удовлетворил результат?

— Удовлетворил? — переспрашивает бабуля Дора, усмехается, вновь возвращаясь к образу милой старушки. — Результат превзошел все мои самые смелые ожидания. Мальчишка за пару недель добился большего, чем мы за годы исследований. Парень — гений.

— Спасибо.

— Не стоит, это был комплимент не тебе. Насколько я поняла, в его воспитании ты участия не принимала.