Считай звёзды

Райли задыхается. Бросает пульт обратно на мягкие подушки, начав нервно бродить по помещению.

— Господи… — повторяет, запустив пальцы одной руки в волосы.

Робб мертв. Его убили. Он…

Стук в дверь.

Девушка испуганно оглядывается, замерев на месте. Она молится, чтобы это была игра её дурного сознания, но стук повторяется, причем громче, настойчивее. Колени в ответ дрожат. Нет повода для страха, всё дело в испытываемых эмоциях, но Финчер не может с ними совладать, оттого с паникой глотает воздух, не имея возможности шевельнуться.

Слышит, как кто-то зовет её по имени. Она тут же узнает этот голос и сразу же реагирует, на трясущихся ногах кинувшись в коридор. Каким образом находит в себе силы передвигаться? Не знает. Просто старается отбросить паралич, вызванный шокирующей новостью о смерти человека, которого знала столько лет.

Янг с сомнением в груди открывает замки, дернув от себя дверь, и настороженно поднимает большие глаза на Остина, вид которого говорит за него. Парень еле держит равновесие на своих двух ногах, покачивается, хватаясь за ручку двери. Его лицо в синяках, на носу и губах высохшая кровь. Глаза такие больные. Красные. Опухшие. Если бы не факт того, что этот тип плакал, Финчер бы не стала переживать.

Она делает шаг за порог, наконец, избавляясь от паники в груди, так как теперь охвачена волнением о бывшем друге:

— Остин? — взгляд скачет с его лица на тело. — Что с тобой?

— При-вет… — он еле говорит. Голос такой надорванный, хриплый, будто он то и делал, что кричал.

— Ты выпил? — догадывается, ладонями хватая его за плечи, ибо парня начинает клонить в сторону. — Подрался? — пытается присесть, чтобы установить зрительный контакт с тем, кто не способен держать голову в нормальном положении.

— Я выгнал Робба, отец заставил… — упоминание этого имени вызывают мурашки. — И его… Его нашли и… — он задыхается, ладонями сжимая свое лицо, будто хочет разорвать его.

Комок в горле. Райли ощущает, что рвется. С одной стороны она помнит свою обиду на Остина, с другой… Робб. Робб мертв, и, кажется, Остина это действительно подогнуло. И, что ещё страшнее, он считает себя виноватым в смерти друга.

Друга. Именно так. Если подумать, Робб был единственным его лучшим другом на фоне элитки людей, что таскались за Остином, подобно послушной стайке блохастых псов.

У Райли язык не повернется прогнать Остина. Она оглядывается на коридор, принимая верное решение, но остается с сомнением в груди.

— Так, давай, — помогает парню переступить порог. — Проходи, — ведет его за собой, поддерживая под плечо, пока закрывает дверь на замок.

— Я виноват, — блондин практически рыдает, хлопая себя костяшками по голове. — Я поругался с отцом.

Янг оборачивается к нему, хмурясь, ведь догадывается без труда:

— Это он тебя избил? — не получает внятного ответа, так что помогает парню делать шаги. — Идем, — кое-как отводит его на кухню, усаживая на стул. Блондин ведет себя нестабильно. Он может молчать, не двигаться, а в следующую секунду на его лице отображается неимоверная агрессия, которую он выносит на себе, начиная стучать кулаками по голове со словами:

— Я не хотел, чтобы так вышло! — повышает голос. Райли достает аптечку, возвращаясь к столу:

— Успокойся, ладно? — от волнения у неё дрожат руки. Она видит, что дело плохо. Нетрезвый парень, винящий себя в смерти лучшего друга, может вытворить всё, что угодно, поэтому задача девушки говорить с ним, попытаться успокоить.

— Ты не виноват, это… — достает ватные диски и перекись, чтобы обработать его раны.

— Это всё он! — внезапно перебивает, указывая рукой в сторону окна, и смотрит со злостью на Янг, будто она может понять, о ком он. — Всё он! — прерывается на мычание, когда скрывает под ладонями лицо. — Боже…

Финчер моргает, сдерживая эмоции, и осторожно касается пальцами локтя парня, который поднимает на неё глаза, шмыгая носом. Девушка проглатывает больной комок, набираясь сил, чтобы говорить спокойно:

— Всё хорошо. В этом нет твоей вины, — Остин молчит, смотрит на неё, а Райли тяжело прочесть его эмоции. Она аккуратными и медленными движениями принимается обрабатывать раны на лице парня:

— Давай. Я займусь этим, — слышит, как тяжело ему дается дышать. — Ты можешь говорить со мной, если тебе так легче, — изредка переводит взгляд на его глаза, в основном стараясь концентрироваться на ранах и ссадинах.

— Я не должен был… — Остин осторожно качает головой, не в силах сидеть ровно. — Я должен был… — его изводит что-то внутри, оттого он так ерзает на стуле. — Но ничего не сделал.

— Ты не мог знать, что это произойдет, — Финчер старается контролировать свои эмоции и приглядывать за чувствами парня, чтобы знать, как с ним разговаривать. Она постоянно смотрит на часы, в терпеливом ожидании возвращения О’Брайена. С ним ей будет спокойнее. С ним она будет чувствовать себя в безопасности.

— Мог. Я мог знать, — Остин опускает голову, пальцами вытирая мокрые веки. — Я знал, — хрипит.

Пьяный бред.

Райли реагирует, когда за приоткрытым окном слышит мотор автомобиля. Девушка не дает себе возможности отойти от блондина, но испытывает неподдельное облегчение, когда понимает, что машина паркуется у территории их дома.

Дилан.

Выдыхает, продолжая ваткой касаться ссадин. Кровь практически стирает, когда с напряжением ожидает щелчка замка.

— Я так хотел увидеть тебя.

У Райли перехватывает дыхание. Она резко поднимает взгляд, установив зрительный контакт с Остином, который опьяненно, но всё-таки сердито смотрит на неё, пальцами сжимая её локоть. Девушка не может позволить себе хмуриться, так что выдает только растерянность, заикнувшись:

— Я-я понимаю… — ему тяжело, поэтому он хотел увидеться. — Я всё понимаю, — повторяет, вздрогнув, хотя блондин не совершает никаких резких движений, когда поднимается со стула, совершенно осторожно обнимая девушку. Крепко. Янг сжимается внутри, охвачена нарастающее паникой:

— Тихо, — шепчет, слыша хлопок входной двери, и готовится разорваться на два фронта: ей требуется следить за Остином и попытаться объяснить всё Дилану до того, как он решит набить блондину ещё пару шишек.

— Остин, — Финчер шепчет с надрывом, пытаясь руками оторваться от него, выбраться из объятий, но ей в грудь бьет его страдальческий тон, будто… Будто он правда виновен в смерти Робба.

— Я не плохой человек. Я просто не знал, что мне делать.

Янг хмурится, пытаясь понять, что же он имеет в виду, но мыслительный процесс обрывается появлением в дверях О’Брайена, и девушка частично надеялась на его хорошее расположение духа, вот только всё идет иначе. Дилан выглядит жутко вымотанным, уставшим. Его ладони перебинтованы, на скуле небольшой синяк. Райли никогда ещё не была очевидцем такой резкой и быстрой смены эмоций. Вот О’Брайен, лишенный сил. Вот он же, но вовсе другой. Его взгляд так остро пронзает затылок Остина, что Янг сама ощущает боль, которая морально должна разорвать голову блондина.