Считай звёзды
Шрифт:
Столько ненависти. И вся она вызвано отношением к матери, но… Она — его мать.
— Ненавижу предателей, — Роберт дергает руками, нервные смешки продолжают слетать с его растянутых губ. Он будто пытается сбросить с себя что-то, впервые выглядит так несобранно. Он явно не ожидал увидеть Лиллиан. Что ж, ей удалось удивить его, но это не имеет значения. Мужчина вновь смотрит на Дилана, возвращаясь к тому, о чем они говорили:
— Так что? — щурится, заметив, как парень искоса пялится на тело матери, и его растерянный вид вызывает отвращение. — Да ладно! — Роберт повышает голос, заставив всех в помещении невольно продрогнуть. О’Брайен врезается в его лицо взглядом, в котором читается настоящая потерянность.
— Ты не можешь быть настолько жалким, — мужчина
Райли шмыгает носом, проронив тихое мычание в ладони, чем привлекает внимание Роберта, который наводит на неё оружие, наконец, возвращая парня из туманного состояния:
— Ну?! — давит повышенным тоном. — Твой ответ?!
Дилан панически глотает воздух, обратив внимание на Янг, которая активно качает головой, зная, к чему это приведет, и поэтому сдается, пряча лицо в ладони. Для них нет выхода.
— Дилан! — Роберт с яростью наводит оружие на него, успевая сделать лишь два шага в его сторону, из-за чего О’Брайен дергает руками, но из хватки не вырваться, как вдруг всех отвлекает звук бьющегося стекла. Янг точно улавливает, как что-то пролетает над её головой, со звоном падая на паркет, поэтому она отрывает голову от ладоней, со слезами уставившись на неизвестный предмет, катящийся к камину. И все присутствующие обращают на шум внимание.
Хлопок. Небольшой взрыв, но его звон бьет по ушам, и девушка накрывает голову ладонями, с ужасом сжав веки, когда прилетевший со стороны окна предмет начинает выпускать серый газ.
— Твою!.. — Роберт не успевает произнести, как со стороны прихожей доносится грохот. Топот ног и громкие крики. Люди Роберта тянутся за оружием, Дилану удается вырваться, и с паникой он отскакивает в сторону, когда звучат выстрелы. Роберт отходит назад, к окну, но то выбивают, вынуждая прикрывать голову от падающих осколков стекла. Мужчины в форме и масках забираются в помещение, которое быстро заполняется газом.
Янг чувствует, как начинают слезиться её глаза. Их будто прокалывают иглы, и девушка кричит от боли, вскочив с дивана. Трет сжатые веки, но боль не пропадает, а от газа глотку начинает рвать кашель. Безумная суматоха. Дилан не успевает уловить момент, когда в гостиную успевают ворваться люди в специальной форме. Они перехватывают мужчин, опрокидывают их на пол, прижимая лицом к паркету, и О’Брайен теряется из-за боли в глазах, но не позволяет себе полностью закрыть их. Видит, как Роберта окружают несколько человек с оружием, один из которых, нет, двое, они сцепляют мужчину, заводя его руки за спину. Дышать невыносимо тяжело. Парень сжимает ладонью шею, оглянувшись на Янг, которая не справляется с эффектом газа, и падает на колени.
О’Брайен хочет поспешить к ней, но его останавливает один из полицейских, без труда сковывая руки, которые заводит за спину, рывком вынудив парня встать на колени. И наносит удар рукояткой оружия по спине. Дилан падает на паркет, ударяется лбом, но лишь морщится, всё равно поворачивает голову, уставившись на Райли, которую так же перехватывает мужчина в форме, без особых усилий заставив девушку упасть на пол и заламывает её руки. Глаза Финчер обильно слезятся. Боль не утихает, а дышать всё тяжелее. Она еле заставляет себя взглянуть на Дилана, который понимает, что произойдет дальше, поэтому желает как можно дольше бороться с газом, дольше смотреть на неё. Голоса не затихают. Движение продолжается. Гостиная всё больше заполняется людьми, а они смотрят. И только О’Брайен знает, что их ждет в дальнейшем, поэтому сжимает губы, глотнув сухость во рту, а его эмоции скрыты за эффектом газа, что влияет на слизистую оболочку глаз, вызывая слезы.
Янг больше не способна смотреть. Её состояние требуется немедленного падения в темноту, что и происходит. Девушка медленно моргает, медленно уплывает, а парень отрицательно дергает головой, не пытаясь вырвать руки.
Нет, ещё немного. Продолжай смотреть. Совсем чуть-чуть…
Её окутывает неприятный мрак, а его тело отдается бессилию.
==========
Глава 62 ==========Теперь звёзды будет считать не только она, но и он
В этих серых рыхлых стенах приходится провести больше десяти часов, сидя на стуле за столом в холодном помещении без окон. Внутрь по очереди заходят только два человека — детектив, а после психолог из команды специалистов, который работает с ним даже дольше, чем представитель полиции, берущий показания. Дилан не сопротивляется. Выкладывает всё, что знает, понимая, что тем самым гарантирует положительное отношение к себе и некоторые привилегии в дальнейшем. Голод не влияет на него, как и отсутствие нормального сна. Только раз ему требуется медицинская помощь, которую оказывают незамедлительно.
Неизвестно, сколько времени О’Брайен сидит в одиночестве, зная только то, что за дверью находятся двое охранников. Его запястья сцеплены наручниками. Изначально они обжигали своим холодом, но теперь он принял их, как часть себя. Такие же ледяные, как и его собственные ладони. Сжимает их в кулаки, смотрит на потемневшие синяки. Наручники слишком сдавливают кожу, но… Важен ли этот дискомфорт сейчас?
Запрокидывает голову, опираясь на спинку железного стула. Смотрит в потолок. Гадает, оказали ли помощь Янг, но даже думать о ней не может. Любая мысль встречается сильным ноющим дискомфортом внутри. Поэтому он не дает себе лишний раз размышлять о девушке. Не стоит, если он хочет протянуть чуть дольше в здравом уме.
Ведь, черт, он понимает одну простую истину. И его ужасает то, что Райли о ней даже не подозревает. Всё, перестань, не думай о ней. С пустотой во взгляде смотрит вверх, без желания обращая внимание на дверной скрип.
— Хорошо, что ты дал показания, — голос детектива, который предстоит перед ним в той же серой рубашке и брюках. — Но ты, должно быть, понимаешь, как обстоят дела, верно? — мужчина подходит к столу, бросив на него стопку документов. Дилан лениво возвращает голову в нормальное положение, окинув незаинтересованным взглядом бумаги в папках. Мужчина отодвигает стул, садясь напротив, и вынимает из кармана рубашки две отложенные сигареты. Одну протягивает Дилану, но тот отказывается, качнув головой. Тогда детектив закуривает в одиночестве, начав пускать никотин через рот в потолок, пока перебирает документы, хмуро изучая написанное:
— На тебя так же дали показания. Роберт и несколько других людей из его группировки, — оповещает. — Ты, вместе со всеми соучастниками, будешь направлен в штаты, где будешь осужден по статье за соучастие в распространение наркотических средств и сокрытие информации и людей, которые занимаются продажей органов, — будто устало вздыхает, не получив ничего в ответ на свои слова. О’Брайен продолжает молча принимать информацию. Всё, что ему сообщают — он был готов. Он знал, что этим всё закончится, поэтому его лицо эмоционально неизменно.
— Ты пойдешь, как соучастник, понимаешь? — мужчина совершает достаточно глубокие затяжки, изучая бесчувственное выражение лица парня напротив, который продолжает смотреть сквозь поверхность стола. — Может, тебя ждет не такой серьезный срок, но тебе придется расплатиться за совершенное. Не обещаю, что во время заседания суда тебе не присудят больше нарушений закона, — бросает ближе к нему один из документов. — Ты — сын Роберта. Твоя мать так же участвовала в его преступлениях. Откуда нам знать, что ты настолько чист? — укладывает ладони на стол, сощурено и без доверия сверля взглядом лицо Дилана. — Может, ты сам отлавливал жертв и помогал их потрошить?
— У вас есть доказательства? — он спрашивает без эмоций, ровным тоном. Детектив садится ровно, втянув никотин:
— Нет. Поэтому на данный момент тебе грозит не такое суровое наказание, как остальным. За дачу показаний тебе положены привилегии, а за хорошее поведение на зоне тебе вообще могут срок скосить. Ты вроде парень умный, сам решай, как тебе выйти из ситуации, — это не успокаивает, но… О’Брайену уже всё равно. Его не интересует ничего, что происходит в данный момент. Для сохранения психики, ему нужно отключить свою эмоциональную часть. И не думать. Ни о чем.