Сделай одолжение… сдохни!

Он еще несколько раз ударил по двери, но все слабее и слабее, затем я услышал, как его пальцы бессильно царапают дерево; наконец раздался звук глухо осевшего тела.

Я отошел от двери, вынул из кармана платок и вытер мокрое лицо. Ноги мои дрожали. В этот момент я заметил, что Бесс стоит в начале коридора и смотрит на меня.

– Уйди, Бесс, – проговорил я, не узнавая своего голоса, – прошу тебя, уйди!

Она плотнее запахнулась в халат, кивнула и, не проронив ни слова, ушла. Я прислушался, но не уловил ничего, кроме шума двигателя. Последний раз ударив ногой по клину, я прошел по коридору и вернулся на кухню.

Бесс была там. Она молча протянула мне стакан виски. Я попытался выпить его залпом, но мои зубы слишком сильно стучали о край стакана.

Мы посмотрели друг на друга.

– Все в порядке, – с трудом выговорил я. – Иди ложись.

– Он мертв?

И снова это пугающее ледяное спокойствие.

– Думаю, пока нет… Сейчас он просто потерял сознание. Но через несколько минут…

Мне необходимо было выпить еще немного. Я схватил бутылку со стола, но руки мои так дрожали, что ее содержимое оказалось в основном на столе и на полу. Увидев это, Бесс забрала у меня бутылку и недрогнувшей рукой налила в стакан немного виски, не пролив при этом ни капли.

– Возьми себя в руки, – посоветовала она. – Я пошла спать. Мы позвоним доктору Саундерсу в восемь часов.

Я смотрел на нее с возрастающим изумлением. Ее потрясающее самообладание одновременно пугало меня и приводило в ярость.

– Он там сейчас умирает, ты понимаешь? – закричал я, теряя всякий контроль над собой. – Неужели тебе это абсолютно безразлично?

Она окинула невозмутимым взглядом мое покрытое потом лицо.

– Это была твоя идея, а отнюдь не моя. Смотри не увлекайся виски, – сказала она и, повернувшись, вышла из кухни.

В это время за окном раздался страшный удар грома, от которого, казалось, обрушится весь дом. Начиналась гроза. Я закрыл окна в гостиной и пошел к себе.

Когда часы на первом этаже пробили семь раз, я понял, что заснуть мне так и не удастся.

Несколько предутренних часов я провел лежа на постели и перебирая в уме все подробности этой ужасной ночи.

Итак, я совершил убийство!

Когда я планировал это преступление, мною владели жажда денег и страсть к Бесс. Теперь, когда все было сделано, меня начали мучить угрызения совести и страх перед последствиями. Правда, я успокаивал себя тем, что Маршалл, если бы продолжал пить так, как он это делал в последнее время, все равно долго не протянул бы, но это было слабым утешением.

Я много думал и о Бесс. В те минуты, когда мы занимались любовью, мне казалось, что важнее ее в моей жизни никого нет. Но стоило мне вспомнить это красивое лицо, лишенное каких-либо эмоций и остававшееся бесстрастным в тот самый момент, когда ее муж в муках расставался с жизнью, – мое влечение к ней начинало заметно ослабевать…

Ночью я захватил бутылку виски с собой в комнату. Сейчас я было потянулся за ней, но тут же взял себя в руки. Еще не хватало стать из-за Бесс таким же пьяницей, как Маршалл!

Я встал и отправился в ванную, где особенно тщательно побрился и принял холодный душ. Вернувшись затем к себе, чтобы надеть чистую рубашку, я услышал, как Бесс вышла из комнаты, и открыл дверь, чтобы взглянуть на нее.

На ней был знакомый мне старый свитер и мятые мешковатые брюки. Лицо ее было бледно, волосы взлохмачены, под глазами четко вырисовывались темные круги, но и при этом Бесс поразила меня своим спокойствием и невозмутимостью.

Она в свою очередь посмотрела на меня.

– Я пойду открою обе двери в гараж, – сказал я. – Сейчас туда входить нельзя. Придется несколько минут подождать, пока проветрится.

Бесс кивнула.

Я вышел из дома и подошел к наружной двери гаража. С трудом вытащив из-под нее клин и сунув его в карман, я широко распахнул эту дверь и на всякий случай отступил на шаг. Внимательно вглядываясь в полутьму гаража, я не смог различить там тела Маршалла. Видимо, оно находилось где-то в глубине помещения.

Вернувшись в дом, я прошел через кухню, углубился в коридор и ногой выбил клин из-под второй двери, ведущей в гараж. Затем я отправился в котельную и бросил оба клина в топку. Снова зайдя в гостиную, я увидел, что Бесс неподвижно стоит у окна. Она уже успела убрать кресло из оконного проема и поставить его на место.

Поднявшись на минуту к себе, я вылил оставшееся виски в раковину и, спустившись обратно на первый этаж, выбросил пустую бутылку в мусорный ящик.

– Теперь все в порядке, – сказал я. – Пошли, опасности больше нет.

– Я тебе не нужна для этого, – проговорила она, не поворачивая головы.

– Я не собираюсь таскать его в одиночку.

Она не шелохнулась. Я подошел и схватил ее за руку.

– Это наше общее дело! – закричал я. – И ты пойдешь со мной!

Она пожала плечами и, не глядя на меня, направилась в кухню. Я обогнал ее, вошел в узкий коридор первым и с силой распахнул дверь гаража.

Маршалл лежал ничком возле машины; голова его находилась в нескольких сантиметрах от глушителя. Идеальная поза для того, чтобы вдохнуть максимум смертельных газов.

Но все-таки умер ли он?

Дрожащей рукой я вынул из кармана ключи и открыл переднюю дверь «кадиллака». В лицо мне ударила волна горячего воздуха. Я сел в машину, выключил двигатель и достал из отделения для перчаток бутылку виски, стараясь касаться только горлышка. Эта деталь представлялась мне весьма важной. И я, и Маршалл, мы оба касались этой бутылки, и мне ни в коем случае нельзя было стереть с нее отпечатки его пальцев.

Я вытащил пробку и положил бутылку на пол, возле своих ног. Виски тонкой струйкой полилось на коврик.

Все это время Бесс неподвижно стояла на пороге, пристально глядя на распростертое тело Маршалла.

Выйдя из «кадиллака», я собрался с духом и, присев на корточки, перевернул тело на спину. Одного взгляда на него хватило, чтобы понять, что Маршалл мертв. Его остекленевшие глаза были широко открыты, на губах и вокруг рта запеклась желтоватая пена.

– Надо втащить его в машину.

Я не узнал собственного голоса.

– Он мертв?

– Посмотри на него! – закричал я. – Неужели еще не ясно?!

Она вздрогнула всем телом, но мгновенно взяла себя в руки и подошла ближе. Мы с трудом подтащили труп к машине; я, обойдя ее кругом, открыл правую дверь и, схватив тело Маршалла под мышки, стал затаскивать его на водительское сиденье. Бесс по мере сил помогала мне, подталкивая его снизу.

– Так, – сказал я, когда мы закончили эту неприятную операцию, – теперь иди звонить Саундерсу. Сообщи ему, что мы нашли тело твоего мужа в гараже и что ты абсолютно уверена в его смерти. Не забудь также сказать, что мотор работал; спроси, что нам теперь делать.