Сделка с Прокурором

– Ты прав.

– А Гейл, насколько я знаю, к азартным играм, алкоголю и прочим стимулирующим препаратам, включая «третий глаз», вроде как был абсолютно равнодушен, - продолжил Джесси.
– То есть, получается, что единственной его, так сказать, дорогостоящей слабостью был всегда нуждающийся в деньгах Рейн.

– Иначе говоря, пока он жив, он для меня опасен, - вздохнул Кристиан.
– Одно хорошо, Лиз сейчас в моём доме. Поэтому до неё он не доберется. В префектуру же он не пойдёт, потому что рыльце по уши в пушку. Иначе говоря, пока он сидит в своём окопе и не рыпается, о нём можно особо не беспокоиться. И это хорошо, потому что нам надо сосредоточиться на том, чтобы откопать, как бы глубоко они не были закопаны, доказательства того, что епископ Марадебулье заказал своего родственника и однопартийца Эдварда Марано!

– А если это не епископ?

– Нам надо Джесси, чтобы это был именно он! Именно столп маранской нравственности и морали, мать его! Ты хоть представляешь, какая это будет бомба, Джесси, если мы докажем, его причастность к торговле и распространению «третьего глаза»? Его, который при каждом удобном случае обвиняет меня в этом?! Да это же начисто подорвет доверие избирателей к маранской партии! Причём сокрушительно и надолго! И, кроме того, я печёнкой чувствую, что это он. Во-первых, никто другой не выигрывает от смерти Марано больше, чем он. Во-вторых, получается, что Марадебулье ничего не имел против охранных плетений Лиз, а только против неё. В -третьих, тот, кто подстроил первое покушение на Лиз, обладал или связями или властью, достаточной, чтобы выпустить из заповедника терастиодонтозавров. В -четвёртых, тому, кому выгодна смерть Лиз, оказалась выгодна также и смерть Марано и моя. Сообщник Вальтера - епископ Марадебулье, Джесси. Больше некому!

– Что ж меня ты убедил, - кивнул Джесси.
– Будем рыть! И как только найдём, объявим нашего столпика общества клеветником, который для того, чтобы обелить себя, очернял тебя.

– Вот именно, - улыбнулся Кристиан.
– Кто мог подумать, что епископ преподнесёт нам такой подарок к выборам?!

– Причём заметь, двойной подарок!
– хохотнул Джесси.
– Ведь он ещё и Марано с твоей дороги убрал!

– Но этот пожар чуть не стоил жизни Лиз, - не разделил веселого настроения друга хозяин кабинета, который в отличие от Джесси знал, что Эдвард Марано погиб, спасая его и Лиз.

Он прекрасно понимал, что прокурор спасал не его, а Лиз. Однако от этого он не был менее благодарен погибшему прокурору.

В те несколько минут, в течение которых Элизабет находилась между жизнью и смертью, Кристиан окончательно и бесповоротно с ослепительной и беспощадной ясностью понял для себя, что если он её потеряет, то в его жизни не будет никакого смысла.

Он понял, что всё, что он делал все эти годы - было либо для неё, либо во имя неё, либо, чтобы доказать ей, что он вполне способен жить в своё удовольствие и без неё.

– За Лиз епископская козлиная морда ответит мне сполна!
– глухо и тихо, но с абсолютно зловещей угрозой и уверенностью в голосе произнес хозяин кабинета.

Угроза была настолько осязаемой и неотвратимой, что у Джесси даже мурашки толпами побежали по коже.

– Эта гнида у меня на коленях будет вымаливать прощение! Я заставлю его рыдать кровавыми слезами и кашлять собственной печенью!
– руки Кристиана непроизвольно сжались в кулаки, а лицо побледнело от сдерживаемой ярости и ужаса промелькнувших перед его мысленным взором воспоминаний.
– Я пойду, посмотрю как там Лиз, -отрывисто бросил мужчина и решительным шагом покинул свой кабинет.

Глава 40

– Му-гу-у-у-у... «Особенности физиологии и психологии макошьчан» - прочитал вслух Всеволёд де Снегюр название книги, которую в данный момент читал Эдвард Марано, расположившийся с комфортом в одной из гостевых комнат замка его матери.
– «Прано-восстанавливающие и прано-стимулирующие препараты» - прочитал он следом название книги, лежащей рядом с ним на столике.
– Вот это я понимаю!

– со смешком проговорил он.
– Обстоятельно-ответственный подход к вопросу ухаживания за девушкой!
– договаривал он фразу, уже откровенно заливаясь смехом и согнувшись пополам.

И поэтому получил подушкой, летевшей ему в живот, в лоб.

Сила ударной волны подушки была достаточно мощной для того, чтобы всё ещё заливающийся смехом префект неожиданно для себя оказался восседающим на собственной пятой точке.

– Да растуды-сюды твою метель, дасуньский ты ёжик!
– выругался ухахатывающийся префект.
– Марано! Для покойника ты, во-первых, слишком чувствительный, а во-вторых, слишком подвижный!

– Уж лучше быть слишком чувствительным, чем навязывать другим свои идиотские идеи! Какой ещё обстоятельно-ответственный подход к вопросу ухаживания за девушкой? Не рановато ли ты в маразм впал?
– раздраженно парировал королевский прокурор.
– Я просто хочу понимать, каково именно состояние здоровья девушки, которую я втянул в опасную игру! Это называется от-вет-стве-нно-сть, а не ухаживание, умник!

– Так спроси у Лесли, умник! То есть, адвоката девушки, которую ты втянул в опасную игру!
– продолжал насмехаться префект над другом.

– Как я могу спросить у кого-либо что-либо, если я покойник, умник!
– ядовито напомнил Марано.

– Ага, расскажи это моей пятой точке!
– ворчливо буркнул префект, подчеркнуто кряхтя и охая, поднимаясь с пола и потирая упомянутое пострадавшее место.

– И потом ничего нового она мне не скажет, я и без неё знаю, что Лиз...

– Ты что, придурок, уже успел побывать в дом Галлези?!
– ужаснулся Всеволёд беспечности друга.
– Да ты хоть представляешь, что было бы, если бы тебя там засекли?!

– вознегодовали в нём одновременно и радетельный друг и слуга закона и порядка.

– Галлези сначала удивился бы, а потом от досады зарыдал?!
– беспечно усмехнулся Марано.

– Нет, он просто использовал бы твою астральную проекцию как проводник, чтобы добраться до твоего физического тела, и прикончил бы тебя! И, заметь, имел бы на это полное право!
– язвительно гаркнул префект.
– Или ты забыл, что по законам маранского королевства вторжение в чужой дом в виде невидимой астральной проекции приравнивается к проникновению со взломом! А о том, что, согласно мнению общественности, ты уже и так покойник я вообще молчу. Кстати, а как ты обошёл его охранную систему и охранные заклинания? Хотя нет, - префект резко вскинул вверх руку,

– про это можешь не рассказывать. Это и так понятно! И посему, извещаю тебя официально, что как только Элизабет вернется в строй, я сам лично заставлю её обновить все алгоритмы всех её охранных плетений. Эди, до сих пор я поддерживал все твои безумные выходки, но всему есть предел! И моему терпению тоже. Ты слишком уж заигрался, Эди! Кроме того, меня как блюстителя правопорядка возмущают столь злостные злоупотребления некого прокурора своим служебным положением!

– Слушай начальник, кончай меня лечить!
– развязным тоном заправского бандита отреагировал на отповедь друга королевский прокурор.
– Я не из пуганых! Я сам кого хош напугаю!

– Эдвард, я серьёзно, - вздохнул Всеволёд.
– Мне ли не знать, на какие безумства готов мужчина ради любимой, но.

– Лёд, я тебе уже сказал, что дело не в том, что я влюблён в Лиз, сколько раз тебе повторять? Точнее, не только в том, что она мне дорога, - раздраженно парировал любитель проникать без спроса в чужие владения.
– Я беспокоился о ней, потому что чувствовал себя ответственным. Ты ведь сам сказал, что опасность в её жизнь пришла вместе со мной. Поэтому, как и любой нормальной человек, я чувствовал вину и хотел убедиться, что с ней всё в порядке...