Седьмое море

– Это всего лишь ваши фантазии, – поморщился Зебриевич.

– У меня нет при себе диктофона.

– Знаю я эти ваши штучки, – с опаской сказал банкир. – Поэтому, извините, я не понимаю, о чем вы.

– Ведь вы видели, как Голицын столкнул жену за борт.

– Не понимаю, о чем вы.

– Вы были в сговоре или Голицын действовал в одиночку? Целью было подставить Сажина, это понятно. Домашняя заготовка или экспромт? Колитесь, Семен Абрамович! Кто столкнул ее за борт, Голицын или всетаки вы?

– Да идите вы… – прошипел Зебриевич, уже не сдерживаясь…

На семи ветрах, в новогоднюю ночь

– Сема, тебе уже хватит, – подошедшая к столику жена решительно отставила в сторону наполовину пустую бутылку виски.

– Женщина, ша! – Зебриевич лихо опрокинул рюмку, которую успел налить, пока Софа ходила в уборную.

– Да что ж ты творишьто! – пришла в ужас жена. – Сема, что на тебя нашло?! У тебя же гастрит! О детях подумай!

– Я о них и думаю. – Зебриевич мрачно посмотрел на вторую половину. Спросил: – Где Сажин? Куда он подевался? Поговорить надо.

– В баре. На него только что при всех вешалась Анжелика, – презрительно сказала Софа. – Женщине не пристало столько пить! И так себя вести! Бедный Данечка, – жалостливо посмотрела она на Голицына, который стоял у лотков с горячим, у шведского стола. – Вот уж кому не повезло с супругой! Ну что она нашла в этом Сажине?

– Не скажи, – хохотнул Зебриевич. – Сажин мужик. Да еще весь в белом… Ну а он что? Анжелика – баба красивая. Неужто устоял? Я знаю, что Дашка его не балует. В смысле к себе не подпускает.

– Он из вас самый трезвый. Почти и не пил, – с уважением сказала Софа. – Они с Анжеликой, наверное, и сейчас ругаются.

– Ругаются?

– Она ж ему сказала, что он импотент!

– Да ты что?! – Зебриевич расхохотался. – Смелая тетка!

– Какой позор! На них все смотрели! И зачем мы только сюда поехали, в этот круиз?!

– Погоди. – Зебриевич решительно встал изза стола.

– Куда?! Не пущу! – вскочила и Софа.

– Да погоди ты!

Он, слегка пошатываясь, направился к Голицыну, который все еще не решил: рыба или мясо?

– А твоято набралась, – хлопнул его по плечу Зебриевич.

– На себя посмотри, – огрызнулся Дан. – Тоже нарядился. Вон галстук из кармана торчит.

– А я что? Я при своей бабе. А вот твоя на твоего же лучшего друга вешается. При всех. Хотя вы ведь с Сажиным давно уже не друзья. Позорището, а? Так и тащит его в койку! Озабоченная. Что ж ты, Данечка, бабу свою не удовлетворяешь? А она еще орет, что Сажин импотент! Упректо не по адресу.

– Где они?! – взвился Голицын.

– В баре. Софа не выдержала, убежала. Она таких слов не знает, какими они обмениваются. Кругом он тебя, Данька, сделал, Сажинто. И дочку его тебе не заполучить. Девица с норовом, знаю я ее. Вся в папку своего.

– Не оченьто и нужна, – усмехнулся Голицын.

– А жить на что будешь? Бабки где? Погоди, завтра день наступит – Сажин все тебе расскажет про твою дальнейшую жизнь.

– А именно?

– Как говорится, расставит все точки над i, – пьяно рассмеялся Зебриевич и пожаловался: – Чтото я и впрямь перебрал… Выпрет тебя, Данька, Дмитрий Александрович из своей фирмы. По миру пустит.

– Это мы еще посмотрим, – пробормотал Голицын, опуская на ближайший столик все еще пустую тарелку и доставая из кармана мобильник. – Алло? Даша? Ты уже легла?

Он покосился на Зебриевича и отошел в сторонку, прижимая к уху трубку. «Актер, – невольно подумал тот, глядя, как на глазах меняется у Дана лицо, голос становится вкрадчивым. – Где ты, девочка моя? Тебе одиноко? Мне тоже…»

Голицын засунул мобильник обратно в карман и направился к выходу из банкетного зала. Зебриевич ринулся за ним:

– Дан! Постой! Ты спятил?!

– Отвяжись!

– Тебе жить надоело?! – Зебриевич вцепился в рукав его пиджака.

– Иди к своей жене! – стряхнул его Дан, словно надоевшую муху. – Вон она, места себе не находит! Так, мечется от пирожных к креветкам! Ну и жрать же вы…

– Данька, не безумствуй. – Зебриевич помял ладонями лицо, пытаясь протрезветь. Нет, надо на свежий воздух, однозначно. – Они и так разведутся. Я дал ей координаты того парня…

– Какого парня?

– Из отеля на Мертвом море. Которого ее муж нанял. Они сегодня списались.

– Спасибо, что сказал! – откровенно обрадовался Дан. – Мне будет проще. Где, ты говоришь, моя жена? В баре?

– А, так ты к ней идешь… – протянул Зебриевич. – И правильно. Уложи ее лучше спать, нам всем спокойнее будет. А я пойду выпью еще. Надо же старый год проводить.

– А ты разве еще не проводил?

– Два уже проводил. Сначала наш, потом финский с эстонским. Так Землято круглая!

– Да, тебе еще много пить, – усмехнулся Голицын. – Ну, иди, наслаждайся процессом.

«Ага. Сейчас», – банкир вернулся к столу, и, предупреждая осуждающий взгляд жены, велел:

– Минералки. Живо. Похолоднее.

– Сейчас, – вскочила Софа.

«Чтото будет», – думал он, глядя, как жена на доступной ей скорости несется в бар, чтобы попросить бармена достать бутылку минеральной воды из холодильника. Или налить ее в стакан со льдом. Софа такая, если муж попросит, то и летом, в самую жару, снега достанет, а зимой, в лютый мороз, раздобудет огненную грелку. Софа – это его надежный тыл. Но далеко не всем так повезло с супругами.

– Как дела, дорогая? – Голицын крепко взял жену за локоть и нагнулся к самому ее уху.

– Господи, напугал! – вздрогнула Анжелика.

– Значит, ты задумала мне изменить? Прямо здесь, когда я рядом. Всегото отошел на пару минут к шведскому столу, за закуской. Интересно, где ты собралась это сделать? Неужели в нашей каюте? На супружеском ложе? И с кем? С моим лучшим другом! А он тебя послал на… – Голос его был ласковым. – Выходишь в тираж, милая. И пластика больше не помогает. Сажин не клюет на силиконовые титьки. Хотя сам же за них заплатил. А ты, дура, не понимаешь, что он таким образом от тебя отделался. Сует тебя под нож хирурга в надежде, что после очередного наркоза ты не очнешься.

– Да иди ты… – оттолкнула его жена.

– Обидно, да? А Сажин – завидный мужик. Да еще миллионер!

– Слушай, чего тебе надо?

– Я хочу тебе помочь. – Он губами отодвинул завитки белокурых волос и зашептал в самое ее ухо: – Я давно уже тебе изменяю. И ты мне. Наш брак – так, формальность. Но мне обидно, когда мужчина, который нравится моей жене, ее посылает.

– Спятил, что ли? – Анжелика отстранилась и посмотрела на него с удивлением.

– Даша ждет меня на верхней палубе. Так что Сажин напрасно торопится к себе в каюту. Женато его обманывает. Догадываешься, с кем?