Семь дней творения

Оставшись один, Сатана сел к длинному столу и зажег монитор.

— Все равно надо проверить две-три вещи, — пробормотал он, снова нажимая кнопку переговорного устройства.

* * *

На Ван Несс Лукас сбавил ход, высматривая пересечение с Пасифик-стрит. Он опустил стекло, включил радио, закурил. Проезжая под мостом «Золотые ворота», он выключил радио, выбросил сигарету, поднял стекло. Машина грозно устремилась к Сосалито.

* * *

София оставила свой «Форд» в глубине паркинга и поднялась на эскалаторе на Юнион-Сквер. Она пересекла маленький сквер, шагая без всякой цели. В боковой аллее она немного посидела на скамейке, рядом с плачущей молодой женщиной. Ответа на свой вопрос, что у бедняжки стряслось, она ждать не стала: почувствовала, что сама сейчас разревется.

— Сочувствую вам! — пролепетала она и заторопилась дальше.

Она бродила по тротуарам, задерживаясь перед роскошными витринами. Оказавшись перед вращающимися дверями большого универмага «Мей-си», она, не отдавая себе отчета, шагнула туда. В следующую же секунду женщина в желтом цыплячьем одеянии предложила оросить ее духами нового модного аромата «Canary Wharf». София с вежливой улыбкой отклонила предложение и спросила, где найти духи «Habit Rouge». Женщина в желтом не скрыла раздражения.

— Второй прилавок направо! — Она пожала плечами и дважды пшикнула Софии в спину желтой струей.

— Другие тоже имеют право на существование!

София подошла к прилавку, робко взяла демонстрационный флакон, сняла четырехугольную крышку и нанесла две капли духов себе на запястье. Потом поднесла надушенное место к ноздрям, втянула аромат и зажмурилась. Перед ее внутренним взором появились «Золотые Ворота», из-под которых плыл в сторону Сосалито легкий туман; потом она увидела пустую набережную, по которой шагал мужчина в черном костюме.

Голос продавщицы вернул ее к действительности. София огляделась. По магазину сновали покупательницы, увешанные обвитыми ленточками пакетами.

София опустила голову, вернула на место флакон и вышла из магазина. Сев в машину, она поехала в учебный центр для слабовидящих. Урок прошел в молчании, которое ученики соблюдали до самого звонка на перемену. Услышав звонок, она покинула свое кресло на возвышении и, бросив «спасибо», покинула класс.

Дома ее ждала огромная ваза с роскошными цветами в прихожей.

— К тебе наверх это все равно не поднять! — сказала Рен, выглядывая из своей двери. — Тебе нравится? Они и здесь неплохо смотрятся*.

— Да, — сказала София, кусая губы.

— Что с тобой?

— Вы не из тех, кто любит говорить: «Я тебя предупреждала», правда, Рен?

— Совершенно не из тех!

— В таком случае, будьте добры, заберите букет к себе! — взмолилась София срывающимся голосом и побежала вверх по лестнице.

Рен проводила ее взглядом и прошептала:

— Я тебе говорила!..

Матильда отложила газету и уставилась на подругу.

— Хорошо провела день?

— А ты? — ответила София вопросом на вопрос, ставя сумку под вешалкой.

— Больше вопросов не имею. Вопрос не срочный, при такой физиономии можешь вообще не отвечать.

— Я очень устала, Матильда!

— Присядь ко мне на кровать.

София повиновалась. От сотрясения матраса Матильда застонала.

— Извини! — София вскочила. — Ну, как ты тут?

— Замечательно! — ответила Матильда с гримасой боли. — Открыла холодильник и давай шутить — ты знаешь мои возможности! Один помидор даже лопнул со смеху. Остальное время я посвятила мытью петрушки с шампунем.

— Тебе сегодня было очень больно?

— Только во время занятий аэробикой! Можешь сесть, только аккуратнее, пожалуйста. — Матильда посмотрела в окно и крикнула: — Нет, стой!

— Почему? — удивилась София.

— Потому что через две минуты все равно встанешь! — объяснила Матильда, не отрывая взгляд от окна.

— Что там?

— Не могу поверить: опять он это приволок! — Матильда улыбнулась, превозмогая боль.

София расширила глаза и отшатнулась к стене.

— Он внизу?

— До чего хорош! Вот бы у него был близнец — мне тоже хочется такого! Он ждет тебя. Сидя на капоте своей машины с цветами. Спускайся! — Сказав это, Матильда обнаружила, что осталась в комнате одна.

София уже была на улице. Лукас выпрямился и протянул ей рыжую кувшинку в горшке.

— До сих пор не знаю, какие цветы вы предпочитаете, но этот по крайней мере побуждает вас со мной говорить!

София молча смотрела на него. Он шагнул к ней.

— Прошу предоставить мне хотя бы шанс объясниться.

— Что вы хотите объяснять? Объяснять нечего. Она отвернулась от него и вернулась в дом.

Там, в прихожей, она одумалась, выбежала на улицу и молча подошла к нему, чтобы отнять кувшинку и возвратиться домой с ней. Хлопнула дверь. Рен преградила ей путь к лестнице и отняла растение.

— Я сама им займусь. Даю тебе три минуты, беги приводи себя в порядок. Подмажься и не бойся капризничать, это очень по-женски, только не забывай, что противоречить всему — это уже перебор. Вперед!

София собиралась возразить, но Рен уперла руки в бока и заявила не терпящим возражений тоном:

— Никаких «но»!

У себя наверху София бросилась к одежному шкафу.

— Не знаю почему, но как только я его увидела, сразу представила, как провожу вечер за ветчиной с картофельным пюре на пару с Рен, — заявила Матильда, любуясь в окно Лукасом.

— Прекрати! — прикрикнула на нее София. — Не доставай меня, сейчас не время.

— Тебя достанешь, как же!

София схватила плащ и направилась к двери, не отвечая подруге, проводившей ее словами:

— Любовные истории всегда хорошо кончаются. Но только не у меня!

— Уймись ты! — не вытерпела София. — Я понятия не имею, о чем ты толкуешь.

— Знала бы моего прежнего бойфренда, то понимала бы, что такое ад! Ладно, хорошего тебе вечера.

Рен водрузила горшок с кувшинкой на столик на одной ножке и, полюбовавшись им, пробормотала: «Годится!» Бросив взгляд на свое отражение в зеркале, она торопливо привела в порядок седые волосы и подкралась к двери, чтобы просунуть в нее голову и шепотом предупредить Лукаса, расхаживающего взад-вперед по тротуару: