Семейные ценности

Аддамс раздражённо барабанит пальцами по гладкой столешнице, но мысли бродят бесконечно далеко от приключений Вайпер.

Торп сейчас наверняка сидит в пафосном ресторане, убеждая других элитарных снобов выделить побольше миллионов для финансирования галереи.

В отель он вернётся в лучшем случае к четырём утра — и за это время она вполне могла бы успеть добраться до Канады.

Звучит совершенно по-идиотски, но…

А что, если посмотреть билеты до Торонто?

Просто так, в порядке бреда — чтобы убедиться в их отсутствии и окончательно смириться, что осуществление идеи фикс отодвигается на следующий месяц. Рациональное мышление укоризненно качает головой и крутит пальцем у виска, недвусмысленно намекая, что срываться в другую страну посреди ночи — абсолютно бредовая затея. Но вопреки голосу разума, Уэнсдэй решительно тянется к телефону и открывает сайт American Airlines. Билетов на сегодняшнюю дату ожидаемо не обнаруживается даже в эконом-классе. Поразмыслив с минуту, она открывает веб-страницу другой авиакомпании, и Alaska Airlines оказывается более благосклонна к желающим полететь в Торонто в первом часу ночи. Ближайший рейс вылетает из международного аэропорта имени Джона Кеннеди в два сорок пять, обратный — в шесть пятьдесят. Вдобавок в бизнес-классе свободны все четыре места.

Расценив удачное стечение обстоятельств как знак судьбы, в которую она решительно не верит в обычное время, Аддамс по памяти вводит паспортные данные и номер банковской карты. Смс на телефоне оповещает, что со счёта списано восемьсот двенадцать долларов. Быстро пройдя короткую процедуру онлайн-регистрации, она решительно поднимается из-за стола и направляется к шкафу. Времени катастрофически мало, нужно поспешить, чтобы успеть в аэропорт.

Уэнсдэй торопливо снимает с вешалки классическую чёрную рубашку, но вдруг останавливается. Ксавье наверняка будет чертовски удивлён столь внезапным и столь нехарактерным для неё порывом — и непременно начнёт задавать лишние вопросы.

Нет, такой расклад ей не подходит.

Нужно придумать какую-нибудь хитрость, чтобы сходу выбить его из колеи и заставить мгновенно перейти к главному акту сценария.

В голове невольно всплывает недавний рассказ Синклер — на годовщину свадьбы неугомонная блондинка заявилась прямо в офис Петрополуса в одном плаще поверх белья.

Oh merda. Даже в самых страшных кошмарах Аддамс не могла вообразить, что однажды будет брать пример с бывшей соседки — тем более по части интимной жизни. Но тяжёлые времена требуют самых решительных мер.

Не сумев придумать ничего лучше, Уэнсдэй выдвигает ящик с нижним бельём и обводит критическим взглядом множество практически одинаковых комплектов — неизменно чёрного цвета, с изысканной кружевной вышивкой, но без фривольных излишеств. Просто и со вкусом… и совершенно не подходит для подобной развратной авантюры.

Нет, нужно что-то другое.

Как ни странно, на выручку снова приходит Энид. Вернее, её подарок на прошлое Рождество, на который Аддамс взглянула лишь раз, прежде чем засунуть чёрную коробку на самую дальнюю полку за ненадобностью. Приходится потратить на поиски ещё несколько драгоценных минут.

Сдув пыль с крышки, она торопливо открывает коробку, на дне которой покоится комплект нижнего белья глубокого винного цвета. Впрочем, назвать это бельём можно лишь с очень большой натяжкой — просто странная конструкция из минимального количества тонкого кружева и атласных лент, едва прикрывающая стратегически важные места.

И как она до такого докатилась?

Но выбора нет — Уэнсдэй поспешно сбрасывает короткий шёлковый халат и не без труда надевает два крохотных кусочка ткани, после чего отходит на пару шагов назад, критически разглядывая собственное отражение в большом напольном зеркале. Впрочем, надо отдать должное вкусу неугомонной блондинки.

Смотрится и впрямь неплохо — даже непривычная цветовая гамма почти не вызывает отторжения. Насыщенный винный оттенок лифа ярко контрастирует с мертвенной белизной кожи, а сложная конструкция из многочисленных лент выгодно подчёркивает линию декольте.

Дополнив образ тёмно-алой помадой, Аддамс собирает распущенные волосы в высокий гладкий хвост, оставляет две капли парфюма в ложбинке между ключиц — после чего надевает сверху длинный чёрный плащ и быстрым шагом покидает спальню.

По дороге в аэропорт она многократно превышает скорость, окончательно и бесповоротно наплевав на все правила дорожного движения. Но игра стоит свеч — Уэнсдэй успевает добраться до цели за пятнадцать минут до начала посадки.

Сотрудник в зоне досмотра взирает на неё расширенными глазами и откровенно халтурит в работе, напрочь проигнорировав тот факт, что она даже не удосужилась выложить из кармана телефон, когда проходила сквозь арку металлодетектора.

— Счастливого пути, мисс! — кричит мужчина ей вслед, на что Аддамс молча возводит глаза к потолку. Впрочем, открытие скорее приятное. Если уж совершенно незнакомый человек впал в кататонический ступор от её внешнего вида, у Ксавье нет ни единого шанса.

Несмотря на то, что полёт занимает немногим больше полутора часов, Уэнсдэй кажется, что время тянется невыносимо медленно.

Она нетерпеливо ёрзает на сиденье, краем глаза наблюдая, как за овальным окном иллюминатора медленно плывут облака, подсвеченные рассеянным светом Луны.

— Что-нибудь желаете, мисс? — стюардесса широко улыбается фальшивой, ничего не значащей улыбкой. — Вода, сок, алкоголь?

— Сто грамм Хеннесси и дольку лимона, — и хотя употреблять спиртное перед попыткой зачать ребёнка явно не самая лучшая идея, Аддамс решает немного отступить от правил. Во многом потому, что в груди зарождается непривычное чувство то ли волнения, то ли предвкушения.

Стюардесса мгновенно исполняет требование.

Янтарная терпкая жидкость приятно обжигает горло сорокаградусной крепостью, а лимон оставляет кислое послевкусие на кончике языка. Вдобавок даже небольшая доза алкоголя на голодный желудок действует быстро — и состояние лёгкого мандража отступает.

Командир воздушного судна вещает по громкой связи, что самолёт готов совершить посадку в международном аэропорту Торонто имени Лестера Боулса Пирсона, а температура воздуха за бортом составляет одиннадцать градусов Цельсия. Уэнсдэй потуже затягивает ремень безопасности и поворачивает голову к иллюминатору — ночной город далеко внизу расползается во все стороны ярко горящими улицами и жёлтыми огнями фар многочисленных машин.

Всего двадцать минут спустя она выходит из стеклянного здания аэропорта. Канареечно-жёлтый Форд с клетчатыми шашечками такси уже дожидается на парковке, чтобы доставить её прямиком в Four Seasons Hotel Toronto. Несмотря на поздний час, широкие ровные улицы наводнены автомобилями — похоже, этот город никогда не спит по ночам, точно так же как и Нью-Йорк.

Такси замедляет ход и сворачивает направо, останавливаясь на парковке. Исполинская высотка гордо возвышается над модными бутиками и пафосными ресторанами. Разумеется, из всех многочисленных отелей Торонто Ксавье выбрал самый дорогой. Именно тот, в котором за версту ощущается вычурный дух роскоши. Ничего удивительного. Снобизм Торпа поистине неискореним, как бы упорно он ни пытался доказывать обратное.