Сердце Андромеды, или Чёрный Цветок. Книга первая

Пока «Ласточка» преодолевала расстояние до галактики Звёздного Оракула, каждый искал себе занятие по душе, чтобы заполнить медленно текущее время. Рэм увлёкся учёбой. Он продолжал осваивать секреты «грула», несмотря на то, что в отсеках QR-4 для этого было маловато места. Но большую часть времени он посвятил изучению навигации и управлению кораблём. Погрузившись с головой в занятия (Циклоп, как всегда, терпеливо и методично излагал сложный материал), Рэм не давал себе поблажек. Он всё ещё корил себя за слабость, которую считал предательством, ни больше ни меньше, и теперь наказывал себя работой. Когда голова пухла от избытка информации, Рэм делал перерыв, чтобы фехтовать или заниматься спортом. Он качал мышцы, поднимая тяжести или боксировал, для чего соорудил из тряпок спортивную грушу.

Пару раз за день из трюма вылезал Болтун. Его глаза блестели от возбуждения, а с лица не сходила блаженная улыбка. Туг спешил поделиться с друзьями новыми главами своей поэмы. Рэм не разбирался в поэзии, но, чтобы не обидеть Болтуна, говорил, что ему нравится. Только просил поубавить эпитетов в свой адрес и больше описывать не достоинства героя, а его поступки.

Как обычно, команда QR-4 собиралась полным составом во время приёма пищи. Болтун хвастался своей поэмой, рассказывал, что уже значительно продвинулся в работе и скоро приступит к описанию поединка Рэма с Барминстоном.

— Это будет кульминационная часть моего творения, где ваш образ, хозяин, предстанет перед читателем во всём своём неотразимом блеске и величии… Нет-нет, даже не спорьте со мной. Я лучше знаю, чем привлечь современного читателя. В чём, в чём, а в поэзии тугам нет равных.

— Ты что же, собираешься издать поэму? — спросил Рэм с недоверием.

— А как же! На Токи есть пара издательств, владельцы которых мои дальние родственники. Они мне не откажут.

— А ты когда-нибудь печатался?

— Нет ещё. Когда поэма ляжет на редакторский стол, ни у кого не возникнет сомнения, что сей гениальный труд должен увидеть свет и выйти огромным тиражом. Хозяин, вы когда-то упрекали меня в нечестном способе зарабатывания денег. Надеюсь, литературное творчество не попадает в запрещённый список?

Рэм, совершенно сбитый с толку, пожал плечами. Он чувствовал себя неловко: туг зашёл слишком далеко в восхвалении любимого хозяина. Одно дело, когда параноидальная привязанность Болтуна известна только узкому кругу посвящённых, другое — когда о ней узнает весь Бериан. Больше всего Рэм боялся выглядеть смешным. Пока Болтун жевал пластинку кронорта со вкусом свиного мяса, воздев глаза к потолку и, видимо, сочиняя новые строфы гениальной поэмы, Рэм соображал, как удержать туга от встречи с издателями. Тишину прервал Циклоп.

— Кромены и гомены враждовали тысячу лет, — медленно выговаривая каждое слово, глухо пробасил гриз.

Болтун икнул и, едва не подавившись, стал стучать себя кулаком в грудь.

— Да, тысячу лет, — продолжил Циклоп. — Эдинбор и маленькая Коли бессчётное число раз озаряли вечные льды Белого Камня. Но вражда не затухала. Великие воины обоих родов сходились в смертельных схватках, звенели тарталы и гудели барабаны, но никто не мог взять верх над противником. Победа переходила от одного враждующего рода к другому. Кровь лилась потоками, гибли дети, женщины, старики, горели деревни, разрушались города. И тогда собрались старейшины родов кроменов и гоменов, чтобы прекратить вражду. Сидели, спорили сутки, другие, третьи. И не могли договориться. И тогда самый уважаемый из старейшин сказал: «Коль скоро мы не можем найти согласия друг с другом, давайте обратимся к Звёздному Оракулу, пусть он решит судьбу родов. И как решит, так тому и быть!» Все согласились, мудрый совет старика ни у кого не вызвал возражений. Выбрали делегатов, посадили на корабль и отправили к Жёлтому Закату. Звёздный Оракул не заставил себя долго ждать. Он появился внезапно, как всегда. Выслушал обе стороны и провозгласил: «Мир наступит тогда, когда кромены и гомены истребят друг друга до последнего корня!» Сказал и исчез. Делегаты вернулись с печальной вестью. Им нечем было утешить соплеменников. Но реакция на приговор Оракула оказалась неожиданной. Кромены и гомены отказались поверить пророчеству и решили помириться, забыть обиды, кровную месть, а по случаю такого события закатить пир. Так и сделали. На пиру пили вино, обнимались с бывшими врагами, целовали в уста и ругали себя, что не додумались покончить с враждой раньше. Среди пирующих был купец, который возил товары и для кроменов, и для гоменов с южных провинций Белого Камня. Добирался он с караваном на этот раз долго. Пришлось огибать область, где свирепствовала гарра — страшная болезнь, которая выкашивала целые деревни и города. Купец был уверен, что ему удалось избежать опасной зоны. Но через три дня все, кто были на пиру, умерли в корчах: у гризов выпадала шерсть и на коже вздувались кровавые язвы. Ни один из кроменов и гоменов не выжил. Так сбылось пророчество Звёздного Оракула: вечный мир установился на землях Органии.

Циклоп замолчал. Болтун перестал жевать и сидел, вытаращив на гриза изумлённые глаза.

— Брр… жуть какая, — сказал он и поёжился. — Но чего ещё ждать от Лохматого? Умеет в нужный момент поддержать добрым словом, оптимистичный наш. И всё же, как ни странно, я Лохматого не осуждаю. Он прав, хозяин! Зачем пороть горячку? Лезть в пасть к зверю, не зная, выплюнет он тебя или разжуёт. Зачем этот необоснованный риск? Надо ещё раз всё взвесить, как следует просчитать. Все ли варианты учтены, настолько ли ситуация безвыходная, чтобы соваться к Оракулу? Я думаю, нет. Да и этот ваш Оракул тоже фигура весьма сомнительная. Все истории о нём похожи на красивый вымысел. Что он действительно предсказал?

— Оракул предсказал победу форгасов над мерианцами, — сказал Циклоп.

— А кто это докажет? Кто? Никто. Вот я и говорю — чем слушать выдумки, не лучше ли обратиться к тем, кто реально может помочь. Хозяин, нам надо лететь на Токи. Моя родина — просто кладезь мудрецов. Когда я был молод и собирался в своё первое дальнее путешествие, мудрейший среди мудрых старый Кохи-Пор сказал мне: «Ты найдёшь умного, сильного, доброго хозяина и обретёшь с ним счастье». А ведь всё сбылось. На Токи полно старожилов, к чьим советам и поучениям прослушиваются молодые. Они обладают даром прорицания. Хозяин, летим на Токи. Там нам подскажут, как найти прекрасную деву…

Рэм ничего не ответил, только улыбнулся.

Шло время. Курс «Ласточки» не менялся. Каждый продолжал заниматься тем, чем занимался. Однажды Циклоп объявил, что QR-4 достиг точки, расположенной в центре галактики Огнедышащий Дракон. Дальше дороги нет.

— Как нет?! — Болтун аж подпрыгнул. — А где же Оракул?

— Этого никто не знает.

— Как это не знает?

— Оракул появится сам. Если захочет.

— А если не захочет?

— Значит, контакта не будет.

— Вот тебе и здрасьте, — в недоумении проговорил туг. — И сколько же нам теперь болтаться среди звёзд в пустоте, чтобы Оракул обратил на нас внимание?

— Это неизвестно.

— Вот-вот! А я ведь говорил, что всё это бабушкины сказки. Оракул! Оракул!.. Шуму-то шуму, а на деле — пшик. Но я рад, что так всё завершилось. Лохматый, конечно, кретин, что не рассказал нам сразу об этой точке. Столько времени потеряли! Ну, ничего. Лучше поздно, чем никогда. Летим на Токи! И всё! Летим, хозяин?

Глаза Болтуна горели таким чистым, искренним огнём, что Рэм засомневался: а может, он прав, и все эти красиво расписанные легенды, которыми полнится Бериан, на самом деле ничего не стоят? И Шрам его просто обманул, наплёл то, что известно всем, присовокупив для убедительности пояс возврата. Мол, лети-ка ты, парень, обратно на Землю и выкинь дурь из головы. А если так — ждать он будет ровно три дня. Только три дня, не больше. И если ничего не произойдёт, тогда…

* * *

У звезды было восемь лучей, и они вращались, словно винт корабля. Всё быстрее и быстрее, пока не слились в сплошной сияющий нимб. Звезда приближалась, и холод усиливался. Рэм с трудом отвёл взгляд от гипнотического зрелища и увидел, что всё — стены, потолок, пол, приборы, кресла, пульт, обзорный экран — покрыто инеем. Болтун лежал на боку, вытянув тоненькие ручки, как будто искал что-то закатившееся за переборку, и его вдруг сморил сон. На хохолке туга топорщился иголками мохнатый иней. Циклоп обнимал приборную доску, уткнувшись в неё головой, и тоже спал. Бурую шерсть гриза, казалось, присыпало мукой.

Холод начинал пробирать до костей. Рэм чувствовал, как лицо покрывается коркой льда, а глаза застилает туман — густой, точно сметана, пар шёл изо рта. Туман проникал в сознание и ледяной рекой растекался по телу. Прошло немного времени, и туман расступился: звезда, выросшая до размеров футбольного поля, заполнила всё пространство. Рэм висел в невесомости. В ушах завывал ветер. В ледяном бушующем пламени звезды со свистом и воем вращалась воронка с чёрным зрачком. Рэм летел головой вперёд, вытянув руки. Он почему-то вспомнил укоропа и чудовище с приплюснутой мордой, которое его сожрало, и закричал от боли. Казалось, его засасывает в узкую трубу, где кости трещат и крошатся, и рёбра разламываются на мелкие осколки.