Сердце бури

Следуя по пути Альянса, они решили вовсе отказаться от избрания нового лидера. Как бы то ни было, вряд ли кто-то из них окажется таким же мудрым, стойким и преданным, как Лея Органа или Джиал Акбар. Куда разумнее сформировать совет и решать основные вопросы сообща, как это было во времена Гражданской войны…

Финн корпел над докладами разведчиков, полностью поглощенный своим трудоемким занятием. Он внимательно читал свитки один за другим, занося все, что считал важным, в свой датапад — коротко, в тезисной форме, как конспект. Эти записи он намеревался утром представить Мейцу, а значит, за ночь нужно было просмотреть все присланные донесения.

Хоть Финн и был одним из членов совета, он редко участвовал в обсуждениях, в основном его роль сводилась лишь к поднятию руки во время традиционной процедуры голосования. Он знал, что его присутствие в совете номинально, и вряд ли кто-то прислушается к его суждениям, даже если бы они у него были и он отважился бы их высказать. Нет, стратегия, политика, вечная болтовня — это точно не для него. Дни он предпочитал проводить в спортзале, загоняя бойцов до седьмого пота. А ночами занимал себя рутинной работой вроде составления отчетов.

Легкая трель звонка вдруг заставила юношу выпрямиться. Финн поглядел на дверь с недоумением и, признаться, с некоторой долей враждебности. Он был очень занят. В запасе у него имелось всего несколько часов, а работы, казалось, никак не становится меньше. Кроме того, он никого не ждал, а неожиданности, как показывает опыт, редко бывают приятными.

Юноша перевел взгляд на крохотный монитор в углу стола, который был подключен к камере внешнего наблюдения. Снаружи прямо на него смотрели знакомые желтые глаза, полные какой-то необычайной ясности.

Силгал.

У Финна отлегло от сердца. Уж кого-кого, но леди Акбар он всегда был рад видеть.

Это она, добросердечная и великодушная госпожа, предложила включить молодого лейтенанта, отличившегося на «Старкиллере» и недавно на Набу, в состав совета. Финн отлично понимал, что она сделала это в первую очередь ради него самого. Крифф, только дурак бы не понял!

Силгал прекрасно видела — да и все остальные тоже видели, — в каком состоянии он, Финн, был в первые дни после того, как Первый Орден впервые обнародовал имена погибших на Корусанте — о нет, враги не стали утаивать эту информацию, напротив, не упустили случая еще раз пощеголять своей выдающейся победой! Не даром среди жертв вторжения в первых же строках значились представители сената. В частности и те, кто пытался спастись на «Тантиве» — соответствующие списки штурмовики изъяли у охраны Верховного канцлера уже к концу того страшного дня.

Большая часть имен была не знакома Финну и ничего ему не говорила. Но одно-единственное имя говорило все…

Конечно, юноша понимал, что не стоит сходу верить информации, полученной от неприятеля, но сейчас ему приходилось верить вопреки всяким надеждам. Пола Антиллес — юная студентка Пола Антиллес, которую сенатор Органа лишь недавно взяла к себе под крыло, — это не та фигура, из-за которой генерал Хакс стал бы лгать.

Лейтенант Финн, герой битвы за Тид, малодушно заперся в своей каюте один на один с каким-то едким пойлом, популярным среди пилотов, и пил не просыхая день за днем, пока насквозь не провонял спиртным, рвотой и отчаянием. Пока не увяз в паршивой жалости к себе, оплакивая навек потерянное счастье. Пока слезы на его лице не высохли, а рыдания не превратились в мерзкое полубезумное хихиканье. Пока он не стал сам себе отвратителен.

Больше недели прошло прежде, чем медикам и товарищам из Черной эскадрильи мало-помалу удалось привести его в чувства. Врачи настрого запретили ему впредь прикасаться к бутылке. Сейчас, оглядываясь назад, Финн чувствовал, что удержался в последний момент. Еще немного, и он уже не сумел бы оправиться от удара.

Где-то в это время леди Акбар осторожно предложила ему занять место среди командования, утверждая, что сейчас их ряды как никогда нуждаются в молодой крови. Финн с самого начала ясно понял — а когда протрезвел, то понял еще яснее, — что она приняла такое решение, чтобы занять несчастного юнца хоть каким-то делом и не дать ему окончательно скатиться.

Даже несмотря на его довольно скептическое отношение к обязанностям члена совета, Финн признавал, что Силгал невероятно помогла ему. В самый темный час она дала ему почувствовать, что его жизнь не бесполезна, что никчемный беглый штурмовик все-таки чего-то да стоит. И молодой человек чувствовал себя ее должником.

Он поспешил открыть.

— Я не слышал, что вы вернулись, миледи, — слабая улыбка промелькнула на его лице. Финн пропустил гостью внутрь.

Последние несколько недель Силгал Акбар провела, в основном, на своей вилле на планете Мон-Каламари, навещая «Второй дом» только изредка. Какие такие дела побудили ее временно оставить Сопротивление, юноша не брался даже гадать. Однако был уверен, что довольно важные, ведь как иначе?

— Я прилетела, чтобы поговорить с вами.

— Со мной? — переспросил Финн, растерянно хлопая глазами.

Силгал кивнула со странной, настораживающей поспешностью.

— Вы ведь позволите мне присесть? — мягко осведомилась она вместо ответа и, дождавшись разрешения, опустилась на ближайший стул в углу у стеллажей с разного рода технической утварью.

Финн внимательно наблюдал за ее беспокойными движениями, которые вообще-то были ей не свойственны и с изящной, сдержанной каламарианкой никак не вязались. Что-то внутри подсказывало ему — и подсказывало все увереннее, — что разговор предстоит не из простых.

Бумажная волокита напрочь выпала у него из головы.

— Вы, наверное, сочтете, что мне следовало рассказать обо всем раньше. Но я просто не могла этого сделать. Простите меня. Это была не моя тайна, и не мне решать, кому открыть ее, а кому нет…

— Да в чем дело? — не выдержал Финн. Волнение Силгал передалось и ему, однако юноша, в отличие от собеседницы, не умел держать свои чувства под контролем.

— Речь идет о вашей подруге…

— О Поле? — Лейтенант непроизвольно нахмурился. Тема потерянной возлюбленной по-прежнему была одной из тех, которой он предпочитал не касаться, чтобы не разворошить боль в своей душе, не скатиться вновь к тому ужасу, из которого сумел выкарабкаться с таким трудом.

Почему-то Пола Антиллес — единственная, кто пришел ему на ум. Должно быть, у леди Силгал просто не хватило такта сказать «ваша любовница».

— Нет, — возразила, однако, та, — я оплакиваю вместе с вами гибель леди Антиллес, но рассказать хочу вовсе не о ней. А о девушке-джедае с Джакку.

Финн так и подпрыгнул.

Рей? Рей?!

Сколько времени он ничего о ней не слышал! По говорил, что она отправилась искать своих родных в компании рыцаря Рен — и хотя сама эта компания не вызывала у Финна никаких добрых чувств, ему все же хотелось думать, что Рей сделала выбор трезвой головой и была уверена в том, что делает. Возможно, ей и вправду удалось обрести семью. Может, она сейчас в каком-нибудь тихом месте, со своей родней, вдали от войны. Или вновь повстречалась с Люком Скайуокером, и он обучает ее владению Силой, как того и хотела генерал Органа…

Когда наши дороги с друзьями расходятся, остается только надеяться, что уж у друзей-то дела сложились лучше, чем у нас самих.

Но откуда леди Силгал знает о Рей? Разве они знакомы?

— Рей? Вы ее знаете? — это единственное, что сумел выдавить Финн, хотя по его лицу было ясно видно, что юноша едва удерживает радостный вопль.

Одно упоминание о драгоценной подруге вызывало у него трепет восхищения. Эта невероятная, волшебная девушка; этот первый лучик света, повстречавшийся ему на пути после бегства из темного царства, — наконец-то она дала о себе знать! Леди Силгал знает, где она! О боги…