Сердце на двоих. Истинная друга

— Почему мое состояние должно быть беспомощным?

Шум в голове нарастал, в груди разливалось тепло, и тело казалось легким, почти невесомым.

В ответ генерал лишь поиграл черными бровями.

Мы пили вино и молчали, любовались звездным небом и мерцанием Лебединых врат, а потом мой спутник сел на траве и посмотрел на меня с серьезным выражением. Под его пристальным взглядом я мгновенно подобралась.

— Ондина, я не буду ходить вокруг да около, а скажу прямо. Я давно не мальчик, чтобы томно вздыхать по желанной деве. Ты мне нравишься. Очень. И я предлагаю тебе отношения.

Я моргнула.

Потом моргнула еще раз. И еще.

Мне стало предельно ясно, зачем меня пригласили на романтическое свидание под звездами. Даже захмелевшая, я понимала, что это все та же оскорбительная попытка сделать меня любовницей, ибо благородным синам предлагали не отношения, а законный брак.

Отношения.

Мысленно я несколько раз повторила про себя это слово и скривилась от того, какой пренебрежительный оттенок оно несло.

Всего лишь отношения. Внебрачная связь.

Тем временем наглый волчара ждал моего ответа, и я решила проучить его, притворившись наивной дурочкой.

— Это так лестно, господин. — Хлоп-хлоп ресницами. — Так лестно, что вы предлагаете мне стать вашей, — тайно злорадствуя, я со смаком выделила интонацией: — Невестой.

На несколько мгновений хвостатый бесстыдник завис, его рот приоткрылся, на лбу прорезалась глубокая вертикальная складка.

Он предлагал мне не это, и мой ответ поставил его в неудобное положение.

— Э-э-э, — выдохнул генерал, похоже, пытаясь придумать, как выкрутиться, я же наслаждалась его растерянностью и продолжала изображать из себя недогадливую простушку.

— Так когда свадьба?

Вылупив на меня глаза, незадачливый герой-любовник открывал и закрывал рот. Разумеется, он не собирался на мне жениться. Какой господин возьмет в жену обычную служанку, девчонку с кухни?

— Послушай, Ондина, — вернул самообладание мой хозяин. — Я обеспечу тебя всем необходимым. Ты никогда и ни в чем не будешь нуждаться. Наряды, драгоценности, защита. Все, что угодно. — Сладкие обещания медом лились из его уст. Оставив мой вопрос о свадьбе без внимания, генерал решил зайти с козырей и сейчас красочно расписывал беззаботную жизнь любовницы статусного мужчины. Видимо, полагал, что я клюну на его сахарные речи.

Знаем мы этих сказочников. Сначала дорогие тряпки и украшения, а потом раздутый живот, косые взгляды соседок и презрительные шепотки за спиной, а еще — клеймо блудницы на всю жизнь. Позор и всеобщее осуждение. А господин что? Убрал проблемную сину с глаз, бросил одну с ребенком на руках и нашел свежее мясо для своей похоти.

— Будь моей и тебе больше ни дня не придется работать, — продолжал волк, наклоняясь, словно за поцелуем.

— Так согласна я, — по губам скользнула издевательская улыбка. — Хоть завтра в храм за благословением Великих.

Шумно вздохнув, волк клацнул зубами. По бокам его челюсти заходили желваки.

— Ондина, не кажется ли тебе, что для женитьбы рановато, что нам надо сперва узнать друг друга побли… — Он запнулся и моргнул.

Язвительная улыбка стекла с моих губ, потому что лицо оборотня вдруг стало пустым, а взгляд — стеклянным. Я уже видела у него такое выражение, в лесу, перед тем коротким насильным поцелуем.

Забыв, о чем говорил, генерал Канаган осмотрелся вокруг. Он поворачивал голову медленно, жутковато неторопливо, как деревянная кукла на шарнирах, и словно не понимал, где находится.

— Так что мы сперва должны узнать? — напомнила я о нашей беседе, чтобы прервать это неуютное, внезапно повисшее молчание.

Странный неподвижный взгляд остановился на мне, и по спине пробежал холодок страха.

Я не узнавала своего хозяина. От его недавнего смятения не осталось и следа. С лица исчезли эмоции. Полностью. Оно совершенно утратило мимику и напоминало застывшую гипсовую маску. Это выглядело жутко. Пугающе. Лицо не живого человека — бездушной марионетки, и я невольно отклонилась назад, леденея под этим немигающим взглядом. Будто чужак захватил тело генерала и теперь смотрел на меня его безжизненными холодными глазами.

«Глупости, — сказала я себе. — Что за ерунда пришла тебе в голову, Ондина».

Может, он просто о чем-то задумался?

В очередной раз я попыталась вернуться к нашему разговору. Мне хотелось, чтобы господин встрепенулся, отмер и стал таким как раньше. И не пугал меня больше.

— Ваше Превосходительство, вы сказали, что для женитьбы рановато. Значит ли это, что…

Ноздри волка раздулись. Он шумно потянул носом воздух.

— Что вы не…

Внутри его зрачков зародилось красное мерцание. Сперва это были дрожащие алые точки в глубине черных омутов, но они пульсировали, росли, пока не заполнили радужку целиком и глаза не начали светиться в полумраке.

Слова замерли на моих губах, волоски на коже встали дыбом, пальцы затряслись.

— Беги, — глухо выдохнул генерал, а потом моргнул, погасив красный огонь во взгляде, и как ни в чем не бывало продолжил своим обычным выразительным голосом: — …друг друга поближе.

Продолжил с того самого места, на котором прервался пару минут назад, до того, как начал вести себя до ужаса странно.

Я дернулась, ошеломленная, испуганная, сбитая с толку.

Генерал говорил, не замечая моего состояния, а я смотрела на него во все глаза и не могла пошевелиться.

— Буду с тобой честен. Вряд ли когда-нибудь я предложу тебе брак. И дело даже не в твоем происхождении. Я — оборотень. Где-то по земле ходит моя истинная. Сейчас я увлечен тобой. Сильно. Сильнее чем кем-либо прежде. Но настанет день — и мы с моей избранницей встретимся. В тот же миг все женщины мира, кроме одной-единственной, перестанут для меня существовать.

Господин Канаган не поднимал на меня взгляда, смотрел куда-то в сторону, но я видела, что глаза его снова синие, без малейшего намека на зловещую красноту. Эмоции вернулись и наполнили жизнью черты лица. На лбу сдвигались и расходились брови. Дрожали мышцы у губ. На виске билась тонкая вена.

Это был не тот заторможенный истукан, деревянным тоном приказавший мне бежать.

— Жениться на тебе, а потом бросить ради другой женщины, было бы с моей стороны подло. Поэтому хочу прояснить все сразу, с самого начала.

Я почти не слушала, что он говорит, лихорадочно пытаясь понять, не сошла ли с ума. Его глаза светились в темноте алым. Светились ведь? И он сказал: «Беги». Сказал же?

— Обещаю, что, даже встретив истинную пару, не оставлю тебя у разбитого корыта. До конца жизни ты сможешь рассчитывать на мое покровительство и хорошее содержание. Наверное, я не должен тебе все это предлагать. Но, — он-таки поднял на меня взгляд и сказал с обескураживающей честностью, с неожиданно ранимым видом, — я не могу. Понимаю, что эгоистично, что у нас нет будущего, но не могу. Не нахожу сил оставить тебя в покое.