Сердце на двоих. Истинная друга

Сверр долго молчал, заложив руки за спину. Арквэн видел, как двигаются мышцы на его лице. После затянувшейся паузы оборотень вернулся в кресло и резко сменил тему.

— Как тебе твоя новая служанка?

— Ондина?

— Ондина, — прищурился Сверр, впившись в Арквэна взглядом дознавателя на допросе.

— Хор-рошо, — растерялся принц, не понимая причин этой внезапной враждебности.

— Какую работу она для тебя выполняет?

— Обычную. Ту, которую поручают служанкам.

Глаза волка отчего-то блеснули недобрым огнем.

— Это какую? Просишь ее тебя вымыть? — Друг смотрел на Арквэна так, словно пытался уличить во лжи, так, словно хотел заметить любой намек на обман. Под его пристальным взглядом принц неловко поерзал на сиденье.

— Нет. Я не прошу ее помогать мне во время купания. — Уши вспыхнули. Не раз и не два наедине с собой Арквэн представлял, как зовет Ондину в комнату для омовений, как обнажается на ее глазах, а потом приказывает намылить его нагое тело мочалкой. Несколько ночей подряд принц засыпал под эту фантазию, а не далее как вчера он под эту фантазию… Вслед за ушами загорелись и щеки.

Но то были лишь сладкие и запретные грезы — Сверру он не солгал.

— Ты же сам отдал мне свою личную служанку. Чего теперь рычишь и кусаешься?

Волк сердито стиснул челюсти.

— Отдал. Но в купальной тебе пусть прислуживает кто-то другой. Вот сина Роена, например. Отличный вариант.

Перед мысленным взором тут же возник образ старой эльфийки из низших: седые волосы, собранные в строгий пучок, мощные руки с выпирающими от тяжелой работы венами. Такая вместе с грязью всю кожу сдерет, если возьмется его мыть.

— Что еще ты запрещаешь мне в отношении сины Ондины? — рассмеялся Арквэн, но не весело — грустно.

— Я ничего тебе не запрещаю, — насупился Сверр, но глянул так, что стало предельно ясно: не запрещает, но, если что ему не понравится, руки-то оторвет.

Знал бы друг, о чем думал принц этой ночью, двигая кулаком под одеялом, натянутым до подбородка. Кончил он, представляя, как берет в рот торчащий сосок пышногрудой человечки.

Прокашлявшись, Его Высочество завесил пылающее лицо волосами.

— Итак, ты пойдешь на завтрашний праздник?

Сверр поджал губы, затем расслабил.

— Да, — выдохнул он, будто неуверенный в своем решении. — Я пригласил Ондину на бал. У нее передо мной должок.

Волк потянул носом воздух и скривился:

— Надо бы набрать купель.

* * *

Первый день осени в Энведе считался началом нового года. В последний летний вечер эльфы восхваляли Великих и возносили им благодарность за мирные просторы и хороший урожай.

О том, что на балу во время чествования семерых богов Арквэн должен сделать предложение Имрэе — родовитой девице, выбранной для него отцом, принц вспомнил только на самом празднике. Он знал о скорой помолвке, но, увидев в танцевальном зале свою будущую жену, почувствовал себя ошеломленным. Словно почву выбили из-под ног. Словно небо над ним разверзлось, обрушив на голову поток ледяной воды.

— Какая красотка! — толкнул принца локтем в бок младший брат, облизав взглядом его навязанную невесту.

Все эльфы на празднике были в маскарадных масках, закрывающих половину лица. Все по традиции примерили на себя образ одного из великих божеств. Имрэя выбрала наряд Хтунам — богини лесов и охоты. Юбка ее пышного зеленого платья напоминала колокол. И без того тонкую талию железными тисками стягивал корсет: он делал ее маленькую грудь еще более плоской, а спину — неестественно прямой. На плечи Имрэи давила массивная бархатная накидка, расшитая узорами из золотистых нитей. Волосы эльфийка собрала в высокую замысловатую прическу, которую украсила заколками в виде кленовых листочков. Было заметно, что под тяжестью своего наряда Имрэя едва стоит. В таких громоздких платьях не потанцуешь, отдавшись веселью вечера.

Тем временем Нимар самозабвенно расхваливал красоту этой неподвижной куклы.

— Фигура, манеры, лицо — она идеальна. Повезло тебе, братец, — и он снова довольно болезненно пихнул его острым локтем под ребра. — А твой пушистый генерал опять с этой рябой карлицей.

Арквэн напрягся. Его взгляд заметался по залу в поисках упомянутой пары. На краю зрения в толпе мелькнули огненно-рыжие кудряшки, и принц резко повернулся в ту сторону, где, как ему показалось, прошла Ондина.

Они!

Действительно они.

Сверр в образе ночного бога Тияра, весь в черном, и его личная служанка, одетая — вот же совпадение! — как и невеста Арквэна, в наряд Хтунам, лесной богини.

— Не понимаю, — назойливым комаром жужжал под ухом младший брат. — Отчего твой приятель везде таскается с этой девицей? Никого лучше не нашел? Она же из челяди, да еще и человечка. Люди омерзительны. Говорят, они пахнут тухлой рыбой и…

Арквэн его не слушал. Будто зачарованный, привязанный к Ондине невидимой цепью, он шагнул в толпу гостей и последовал за фальшивыми Тияром и Хтунам.

Красивая. Какая же Ондина была красивая в этом платье цвета лесного мха! Как соблазнительно облегал ее полную грудь мерцающий шелк! Как свободно колыхались под тонкой тканью ее женские округлости! Длинная юбка струилась и льнула к ногам, мягко рисуя изгибы роскошных бедер.

— И толстая, — раздавался за спиной голос Нимара. — С такими формами любое платье будет смотреться пошло. А цвет волос? Жуткая вульгарщина. Люди. Что с них взять?

Сердце Арквэна выпрыгивало из груди, ладони вспотели, в горле пересохло, лицо горело от прилившей крови. Он не понимал, что с ним творится. Просто шел за Ондиной, не в силах отвести взгляда от складок легкой зеленой ткани.

Заиграла музыка. Нежная мелодия арфы наполнила зал.

Вдруг чья-то рука тронула Арквэна за локоть.

— Сын, — из прорезей красной маски Ультуна на него смотрели голубые глаза отца. — Пригласи свою будущую невесту на танец.

Рядом с Миримоном Третьим стояла Имрэя, похожая на фарфоровую куклу. Такие украшали витрины лавок с дорогими детскими игрушками, но покупали их взрослые, чтобы любоваться, а не играть.

Арквэн беспомощно оглянулся в сторону Ондины и Сверра, растворяющихся в толпе, и почувствовал себя загнанным в угол.

— С удовольствием, Ваше Величество, — с трудом выдавил он из себя вежливую фразу, продиктованную этикетом.

Платье эльфийки было пышным настолько, что Арквэн не знал, как подступиться к своей партнерше. Наконец ему удалось опустить руку ей на талию. Закованная в броню многослойного наряда, эльфийка еле двигалась, казалась неповоротливой и деревянной. Пока они медленно и неуклюже кружили по залу под звуки арфы, принц то и дело выкручивал шею, высматривая среди танцующих пар Тияра и Хтунам.