Сердце на двоих. Истинная друга

— Обоих? — Сверр лежал на полу и стеклянными глазами смотрел в потолок. — То есть ты готова впустить его в свою постель? Может, и детей ему родишь?

— Рожу.

Арквэн просиял. Даже под маской крови и синяками было видно, как озарилось счастьем его лицо. А взгляд Сверра потух, и сам он словно окаменел.

— Тебе придется смириться, — увещевала Ондина. — Наши судьбы сплетены. Такова воля богов.

— Воля богов, — глухо отозвался Сверр. — А моя воля хоть когда-нибудь в этой жизни будет иметь значение?

Почувствовав, как целительная магия Ондины ненавязчиво касается его ран, он сердито отмахнулся от нее и поднялся с пола.

— Что насчет моих желаний, Бездна? Почему мне никогда не дают выбора?

И окровавленный, избитый волк, подволакивая правую ногу, поковылял к двери.

Глава 21

В который раз за вечер я тихо постучала в закрытую дверь.

Нет ответа.

По ту сторону глухой деревянной створки ни звука.

Уже неделю Сверр не выходил из своей комнаты. Что он там делал в одиночестве, в этой вязкой подозрительной тишине? Почему не хотел поговорить даже со мной, своей истинной?

Иногда, обеспокоенная, я призывала на помощь внутреннее зрение, чтобы убедиться: с ним все в порядке. Вот и сейчас, опустив веки, я увидела его темную, сгорбленную фигуру на фоне окна. Небритый, помятый, Сверр сидел на разбуренной постели и не шевелился. Каждый раз — одна и та же поза. Изо дня в день картина не менялась. Согнутая спина, окаменевшие плечи, руки, безвольно лежащие на коленях, глаза в красной сеточке воспаленных сосудов. Иногда, правда, Сверр на кровати не сидел, а лежал, но это зрелище было даже более жутким: мой избранник напоминал живой труп.

— Как он? — раздался за спиной приглушенный голос. — Не откликается?

Арквэн с болью смотрел на дверь.

— Ему нужно время.

Вертикальная морщинка на лбу моего эльфа углубилась, уголки губ опустились ниже.

С лица Арквэна повреждения я убрала, а Сверр прикоснуться к себе не позволил. Ни рукой, ни магией.

Смотреть на него избитого, отказавшегося от лечения, было сущей мукой.

— И не ест? — Арквэн вздохнул.

На полу под дверью стоял нетронутый поднос с ужином: служанке упрямец тоже не открыл дверь.

— Все наладится, — я нежно потянулась к принцу, и тот с готовностью прижался щекой к моей ладони. Кожа его была гладкой и прохладной. Наслаждаясь прикосновением, Арквэн опустил веки и накрыл мою руку своей. Сердце щемило от того, с какой жадностью он всякий раз ловил крохи моего внимания. Как же сильно Арквэн нуждался в близости! Сколько нерастраченной любви было в его сердце! Он ждал моих ласк, а свои предлагал робко, неуверенно, словно опасался, что в любой момент может быть отвергнут.

Неделю назад я сказала Сверру, что люблю обоих своих избранников. Это было не совсем ложью. Я знала, что со временем свет взаимного чувства озарит мою душу, ибо нельзя не проникнуться этим слепым, безграничным обожанием в мужских глазах. Невозможно остаться холодной, купаясь в чужом тепле. Настанет день, и Красная Ворона тоже полюбит. Впервые в жизни.

— Пойдем, — я устроила руку на локте Арквэна и мягко подтолкнула его в сторону нашей общей спальни. — Пусть побудет один, все обдумает, свыкнется с мыслью, что мы теперь втроем.

— Считаешь, он смирится? — принц то и дело оглядывался через плечо на дверь. — Может, все-таки заставить его поесть?

— И как? Связать руки, силой разжать челюсти и кормить с ложечки?

— Вода там у него хотя бы есть?

Я улыбнулась, растроганная этой дружеской заботой.

Пока Сверр горевал, я переселилась в покои своего второго истинного. Каждую ночь мы спали вместе, на одной кровати, сплетаясь в уютный клубок нежности, но близость наша была невинной. Преступить черту мы собирались втроем — и я, и Арквэн считали, что так будет правильнее. Все, что мы себе позволяли, — поцелуи. Ласковые и томные, осторожные и неторопливые.

За окнами сгустились сумерки. Мы с Арквэном в ночной одежде устроились на постели лицом к лицу и замерли, разглядывая друг друга.

Светлые ресницы принца дрожали. Румянец стремительно окрашивал скулы. Арквэн смотрел на меня, и его сердце ускоряло ритм, а под тканью мягких штанов наливался бугор.

Маясь от желания, мой эльф ждал, что я первой подамся ему навстречу.

Мы лежали на боку. Воздух между нами густел и накалялся от огня, бурлящего в наших венах. Зрачки Арквэна черными озерами затопили радужку, и в их бездонной глубине я видела свое лицо, будто отражение в темной глади воды. Снова и снова алчный взгляд принца соскальзывал на мои губы. Наконец Арквэн не выдержал.

— Поцелуй меня, — тихо попросил он и, как всегда, напрягся, опасаясь отказа.

— Ты меня поцелуй, — улыбнулась я.

Секунду эльф колебался, а затем порывисто обхватил широкими ладонями мою голову и со стоном припал к губам.

Целуя меня, он дрожал от страсти. Он трясся всем телом, сходя с ума от желания. Я слышала, как бешено грохочет его сердце. Животом чувствовала твердую выпуклость у него в паху.

Решившись, я развязала тесемки на его штанах, запустила руку под ткань и провела кольцом пальцев по крепкой, пульсирующей плоти. Всего одно движение, но Арквэн дернулся, захлебнувшись стоном.

Его поцелуи стали еще более жадными, объятия — судорожными. Я аккуратно ласкала Арквэна между ног, и от удовольствия он почти рыдал. Его член был горячим и твердым, кожа — бархатистой и нежной, головка сочилась влагой на мои пальцы. Я чувствовала эти густые, ароматные соки. В воздухе разливался пряный, терпкий запах наслаждения.

— Пожалуйста, — шептал Арквэн мне в рот. Он все быстрее и быстрее качал бедрами. Все яростнее и исступленнее вбивался в мой кулак.

В первый раз это не могло продлиться долго. И не продлилось. Чем голоднее мужчина, тем быстрее он насытится. В какой-то момент мой любовник шумно втянул ноздрями воздух и затих, напрягшись всем телом. Я же скользнула к его груди и кончиком языка пощекотала сосок.

Еще один рваный вздох, и штаны Арквэна промокли насквозь.

Глава 22

Этой ночью впервые за последнюю неделю Сверр нормально выспался и утром, разлепив глаза, почувствовал голод. Пустой желудок сводило болезненными спазмами. Сколько времени он не ел? Как долго сидел в этой затхлой комнате с зашторенными окнами?

Сегодня он будто очнулся, вынырнул из глубокого сна и огляделся по сторонам. Увиденное заставило поморщиться. Кругом грязь, кровать превратилась в ком липких тряпок, на полу мятая одежда и осколки стекла. А запах! Как можно находиться в такой вони?