Серебряный змей в корнях сосны

– Тссс, ни звука, – прошипел он ему прямо в ухо и сам почти перестал дышать. Предчувствие беды, замешанное с тоской и обидой, ставшими такими необъятными, что захотелось выть, лишь бы стало легче, переполнили его. Хизаши сильнее стиснул плечо и локоть Кенты, да так, что тот зашипел сквозь зубы от боли.

Цок-цок-цок.

Все, как и рассказывал управляющий Янагиба. Звук неторопливых шагов раздался прямо за стенкой, сейчас особенно тонкой – казалось, замерших посреди комнаты юношей и это пугающее что-то в коридоре разделяло расстояние тоньше шелковой нити. Слабое пятно света проплыло мимо, будто заблудшая душа.

Цок-цок…

Звук отдалился, и Кента все-таки выскользнул из цепкой хватки и подошел к двери. Застыл на мгновение, и рука, протянувшаяся отодвинуть створку, бессильно опустилась.

Слабые остатки тепла от жаровни снова наполнили комнату. Хизаши провел ладонью по лицу, смахивая липкую испарину и досадное ощущение печали.

А потом Кента все-таки распахнул сёдзи и вышел.

– Что это было? – спросил он оттуда. – Мне казалось, я испытывал чьи-то чужие эмоции. Как такое возможно?

Он вернулся и плотно прикрыл за собой дверь. Хизаши развел огонь заново, чтобы прогнать даже воспоминание о пережитом. Он, проживший два века, был потрясен, ведь он не боялся ничего и никого в мире сверхъестественных существ, но человеческие чувства, способные вывернуть саму душу наизнанку, привели его в ужас.

– Чем бы это ни было, именно оно мучает женщин лорда Киномото, – ответил он.

– Но почему? Я не знаю ёкаев, которые способны на такое, – недоумевал Кента. – Неужели демон?

Это был бы наихудший расклад, они оба это понимали. Но выйти сейчас за пределы комнаты казалось смерти подобным. Хизаши прислушался к себе – шел час Быка, самый темный, самый колдовской час. В это время у всякой нечисти прибавлялось сил, потому-то и он так хорошо, так ясно все чувствовал. И знал, что нельзя идти за этим. Пока нельзя.

– Может, и демон, – ответил он, осторожно подбирая слова. – Тогда тем более лучше не высовываться до утра.

Он лег обратно на футон и по самый подбородок укрылся одеялом. За стенами цитадели бесновался ветер, отголоски его воя доносились до чуткого слуха. Хизаши чувствовал себя тревожно, как будто упускал что-то важное из виду, а найти не мог.

– Надеюсь, никто не пострадает этой ночью, – тихо произнес Куматани и лег. Таинственно мерцали уголья, от них пахло сухим жаром и дымом. Хизаши не смыкал глаз, пока красноватые точки окончательно не смазались, и даже сквозь сон он все еще внимательно слушал, как Кента дышит – не так, как раньше.

Он тоже не сумел заснуть.

А наутро их разбудили голоса со стороны лестницы. Кто-то подошел к комнате Хизаши и позвал его по имени.

– Беда, Мацумото-сан, – сказал Сасаки. – Управляющий умер!

Известие прогремело как гром посреди ясного неба. Кента тут же вскочил и принялся торопливо одеваться. Хизаши привел себя в порядок, плеснул в лицо холодной водой и вместе с Куматани вышел к ждущему у двери соученику. Арата если и удивился, виду не подал.

– Янагибу нашли мертвым, – сообщил он, встревоженно сверкая глазами. – Зарезан.

– Даже так? – вырвалось у Хизаши, и они с Кентой переглянулись и сразу друг друга поняли. Зарезать может человек, ёкаю или демону нож ни к чему. Выходит, смерть управляющего не связана с ночными ужасами?

– Где его нашли? Кто? – спросил Хизаши.

– Служанка Юрико-химэ наткнулась на тело в коридоре, который ведет в тупик. Искала кота, а нашла…

– А Морикава-сэнсэй уже знает? – встрял Кента.

– Если честно, я не смог до него дозваться, должно быть, он рано покинул комнату.

Кента открыл рот, чтобы еще что-то спросить, но Хизаши его опередил.

– Ночью ты не ощутил чего-то необычного?

– Необычного? – нахмурился Арата. – В каком смысле?

– В смысле страшного.

Юноша поджал губы и неуверенно ответил:

– Всю ночь я проспал и ни разу не просыпался.

– Ты точно собираешься стать оммёдзи? – с издевкой спросил Хизаши, на что Арата покраснел, видимо, мучительно пытаясь придумать ответ.

– Оставь его, Хизаши, – попросил Кента. – Первым делом надо найти Морикаву-сэнсэя, а он, скорее всего, тоже придет посмотреть на тело. Значит, нам туда.

Краска сползла с лица Сасаки, но он нашел в себе мужество кивнуть. Хизаши и прежде его не особо жаловал, а сейчас окончательно убедился, что с такой нежной слабой натурой Арате вообще не следовало покидать отчего дома.

По пути они встретили заплаканную девушку, что прислуживала им за ужином, и та молча указала направление. Хизаши и не думал, что внешне монолитная и простая башня внутри окажется настолько запутанной. За пределами того коридора, которым пользовались они и где располагались их комнаты, раскинулась настоящая паучья сеть из переходов, узких коридорчиков и тупиков, ведущих в никуда. В одном таком на полу лицом вниз лежал управляющий Янагиба. Мертвый. Еще издалека Хизаши ощутил холодок смерти, а темное пятно под его головой не оставляло и шанса – слишком много крови, слишком давно она вытекла.

При виде посторонних начальник охраны Наримацу поднялся с колен и хмуро поприветствовал.

– Морикава-сэнсэй не с вами? – удивился Куматани.

– Не имел чести видеть его с ужина, – ответил Наримацу. – Бедняга Янагиба… Удар нанесли ножом, непохоже, что с особой силой и точностью. Он умер не сразу.

Все четверо посмотрели на старика, еще вчера живо похвалявшегося красотами замка перед восторженно внимающим Сасаки. И вот он здесь, тих и неподвижен, холодный и твердый, как камень. Хизаши, признаться, не мог оторвать взгляда. Чужая смерть будоражила, напоминала о нанесенной богами обиде. И если бы Кента случайно не задел его локтем, проходя мимо, он бы не вышел из оцепенения еще долго.

– Что это? Воск?

Кента присел и поскреб ногтем застывшие капли в нескольких шагах от тела. Сасаки не шелохнулся, а Хизаши приблизился и опустился на одно колено.

– Воск, – подтвердил он. – Откуда он здесь?

Ему ответил Наримацу.

– Должно быть, Янагиба принес с собой свечу. Ночью в этой части замка всегда темно.

– Но где она сейчас? – Кента огляделся.

– Или это от свечи служанки, которая нашла тело.

Хизаши не стал ничего добавлять. Поднялся и похлопал Кенту по плечу. Восковые следы тянулись дальше, но коридорчик заканчивался сплошной стеной, так что пройти сквозь нее мог только призрак. Даже у демонов есть материальное тело.