Серый туман

– Пусто… - с отчаянием пробормотал он.
– Интересно, у кого теперь ключик, а? И как мы найдем эту гребаную камеру хранения? Там же десять кило груза, б…дь!

– И ведь как аккуратно ему глотку вспороли!
– хмыкнул спутник.
– Смотри, словно скальпелем, от уха до уха, аж позвонки белеют, а ведь как ровненько… Что, нашли кого-нибудь из его славных ребятишек?

– Хрена тебе, а не ребятишек!
– майор поднялся на ноги и со злостью пнул валяющийся рядом стул.
– Наружка засекла, они ночью брызнули отсюда во все стороны, как тараканы. Кретины… Нет, чтобы сразу меня поднять! Будто сами не в доле!

– Не кипятись, Петя, - успокаивающе произнес второй.
– Найдем и их, и груз. Куда они денутся?

– Не знаю я, куда они денутся!
– в бешенстве заорал майор.
– Четверых уже пытались найти! Один вообще дома не появлялся, а трое, бабы да родители ихние рассказали, влетели, словно сумасшедшие, в крови перепачканные, несли всякую херню, а потом похватали вещички - и все, нету!
– Он обхватил руками голову и застонал.
– Меня же за такое живьем закопают!…

– Прекрати истерику!
– с металлом в голосе сказал второй.
– Сейчас приедет группа. Ключ наверняка где-то тут, найдем.

– Тебе хорошо!
– прошипел майор Кропин.
– Не ты операцией руководил. Говорил же я - нефиг иметь дело с уголовниками! Можно подумать, сами не справились бы! Ну, кто, кто, какая сука нам это дерьмо подложила, а?

– Канцелярия… - тихо, словно раздумывая, проговорил второй.
– Точно, они. Больше некому. То-то два дня назад Удинцев на совещании на меня так многозначительно поглядывал… Вот как бы они груз не перехватили!

– Суки… - простонал майор, не слушая его.
– Ох, суки… Своими руками задушу, если попадутся!

20

Телекамера мигала зеленым огоньком. Народный Председатель исподтишка кинул на нее исполненный ненависти взгляд и пожал протянутую ему руку посла, с трудом подавив искушение сдавить дряблую кисть, чтобы в ней затрещали все кости. Выдавив на лице оскал-улыбку, он повернулся к телекамере - посол сделал то же самое - и несколько секунд терпеливо ждал, пока отсверкают вспышки фотоаппаратов, запечатлевающие исторический момент. Наконец он отпустил руку гостя, радушным жестом указал ему на кресло и уселся сам, засунув в ухо пуговицу наушника.

– Уважаемый господин посол!
– заявил он.
– Я рад приветствовать вас на этой встрече, которая, не сомневаюсь, станет исторической вехой на совместном пути великих государств Ростании и Сахары! Я хотел бы выразить свою признательность… - Интересно, что за идиот писал текст, подумал он, пока рот механически выплевывал зазубренную речь. Всех уволю. Это надо же - Народного Председателя выставлять на посмешище. Неужели ни одного грамотного писаки не осталось во всей стране? Это чтобы я выражал признательность какому-то сахарскому негритосу?! Действительно, кризис, чтоб ему…

Со стороны референтов и прочей обслуги раздались жидкие аплодисменты. Треморов взял ручку и небрежно подмахнул свой экземпляр договора, затем пихнул его в сторону посла. В ответ тот бережно, чуть не с поклоном передал ему экземпляр договора с четкой, будто профессиональным каллиграфом выведенной, подписью своего президента, блеснув ослепительной белозубой улыбкой на угольно-черном лице. Высокие договаривающиеся стороны синхронно встали из за стола и, расточая улыбки и наступая на ноги окружившей их охране, поспешно ретировались из зала. Только оказавшись за его пределами, Треморов почувствовал, как взмок в своем душном темном пиджаке под юпитерами телерепортеров.

В гостевой комнате он плюхнулся на диван, махнув рукой, освобождая, секретарю и переводчику. Из патриотических соображений на публике посол изъяснялся исключительно на суахили, но в приватной обстановке на удивление хорошо говорил на ростанийском.

– Присаживайтесь, Мгата, - пригласил Треморов посла.
– Что пить будете? Коньяк, водка, макале? Или что-нибудь экзотическое?

– Он дотянулся до бара и распахнул его.
– Что тут у нас? А, норвежское виски. Сильно, кстати, рекомендую. Налить?

– Спасибо, господин президент… э-э-э, Народный Председатель. Благодарю за оказанную мне честь, но сейчас я бы предпочел воздержаться. Нам есть что еще обсудить глаз к глазу… в приватной обстановке, я имею в виду, - посол вытянул длинные ноги и скрестил руки на груди.
– Итак, чтобы не тянуть кота за хвост, как любят у вас выражаться, я хотел бы прояснить вопрос…

– Да знаю, знаю, - невежливо перебил его Треморов. Он плеснул себе макале и захлопнул бар.
– Выборы вас интересуют да нефть с газом. Что, угадал?

– Если вам угодно выразить все именно в такой форме, то именно эти вопросы мне хотелось бы быть отвеченными, - осторожно ответил посол.
– Да, нашего президента и наш парламент волнует несоблюдение демократических процедур в вашей стране. Поймите меня правильно, в другой ситуации мы бы не стали так настойчиво поднимать этот вопрос, в конце концов ваш политический строй есть ваше внутреннее дело, но… у нас свои выборы, и наш избиратель хочет знать…

– Вот и я про то же, - Треморов махнул в его сторону рукой с зажатым в ней стаканом. Прозрачная жидкость в нем опасно всколыхнулась, но осталась в рамках дозволенного.
– Вам перед своими выставиться надо, голоса друг у друга рвете, как крокодилы - куски мяса, а у нас проблемы. Ладно, ладно, - он примирительно поднял руки, заметив, как возмущенный посол открыл рот.
– Согласен, я слишком грубо формулирую, но ведь суть такова?
– Он уставился на посла немигающим взглядом.

– В чем-то вы есть правы, - неохотно согласился тот.
– Хотя высказанная форма не отличается корректностью. Но…

– Тогда давайте сразу закончим с этим вопросом, - обаятельно улыбнулся ему Народный Председатель.
– Сегодня я подписал указ о назначении очередных выборов через месяц. Его опубликуют во всех газетах вместе с информацией о нашем сегодняшнем выступлении. Я надеюсь, это устроит ваших избирателей и вашего президента лично?

– Через месяц?
– удивленно поднял брови посол.
– Но как же рекламная… прошу прощения, избирательная кампания? Вам не кажется, что этот срок слишком мал для выдвижения кандидатов, и тем более для их… как это называется? Известнования?

– Раскрутки, вы имеете в виду?
– отозвался Народный Председатель.
– Увы, - он придал лицу постное выражение, - в наших нынешних условиях большие сроки нереальны. Страна в кризисе, во многих регионах до сих пор не отменено чрезвычайное положение. Мы не можем позволить себе длительных периодов неопределенности, когда никто не знает, останется ли моя подпись на документе легитимна завтра или нет. Нам придется пожертвовать некоторыми формальностями, чтобы избежать значительных потерь. Но не беспокойтесь, господин посол, - Треморов сменил выражение лица на торжественное, - проведем чрезвычайно демократично. Все кандидаты, включая меня, получат одинаковые возможности для агитации в свою пользу. Никому из них не станут препятствовать, обещаю. Кроме того, господин посол, я прошу вас не забывать, что уровень политической грамотности в нашей стране гораздо выше, чем у вас. Наш избиратель не пойдет голосовать за кандидата только потому, что тот выкидывает фортели на предвыборных собраниях, - он патетически потряс пальцем в воздухе.
– Наш избиратель избирает исходя из политической и экономической программы кандидатов, потому что чувствует свою ответственность за будущее страны.