Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3

Наняв экипаж, Бент дважды проехал мимо дома на Грейс-стрит. Потом снова вернулся в центр и обошел несколько лавок, пока не нашел подходящее, хоть и чересчур дорогое льняное полотно, которое было бы похоже на бинты, если его разорвать на полосы. Следующие несколько часов он провел в пансионе в мучительном ожидании. Визит он решил нанести ближе к концу дня, до того как закроются правительственные учреждения.

Около четырех часов он снова был на Грейс-стрит, только на этот раз пришел пешком, несколько раз останавливаясь по дороге, чтобы глотнуть из металлической фляжки, которую держал в боковом кармане. В каком-то переулке за два квартала до нужного адреса он соорудил из льняных полос повязку, на которую подвесил левую руку. Через несколько минут тот же негр, которого он видел на козлах ландо, впустил его в холл.

– Да, миссис Хантун дома, но она не ждет гостей.

– Я только что приехал в город. Передай ей, это важно.

– Как зовут-то вас, сэр, еще раз?

– Беллингхэм. Капитан Эразм Беллингхэм, из корпуса генерала Лонгстрита, нахожусь в увольнении. – (Лонгстрит сейчас находился далеко от Ричмонда, поэтому Бент выбрал именно его.) – Мне скоро возвращаться на службу, так что, будь любезен, попроси хозяйку увидеться со мной прямо сейчас.

Гомер проводил Бента в маленькую гостиную и ушел. Бент слишком нервничал, чтобы сидеть. Меря шагами комнату, он жевал черешок гвоздики, обливаясь потом под белой рубашкой и сюртуком из шерсти альпаки. Наконец, не выдержав напряжения, он уже был готов сбежать, когда в коридоре послышался шорох юбок. В гостиную вошла Эштон Хантун, сердитая и сонная:

– Капитан Беллингхэм?

– Эразм Беллингхэм, из…

– Мой ниггер уже доложил мне.

– Мне неприятно беспокоить вас без договоренности, мэм… – По лицу Эштон было видно, что ей это неприятно в неменьшей степени, однако Бент сделал над собой усилие и изобразил на лице масляную улыбку, хотя сходство этой женщины с ее братом невольно вызывало у него ярость. – Но у меня совсем мало времени. Меня ранило во время осады Суффолка. Сейчас я почти оправился, но, прежде чем вернуться в часть, я хотел кое-что разузнать об одном своем давнем знакомом.

– По вашему акценту не скажешь, что вы южанин, капитан.

Сука! Улыбка Бента стала еще шире.

– Полагаю, не все южане говорят одинаково. Я действительно говорю не как виргинец. – «Осторожнее. Нельзя показать даже каплю враждебности», – предостерег он себя. – По правде говоря, я родился и вырос на восточном побережье Мэриленда, но уехал оттуда, когда Конфедерация объявила о мобилизации.

– Как интересно… – Эштон даже не пыталась скрыть скуку.

Бент объяснил, что когда он служил на юге штата, то случайно узнал, что один из его однокурсников по Вест-Пойнту теперь в Ричмонде.

– Вчера вечером я беседовал с одним джентльменом в моем пансионе, у которого есть друзья в министерстве финансов, и, когда упомянул о своем однокурснике, он заговорил о вас и вашем супруге. Сказал, что вы оба из Южной Каролины, как и тот мой однокурсник, и что ваша девичья фамилия такая же, как у него.

– Так этот ваш однокурсник – Орри Мэйн?

– Да!

У Эштон был такой вид, словно Бент опрокинул на нее плевательницу.

– Это мой старший брат.

– Ваш брат, – повторил Бент. – Удивительно! Я уже много лет не видел его, но точно помню, что он всегда отзывался о вас самым нежнейшим образом.

Эштон промокнула верхнюю губу кружевным платочком:

– Очень сомневаюсь.

– Прошу, скажите, Орри сейчас в Ричмонде?

– Да, и его жена тоже. Но я с ними не вижусь. Не хочу.

– Он, наверное, служит в армии?

– Он подполковник при военном министерстве. – Подхватив юбки, Эштон встала. – Что-нибудь еще? – Ее тон говорил об окончании разговора.

– Только если вы будете так любезны сказать мне, где он живет…

– Они снимают комнаты на Маршалл-стрит, рядом с Белым домом. Я там никогда не была. Всего хорошего, капитан Беллингхэм.

Несмотря на то что его так грубо выставили, Бент все же смог сдержать свою ярость и благополучно откланялся. Уже на улице в его голове промелькнули смутные картины расправы над этой надменной стервой. Он представил себе, как срывает с нее одежду и подвергает разным наказаниям, которые, впрочем, сулят даже определенные порочные наслаждения.

Когда злоба утихла, он повернул в сторону города и пошел быстрым, решительным шагом, так, словно под ногами у него были облака. В первом же переулке он снял фальшивую повязку и отшвырнул ее прочь. Орри Мэйн здесь. Бент подобрался к одному из предметов своей ненависти ближе, чем был тогда, в Техасе, когда Чарльз Мэйн оттолкнул и опозорил его. Нужно немедленно пойти в военное министерство и пристрелить Мэйна прямо за его рабочим столом…

Нет. Его жизнь разрушили не только поспешные действия, но и страстное желание отомстить. К тому же у Бента теперь была новая работа, о которой не стоило забывать. В Вашингтоне его ждал Бейкер. Так что он должен забрать из конюшни свою лошадь и немедленно уехать.

Однако вместо этого Бент решил остаться еще на одну ночь. Он хотел как следует разведать местность, чтобы знать ее к тому времени, когда вернется в Ричмонд с новым заданием, а это наверняка случится. Он хотел точно знать, где искать Орри Мэйна.

Здание военного министерства он нашел без особого труда на следующий день. Примерно полчаса наблюдал за входом, но внутрь заходить не стал. Отыскать квартиру на Маршалл-стрит в фешенебельном районе Корт-Энд оказалось задачей более сложной. Бент предлагал серебряные трехцентовики разным чернокожим мальчишкам, пока наконец не нашелся один, который знал полковника и его жену. Он-то и показал Бенту большой дом, явно разделенный на квартиры для сдачи внаем.

Бент остановился на противоположной стороне улицы и, спасаясь от яркого майского солнца под полами черной шляпы, принялся разглядывать дом. Вдруг из дверей вышла очаровательная женщина с зонтиком в руках и сразу повернула налево.

Его словно ударило молнией. Эту женщину, которая уже скрылась из виду, он узнал в одно мгновение, ведь он так часто смотрел на нее – или на ту, что была очень похожа на нее, – на том холсте, который он украл в Новом Орлеане. Губы этой женщины, линия носа, цвет глаз и волос были не точно такими же, как у особы на портрете. Но сходство было очевидным.

Обливаясь потом, Бент поднялся по ступеням ее дома и позвонил в дверной колокольчик. Вышла какая-то тощая старуха. Бент сорвал с головы шляпу:

– Прошу прощения, мэм. У меня дело к миссис Уодлингтон, но я с ней не знаком. Мне сказали, что она живет в этом квартале, а я только что прошел мимо леди, которая подходит под данное мне описание. Леди вышла из этой двери, вот я и подумал…

– Это жена полковника Мэйна. А о миссис Уодлингтон я никогда не слышала, хотя всех здесь знаю.

Дверь захлопнулась.

Раскрасневшись от возбуждения, Бент поплелся по улице. Наконец-то удача ему улыбнулась. Сначала работа у Бейкера, а теперь еще и это! Орри Мэйн, высокопоставленный чиновник правительства, женат на черномазой шлюхе – и он может это доказать. Как использовать эту информацию, он пока не решил, но использует непременно.