Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3

Сначала лопнуло одно верхнее окно, потом второе. Огонь вырвался наружу. И сквозь его рев Бент наконец услышал крики.

Он повернулся спиной к великолепному зрелищу и нагнулся над своим саквояжем. Достав оттуда сережку из золотой филиграни, он несколько раз провел по жемчужине кончиками пальцев, каждый раз вздрагивая от сильнейшего сексуального возбуждения и представляя себе перерезанное горло Констанции.

На его губах пузырилась пена, когда он вкручивал сережку в мочку левого уха. Теперь напоминание о том, как он наказал Джорджа Хазарда, всегда будет греть его, сладострастно думал он.

Нахлобучив цилиндр, он потащился дальше на запад. При ходьбе серьга в ухе покачивалась, ловя отблески горящей фермы, и становилась похожа на сгусток свернувшейся крови.

Постепенно пожар отступил за горизонт, и дальше Бент шел уже в полной темноте, по-прежнему сжимая пачку денег в кармане и согревая себя мыслями о том, как он расправится со следующей жертвой. А это будет уже очень и очень скоро…

Урок XI

Мальчики за игрой

Ты умеешь запускать бумажных змеев? Посмотри, как этот мальчик запускает своего змея. Он крепко держит веревку, а ветер поднимает змея ввысь…

Мальчики любят бегать и играть.

Но они не должны быть невежливыми и грубыми. Хорошие мальчики не играют в грубые игры, они думают о том, чтобы никому не причинить боли.

Когда мальчики играют, они должны быть добрыми и не сердиться. Если ты сердишься, хорошие мальчики не захотят играть с тобой.

Если ты упал, ты не должен плакать, а просто встань и беги дальше. Если ты плачешь, мальчики назовут тебя малявкой…

Отрывки из книг для первого чтения Уильяма Макгаффи, 1836–1844 годы

ТЕТРАДЬ МАДЛЕН

Октябрь 1868-го. Гражданские власти не нашли виновных в убийстве Мэй и Ридли. Почему это меня не удивило? Правосудие могло бы свершиться, если бы дело расследовали военные, но они не могут. Южная Каролина «реконструирована»…

Тео купил в Чарльстоне старый судовой колокол. Я отчистила его от патины и повесила над входной дверью, чтобы поднимать тревогу в случае необходимости. Теперь у нас есть своя милиция округа Эшли, она полностью состоит из негров, большей частью живущих в М.-Р. Мы создали ее, чтобы не допустить вмешательства в голосование. Клан теперь появляется здесь все чаще. Напряжение остается очень высоким, поэтому каждую ночь мы вынуждены выставлять возле дома караульного. В любой цивилизованной стране, где царит мир, это показалось бы невообразимым. И все же я и сейчас слышу шаги караульного, который шуршит босыми ногами по сухим сосновым иглам, и понимаю, что зло реально…

Мари-Луиза становится все более безразличной к своему заточению здесь. Очень плохо, что она пропускает школу. Надо что-то срочно предпринять.

Ноябрь 1868-го. Ездила в город, в предпоследний день избирательной кампании. Видела военный парад – маршировало какое-то подразделение, называющее себя «Синие мундиры за Гранта». Повсюду висят плакаты Томаса Наста, известного нью-йоркского карикатуриста, который изобразил генерала с холодной элегантностью статуи. В книжных магазинах сметают биографии Гранта, написанные Бадо и Ричардсоном.

Сеймур, соперник Гранта, не пользуется здесь популярностью, зато Блэр, кандидат на пост вице-президента, это, безусловно, любимец всех белых граждан. Блэр называет реконструкцию Юга «преступлением», раздает обещания вернуть южанам их «неотъемлемые права» и открыто заявляет, что «только белая раса доказала свою способность поддерживать свободное правительство». Неудивительно, что янки говорят: «Поскреби демократа – найдешь бунтовщика». Юдифь как-то обмолвилась, что «скрести» Купера она бы не решилась, потому что очень боится увидеть правду. За этими словами я вижу огромную тревогу. Купер яростно выступает за Блэра…

…Все закончилось без особых сюрпризов. Грант победил. Из южных штатов за Сеймура проголосовали только Луизиана и Джорджия. Обещания Блэра «разогнать из правительств южных штата саквояжников и заставить армию отказаться от своего самоуправства» тоже мало помогли. В Монт-Роял проголосовали все, кто имел на это право, чем я очень горжусь.

Тео остался на ужин и уехал как раз перед тем, как я села сделать эту запись. Они с М-Л впервые заговорили о женитьбе. Я не против, но она дочь Купера. Могу ли я помогать им, не рискуя навлечь на себя гнев… Должна прерваться. Какой-то шум снаружи.

Выстроившись в цепочку, всадники свернули с речной дороги на аллею. На стволах их винтовок вспыхивали блики лунного света.

Они неторопливо миновали обсаженную деревьями аллею и тихо подъехали к небольшому беленому домику, выстроившись в ряд прямо напротив двери. В лунном сиянии их мерцающие балахоны и колпаки отливали черным. Прорези для глаз совсем не отражали света и казались пустыми.

Всадник в центре ряда поднял вверх старую мелкокалиберную винтовку. Увидев сигнал, тот, что стоял справа от него, зажег спичку и поднес ее к пропитанному смолой факелу. Вспыхнувший свет выхватил из темноты с полдюжины всадников.

– Зовите ее! – сказал крайний справа.

Он остановил лошадь возле низко нависших ветвей огромного шишковатого дуба. Верхняя часть ствола почти полностью заросла испанским мхом. Там кто-то тихо шелестел – то ли птица, то ли белка, – но всадник, внимательно вглядевшись в темную крону, ничего не увидел.

Человек, стоявший в середине ряда, поднес к губам старый рупор. Неожиданно дверь в дом распахнулась, и на крыльцо вышла Мадлен, сразу протягивая руку к висящему там судовому колоколу.

– Стойте! – велел ей человек с рупором и винтовкой.

Сильно побледнев, Мадлен застыла перед ним, вдруг заметив, что его балахон протерся на локтях. Из-за ее спины испуганно выглядывали Пруденс и Мари-Луиза.

– Мы – рыцари Невидимой Империи, – провозгласил человек в центре, отчего его лошадь нервно попятилась.

К их удивлению, Мадлен неожиданно рассмеялась.

– Да вы просто кучка трусливых мальчишек, которые прячут свои лица из страха! – сказала она. – Я узнала ваши длинные ноги, мистер Ламотт. По крайней мере, имейте достоинство снять свой колпак и вести себя как мужчина!

Куклуксклановец с левого края достал из-под балахона два револьвера.

– Давайте просто пристрелим эту проклятую сучку! – крикнул он. – Я здесь не для того, чтобы пререкаться с черномазыми!

Мужчина в центре взмахнул винтовкой, заставляя того умолкнуть.

– У вас есть двадцать четыре часа на то, чтобы убраться из округа, – сказал он Мадлен.

Факел зашипел. Потом послышался характерный звук, с каким досылают патрон в патронник, и чей-то голос сзади и справа от них прогудел: