"Северная корона". Компиляция. Книги 1-13

Кейн не решился подойти к нему – боялся, что эта дрянь перекинется на него. Но обратиться к кадету он все-таки осмелился:

– Эдмар! Ты меня слышишь?

– Не слышит, – донеслось со стороны. – По-моему, это и так понятно.

Оказалось, что в зале они с Эдмаром были не одни. Чуть поодаль, на массивных трубах, сидел кадет, которого Кейн здесь прежде не видел. По крайней мере, так ему показалось сначала… Потом он присмотрелся повнимательней – и все-таки узнал, хотя разум до последнего отказывался принимать, что такое вообще возможно.

– Шестой? – прошептал он.

– Во плоти, – кивнул кадет. – Правда, немного изменившейся, но все же.

Кое-что начало проясняться. Кейн пока не представлял, как этот калека выжил – и определенно вылечился. Может, под воздействием шока? Допустимый вариант, такое иногда случалось, стресс стабилизировал мутацию. Хотя это не объясняло, почему Шестой стал отдаленно похож на Вторую, но… тут дело могло быть в сентиментальности, Кейн прекрасно знал, что эти двое много времени проводили вместе.

Сейчас важно было не это. Кейн просматривал личные дела своих учеников, помнил не все подробности, однако основные моменты для себя отмечал. Например, то, что Шестой обладал вторичной способностью к телепатии. Но эту способность признали несущественной: из-за неполной мутации дар то проявлялся, то исчезал, Шестой не мог толком контролировать его. Поэтому обучать пацана не стали и даже запретили ему пользоваться этой силой.

Судя по тому, что творилось теперь с Эдмаром, запрет он нарушил.

– Что ты сделал с ним? – холодно спросил Кейн.

Шестой спрыгнул с труб и подошел к извивающемуся на полу, совершенно обезумевшему от страдания Эдмару. Кейн пытался вспомнить его настоящее имя, но никак не мог… да и много что о нем вспомнить не мог. Похоже, этот паршивец уже успел покопаться в его памяти!

Но сам Шестой о нем пока не говорил, он остановился возле воющего Эдмара, а тот даже не видел его.

– Я? Ничего особенного, – пояснил Шестой. – Я всего лишь передал ему то, что забрал в свое время у Эви. Боль ее уничтоженного тела. Ее страх. Осознание приближающейся смерти. Смотри-ка, как интересно получилось… Он обрек ее на это, не особо задумываясь. Да, он чуток посомневался – это я тоже знаю. Но в решающий момент он запер дверь, понимая, к чему приговаривает нас всех. А когда ему самому пришлось столкнуться с неизбежностью умирания, посмотри, во что он превратился.

– Она наверняка не страдала так долго!

– Она вообще не должна была страдать. Но – да, я закольцевал ее ощущения и эмоции. Теперь он испытывает их снова и снова.

Эдмар, не слышавший их, в этот момент пытался выдавить собственные глаза, лишь бы не видеть те образы, которые Шестой вытащил из сознания умирающей девушки.

– Прекрати это, – поморщился Кейн.

– Пожалуй, ему действительно хватит.

Серые глаза устремились на Кейна и смотрели только на него. Удерживая инструктора этим цепким, слишком взрослым для кадета взглядом, Шестой одним резким ударом ноги раздробил череп Эдмара на части, прекращая и страдания, и жизнь Первого номера.

– Остался только я? – усмехнулся инструктор. Он не видел смерть Третьего и Четвертого, но уже о многом догадывался.

– Да. Остался только ты.

– И что теперь? Проберешься и мне в голову?

– Нет, – задумчиво ответил Шестой. – Я ничего толком не планировал, но решения приходят сами собой. Ему я должен был передать одно послание от Эви. Тебе – другое.

Кейн снова и снова напоминал себе, что перед ним всего лишь мальчишка. Сколько там ему лет? Семнадцать, восемнадцать? Нет, кажется, вообще шестнадцать… Сопляк, который мог лишь сдавать теоретические экзамены, вчерашний калека, облепленный медицинским клеем. Что он может, зачем его бояться?

А страх все равно был, Кейну удавалось лишь подавить его – но не истребить в своей душе до конца.

Чуть легче стало, когда он понял, что Шестой действительно не собирается использовать против него телепатию. Мальчишка намеревался драться с ним – просто драться, это же было хорошо! Никогда в жизни кадет не победит опытного инструктора, все скоро закончится…

Но оказалось, что Шестой не допустил ту наивную ошибку, на которую так надеялся Кейн. Пацан действительно дрался без телепатии, и в его движениях действительно оставалась неловкая неопытность ученика, только-только покинувшего академию. Однако нашлось у него и преимущество, которое меняло все.

Он просто был сильнее.

Кейн, впервые почувствовав это, сначала не поверил себе. Решил, что это он ударил неудачно, что пацану повезло… Однако не было никакого везения. Даже те удары, которые Шестой пропускал, он выдерживал с удивительной стойкостью. Если он бил сам, то так, что Кейну не всегда удавалось удержаться на ногах.

Мальчишка дрался не как человек даже, как машина. Может, не самая совершенная, но четко выполняющая свою задачу. Кейн мог сбить его с ног, мог пустить ему кровь… и не более. Тело Шестого восстанавливалось быстро, совсем как у полноценного легионера, и боль для него ничего не значила. Может, он жил с болью так долго, что привык к ней?

Кейн пытался проигнорировать все это, не отвлекаться… и терпел позорное поражение. Он волновался, его движения стали слишком резкими. Усталость давала о себе знать, подтачивала изнутри. Вера в свою победу перестала быть абсолютной.

Телепат, конечно же, это заметил.

– Ты чувствуешь эту силу? – спокойно спросил он. – Тоже послание от Эви. Ее последний подарок.

– Ты не был так силен…

– Нет, не был. Даже без генетической аномалии и с учетом вторичной способности мой дар привел бы меня в первую двадцатку, не дальше. Но Эви… она могла войти в десятку. Какое будущее ее ожидало… Она знала об этом. Она понимала, что ты у нее отнял.

– Это не было целью! Ваше убийство… Так просто сложились обстоятельства!

– Может быть, – кивнул Шестой. – А теперь они складываются так, что ты умрешь. Видишь? От такого оправдания не становится легче.

– Тебе не нужно убивать меня… Я понимаю, почему ты злишься, ты имеешь на это право! Но без меня ты не выберешься с Эреба, Легион осудит тебя за то, что здесь случилось… Тебе не позволят жить после того, как ты спасся!

– Все это возможно. Но куда менее важно для меня, чем твоя смерть.

Кейн сопротивлялся отчаянно. Из последних сил – и все-таки проиграл. Мальчишка одним ловким ударом сломал ему ноги, поставил на колени. На пару секунд он замер, удерживая Кейна за шею, заглянул старшему легионеру в глаза. Он будто искал что-то… причину, которая все оправдала бы? Или то, что придало бы его потере смысл? Кейн не знал, он думал лишь о том, что очень хочет жить…

Мальчишка печально улыбнулся в ответ:

– Она тоже очень хотела.

Кейн видел последний удар, направленный ему в лицо – а почувствовать уже не успел.