Шахматный порядок

— Безусловно, госпожа Аверина, — улыбнулась Макгонагалл.

— Даже не сомневалась. Хогвартс, старый добрый Хогвартс…

Альбус смерил взглядом делегацию из Дурмстранга. Он слышал от отца, что репутация у этой школы была кошмарная, оттуда вышел Геллерт Гриндевальд, развязавший войну в сороковых годах. В Дурмстранге, как говорил отец, особое внимание уделялось темным искусствам.

Ужин в Большом зале подходил к концу, как вдруг к удивлению Альбуса и друзей Хелена подошла к учителям. Сегодня она была одета в какой-то одежде, напоминающей парадную: в длинной зеленой мантии из бархата и белых туфлях. Гермиона и профессор МакГонагалл охотно ей закивали. Профессор Уизли встала и постучала по кубку, призывая к тишине.

— Скоро к нам приедут самые необычные гости, — сказала она. — Наши немецкие друзья из Академии Туле. Надеюсь, Вы встретите их тепло и душевно!

Директор МакГонагалл кашлянула, словно волновалась за что-то. До Альбуса донеслось ее слова:

— Фройлян Лайпенгоф, вы уверены, что справитесь? Вы единственный человек в зале, кто владеет этим секретом

— Да, конечно, — хлопнула ресницами Хелена. — Не волнуйтесь, фрау директор, я все сделаю.

Эльфы внесли огромный предмет и сорвали с него занавески. Это было большое немного выпуклое зеркало с затемненным стеклом. По бокам его украшала позолоченная оправа. Кэт втянула шею и с любопытством посмотрела на него. Хелена между тем с интересом рассматривала эльфов как диковенных существ.

— Я бы не доверяла девочке столь сложную магию, — фыркнула мадам Максим, сидящая рядом с учителями. — Это очень опасный вид магии.

Синие глаза Хелены вспыхнули, словно от ярости.

— Ну, понятно, — засмеялся Эрик. — Французы и немцы всегда ненавидели друг друга!

Неожиданно Хелена выхватила палочку и прошептала заклинание, описав ей дугу. Тотчас зеркало опоясали и ярко вспыхнули четыре свечи.

— Это не немецкий… — прошептал пораженный Альбус. — Это санскрит!

Хелена, однако, бесстрастно стояла на сцене, наблюдая за горением свечей. Ученики тоже не шевелились, наблюдая. Прошло должно быть минут минут пять или десять, прежде, чем нижние свечи заколебались.

— Интересно, почему не немецкий? — задумалась Кэтрин. — Уизли нахмурилась.

— Санскрит — язык древних арийцев. А немцы считают себя великим арийским народом, — пояснил Альбус. — Типа одна их часть ушла в Индию.

Наконец, задрожали и верхние свечи. Хелена резко направила палочку на стекло и снова что-то сказала на непонятном языке. Зеркало пошло трещинами. Из двух вышли двое ребят, одетые в наряды, напоминающие индийских факиров с чалмами на голове. Сев по бокам в позу лотоса, как заправские индийские йоги, они начали равномерно раскачиваться из стороны в сторону.

Хелена снова взмахнула палочкой. Вокруг зеркала появилось изображение тропических джунглей. Затем из зеркала вышли трое ребят в доспехах средневековых рыцарей. Один из них направил палочку на Хелену, и та мгновенно преобразилась: платье на ней превратилось в античную тунику, а туфли в сандалии. Девушка достала из воздуха боевой диск и лихо метнула им в ребят. Высокий мальчик перехватил его светом из меча, тогда Хелена достала из воздуха длинный и тонкий меч.

В тот же миг из зеркала вышел мальчик, видимо, со второго класса, в черном рубище с масляными пятнами. Он казался грязным и неухоженным. Двое йогов мерно продолжали раскачиваться. Подойдя к Хелене, он встал перед ней не на колени, и стал перевязывать сандалию.

— Шудр, у тебя есть право служить нам, кшатриям, — громко сказала Хелена. — Но ты можешь лишь взглянуть снизу вверх на брахманов!

От взмаха ее палочки зеркало стало извергаться потоком золотых искр. Хелена взмахнула палочкой, и вокруг запели тропические птицы.

— Арийские касты Древней Индии! — прошептал Альбус. — Жрецы-брахманы, воины-кшатрии, слуги-шудры…

— Вот как Индию любят, — протянул Эрик.

— Они считают Древнюю Индию чистым арийским государством, которое никогда им не достичь!

— Хе, Индия была нашей колонией! — засмеялась Кэт.

— Это не та Индия. Это Индия одиннадцатого века до нашей эры! В Индиии с тех пор сменилось пятьдесят народов, — мотнул головой Альбус.

— Вот это да, — вырвалось у Кэт.

Неожиданно все пропало. Из зеркала вышел высокий человек в индийской чалме. Он взмахнул палочкой. Сцена Большого зала преобразилась. Сейчас она изображала поле, на котором лежали убитые и раненые воины в диковинных одеждах. Навстречу пошел светлый слон, приближаясь к ребятам. Над полем летели в воздухе странные аппараты. Мальчики встали двое против одного.

— Ты выберешь Пандавов или Кауравов, сестра? — обратился он к Хелене.

— Пандавы победят, если призовут принца Карну, — спокойно сказала Хелена, словно пифия. — Если быть великой войне, зовите великого воина!

Под потолком мерно проплыла колесница, в которой сидел человек в индийской мантии и сжимал в руках лиловый шар.

— И почему такая одежда сейчас? Символ какой-то, что ли? — пожал плечами Эрик.

— Хотя может это одежда прошлых лет? — предположил Эрик.

Тотчас свет на сцене погас. Декорация сменилась. Теперь перед ребятами возникла северная скала, на которой росла одинокая кривая сосна. Тусклый свет падал на вход в ущелье. Кто-то из девочек вскрикнет. Над входом высился силуэт мертвого лица, искривлённого гримасой боли.

— Жуть, — вздрогнула Вики Смит. — Что это означает?

Альбус прищурится:

— Что-то из Вагнера, но я забыл. Какой-то немецкий маг, развоплотивший себя.

— Спокойнее, — сказала Кэт. — Это вход в Туле, их школу. Хелена же рассказывала.

— Ничего себе вход у них, — протянула Виктория.

МакГонагалл поднялась со стула:

— Я рада приветствовать вас, профессор Мангейм, — сказала она чуть взволнованным голосом. — Вас и ваших учеников!

— Победим ли мы их с такой-то магией? — пробормотал кто-что со стола Райвенкло.

— Всегда есть надежда, к тому же этот турнир поможет волшебникам подружиться, — сказала Вики. — Таки Игры доброй воли.

— А Хелена-то сильная какая волшебница! — удивился Эрик. — А я ещё боялся, что ее грифы обижать будут!

— Да, молодец, — улыбнулась Кэтрин. — Не подступятся! Казалась такой хрупкой, а ведь сильная какая.

— Адель тоже нежная и хрупкая внешне, а в квиддич здорово играет, — заметила Моника.

Хелена, тем временем, сделала движение палочкой, и в зале зазвучала Музыка, напоминающая плеск волн. Они словно наплывали на берег одна за другой.

— Сразу море вспоминается, шикарная музыка, — улыбнулась Кзт.

— Я тоже рад вам, профессор Макгонагалл, — высокий человек точно также забавно оглушал окончания, как и Хелена.

Когда шум в зале поутих, все гости расселись за особым столом с коричневой скатертью, который профессор Макгонагалл наколдовала рядом с учительским. Кураторы сели рядом с преподавателями: мадам Максим рядом с Хагридом, словно они были старыми знакомыми, двое остальных — по бокам от директора Макгонагалл. Кэт во все глаза смотрела на Хелену, а затем на ее куратора, словно они были каким-то чудом.