Шахматный порядок

— Может, он правда так опасен? — Эрик посмотрел на бегущее белое облако, напоминавшее конскую гриву.

— Кому опасен? Немецким неграм и туркам? — пожал плечами Ал. — Ну это их проблемы. И в чем-то он прав, — скривился Ал, вспомнил тех двух маглов.

— А интересный вопрос, — ответил Эрик. — Штирнер немец, мы британцы. Почему нас это волновать должно? А вообще… — посмотрел он не разлапистую еловую ветку, — отец говорил, что война выгодна многим в министерстве. Они деньги там крутят какие-то.

— Шутишь? — Альбус прищурился на ароматно терпкую зелень хвои.

— Нет. Ну вот ты представь, сколько денег на борьбу со Штирнером министерство выделило. А теперь пойди проверь, сколько реально потратили, а сколько себе в карман положили.

— А мы можем и сами тренироваться, — чуть ехидно вскинул брови Альбус. — Причём даже…

— Не годится…. Определят по палочкам… — махнул рукой его друг.

— А это что? — Ал достал из кармана жилета палочку Скамандера и помахал ей. — Смотри….теперь у нас с тобой есть вторая палочка! — просветлел Альбус. — Значит, мы можем с тобой практиковаться в резках областях магии, и министерство нас толком и не заметит. Не наши палочки горят вспышками!

— Ловко, — с легкой гордостью отвечал Эрик.

— Я ее у Скамандера подобрал, — пояснил Альбус. — Когда он в ауте валялся.

— Спер, что ли? — прыснул Эрик.

— Ну не совсем… Палочка лежала чуть в отдалении от него. В общем, я как бы шёл и нашёл палочку. Бесхозную, — фыркнул Поттер своей шутке.

— Можем попробовать? — спросил ошалевший Эрик. В его голове явно созревала какая-то мысль.

— А давай, — Альбус протянул другу палочку.

— Ну что же….. Legilmens! — неожиданно воскликнул Нотт, направив палочку на висок друга.

Альбус сначала дёрнул головой, не ожидая атаки. Но затем, взглянув на сосну, быстро вспомнил зелёный цвет. Эрик с минуту смотрел на него, растерянно держа в руках палочку. Ал смотрел, как глаза друга становятся широкими от изумления.

— Что с тобой? — спросил Ал, но его друг отступал, а затем упал.

Не размышляя долго, Альбус подбежал к Эрику и стал его откачивать. В глазах Нотта застыл испуг. Затем он застонал, и поднял голову.

— Ух… ну и….. — только пробормотал он, испугано осмотревшись.

— Ты чего? — недоумевал Ал. Стук дятла усиливался, словно кто-то изо всех сил колотил дерево.

— Ну у тебя и ментальный барьер.. — покачал головой Эрик.

— Да что стряслось-то? — Ал посмотрел на озаренную уже предвечерним светом крону сосны.

— Понимаешь… я хотел тебя на легилименцию взять. Но сразу увидел зелёное облако. Оно еше светилось… и как долбануло меня…. — прошептал он.

— А…. Отец говорил мне, что он сильный… — улыбнулся краешками губ Ал. — А на что он похож хоть?

— Ну такая…. Зелёная стена и как магма извергается,,, — бормотал Эрик, все ещё сидя на земле. — Потом долбануло светом, и я отлетел.

— Слушай…. Поднялся Эрик с помощью друга. — А ты точно знаешь, что министерство не засечёт палочку Скамандера?

— Да каким образом-то? — фыркнул Ал.

— Сам говорил: они вспышки палочек фиксируют. Вдруг они именные?

— Что же они, все палочки знают по-твоему? — пожал плечами Альбус.

— Ну мало ли…. А вдруг?

Друзья подошли к большой луже посреди просёлочной дороги, оставшейся после недавнего дождя.

Конечно на улице было тепло, но подобные кадры навевали чувство осени. Было, конечно же, забавно, видеть в луже собственное отражение.

Вода казалась мутной, что никак не вязалось с июльским солнцем. От нечего делать, словно поддавшись чувству лёгкого озорства, Эрик сорвал палочку и покопался в на дне, поднимая ил.

— Да нет, не реально, — прищурился Альбус. — Отец на втором курсе влетел в историю. При нем эльф-паршивец заколдовал торт, а он громовешатель от министерства получил: они и не поняли, что там был эльф.

— То есть, палочка Скамандера нам сойдёт с рук? — Эрик продолжал мутить воду.

— Уже сошла, — фыркнул Ал. — Если бы не сошла, мы бы уже громовещатель за твой “Legilimens” получили.

— Слушай… — задумчиво спросил Эрик. — А ты правда можешь не поддаваться на сыворотку правды?

— Ну, да… не так уж трудно ее обдурить на самом деле, — пожал плечами Ал.

— Просто…. Звучит невероятно немного….

— Да перестань. Каждый фокус прост, если знаешь его разгадку. Знаешь, у маглов есть фокусники, но они их просто дурят. Показывают пустой ящик, а потом в нем кролика, Мышь или удава. Откуда они берутся? Да люк подземный в арену встроен. Тут посложнее, Но можно.

— Ну, только что если сваришь какую-то анти-сыворотку правды…. Или сыворотку антиправды, — замялся Эрик.

— Нет, вообще ничего. Даже заклинания не буду произносить, — спокойно сказал Ал.

— А как от неё избавиться. Мне-то можешь рассказать фокус? — капризно вздохнул Эрик.

— Могу. Понимаешь, у философов есть такое понятие — постмодернизм….

— Да ну их, — махнул рукой Нотт.

— Без них никак, — поправил Ал очки. — Так вот постмодернизм это сомнения в объективной истине и правде. Вот скажи: существует ли такое пространство, где события прошлого и сейчас происходят в реальности?

— В документах. Оно записано в документах… — уже с интересом сказал Эрик.

— Верно мыслишь, в документах. И….

— В голове. В мозгах, — стукнул себя по лбу Эрик. — В воспоминаниях.

— Молодец. То есть если я контролирую документы и память, для меня есть та правда, которую я считаю нужной?

Они подошли к косогору. В зелёной траве валялись первые июльские шишки, ещё удлиннённые и нежные,

— Но как можно помешать вспомнить? — недоумевал Эрик.

— Начинай с тренировки сомнений, как говорят постмодернисты, — поднял палец Ал. — Нас учат, что две прямые не пересекаются. Но это у Эвклида, на плоскости. А в искривлённом пространстве Гаусса они пересекаются. Так пересекаются или нет? Зависит от того, что нужно.

К изумлению Эрика его друг немедленно наколдовал подобие шахматной доски с идеально прямыми линиями. Затем доска начала плющиться и выгибаться, так что линии стали сами кривится и пересекаться.

— Это всего лишь точка зрения Эвклида, — поддержал игру Эрик. — Почему мы считаем, что именно она — правда? — сверкнули глаза. — Но ты уверен, что мы все реально этому научимся?

— Отлично. Приведу более сложный пример. Нам говорят, что динозавры жили десятки миллионов лет назад. А если учёные ошиблись в рассветах пластов? — пожал плечами Ал.