Шакал

Джули остановилась часа через три, когда город скрылся из вида. Она рванула по тормозам и вылетела из машины. Я слышал, что её рвало. Долго выворачивало наизнанку. Бурый вылетел следом из машины и упал в траву. Закурил. Я выбрался из кабины. Плеснул остатки воды на ладонь и умыл лицо. Наполнил из баклажки фляжку. Отпил тёплой воды. После этого подошёл к Бурому.

— Там, похоже, газ какой-то. Вот глюки и пошли. Ты что видел? — я подсел к нему. Бурый схватился за нож. Накинулся на меня. Я быстро перекатился и оказался на ногах. Он же упал на землю носом. Изо рта пошла пена. Всем было плохо, кроме меня. Я смотрел, как они валяются по траве и не знал чего делать.

Дать противоядие? Но отчего? К тому же я был ноль в медицине. Максимум, что мог рану перевязать или самогоном обработать. Я забрался в кузов машины. Может им и было плохо, а мне хотелось есть. Я открыл банку с тушёнкой. Накапал себе стопку самогонки. Скоро опять ночь. Значит, придётся наблюдать за чудовищами. Я откинулся на сидении. Что было сегодня? Где реальность, а где вымысел? Я подцеплял сухарём жир из банки с тушёнкой. Запивал водой и ни о чём не думал. Наступило какое-то отупение. Словно не было ничего. Я впал в ступор. Еда казалась самым важным, что было сейчас. Больше меня ничего не волновало.

Начало темнеть. Это вывело меня из оцепенения. Если я не хотел лишиться группы, то пора было их поднимать и затаскивать в кабину. Я помог Джули доползти до машины. Посадил её в кресло и пихнул в руки фляжку. Потом потащил к машине Бурого. Убивать меня у него не было сил, что было хорошо. Посадив их в машину, я закрыл двери. Проверил фары. Если ехать на ближнем свете и на небольшой скорости, то мне хватит энергии аккумуляторов до утра. А там выйдет солнце и запитает аккумуляторы до нужных значений. Оставаться в такой близи от города я не собирался. Тем более что позади, в том месте, где должен был находиться город, исходило зеленоватое сияние.

Я завёл машину и поехал. Тяжело было морально, когда что-то прыгало на лобовое стекло и пыталось его пробить. Это что-то непонятное загораживало обзор. Настойчиво стучалось в кабину, запевая свою пронзительную песнь. Отвратительное существо, а человек, который его придумал, должен мучиться и после смерти. Этого я желал ему искренне. Сколько я не всматривался в тварь, которая ползала по кабине машины и пыталась добраться до меня, я не мог её разглядеть. Я видел лишь красные глаза, которые действовали возбуждающе на нервную систему, а с эффектом звука вызывали панику. Я чувствовал телом колебания, что исходили от твари, но отказывался их замечать. Я отказывался признавать этот ужас, как реальность. Для меня это был страшный фильм режиссера-садиста с дурной психикой. В реальности так бояться было нельзя, иначе можно было бы помереть от страха, чего я не хотел.

Стишок превратился в молитву, которая связывала меня с реальностью. С той реальностью, которую я хотел видеть в своей жизни. Поле, цветы, девушка и никаких тварей. Свой дом в тихом городке уже не казался таким уж скучным и тусклым вариантом прожить жизнь. Жена. Дети. А ведь такое было возможно. Но я знал, что стоило мне вернуться в город, как все эти мысли отойдут на второй план, потому что спокойной жизни я не хотел.

Через несколько часов я уже начал спокойно воспринимать попутчиков, что и правда походили больше на саранчу. Назойливую мошкару, которая переросла все разумные размеры. Человек такое существо, что приспосабливался ко всякой гадости. Джули и Бурый, похоже, были без сознания. Я надеялся, что они не помрут за эту ночь.

К рассвету мы отъехали достаточно, чтоб не переживать о влияниях научного города на наши умы. Я мог спокойно задремать в кресле, пока аккумуляторы подзаряжались рассветным солнцем.

— И где мы? — спросила Джули, которая пришла в себя и теперь отпивалась водой.

— Сама смотри, — ответил я. Ночью ехал на запад. Там мы сейчас и находимся.

— Ночью?

— Мне не понравился твой родной город. Компания саранчи была приятнее, — ответил я, не открывая глаз.

— Сильно.

— Как там Бурый?

— Пошёл воздухом подышать, — ответила Джули. — Ты валил бы с водительского места. Я сяду.

— Ты как?

— Нормально. Отошла.

— А сейчас ты рассказываешь, что это была за дрянь! — рявкнул Бурый.

— Давай без глупостей. Ствол убери и поговорим, — сказала Джули. Я посмотрел в их сторону. Бурый приставил обрез к спине Джули. Она как раз выходила из машины.

— Я терпеть не могу, когда из меня дурака делают! Какого хрена творилось в городе?

— Я знаю не меньше твоего, — стараясь сохранять спокойствие, ответила Джули.

— Газ ядовитый, — предположил я. Чего-то меня начало напрягать, что в группе постоянно кто-то на кого-то наставлял оружие. — Вызвал галлюцинации.

— Если она жила в городе, то должна была предупредить о роботах напичкана этой хренью.

— Считаешь, что тот мальчишка был роботом?

— Охранка, которая сработала, когда я выстрелил, — сквозь зубы сказал Бурый.

— А на кой ляд нужно было стрелять? — выругалась Джули.

— Тут я с ней согласен, — ответил я. — Пусть это был робот, но ты не знал, что мальчишка не живой. Тогда зачем выстрелил?

— Чтоб не сдал, идиот.

— Бурый, отстань от Джули. Она не могла знать всех ловушек, что были там. Мы сами полезли в качестве разведки. Надо думать, можно ли будет сюда вернуться, или лучше найти более спокойное и прибыльное дело, чем лазить по городу напичканному охранниками в виде роботов детей, которые распространяют галлюциногенный газ, — сказал я, выбираясь из машины и пересаживаясь на заднее сидение.

— А почему ты не поддался? — Джули, похоже, заразилась подозрением от Бурого. Вроде он её не кусал.

— Когда мы въехали в город, то асфальт был чистым и ровным. После того как побеги, что вылезли из бара, начали плеваться шипами, то асфальт начал разлетаться на куски. Если такое было часто, то город должен был напоминать место после бомбёжки. Вот и сработало, что это всего лишь красивая картинка. Когда же я увидел, что ты сворачиваешь с ровной дороги, а Бурый стреляет по пустым окнам, то в этой идеи только убедился. А дальше оставалось лишь не обращать внимания на ужасы, которые нас преследовали.

— Цветы? Я видела трупы людей, что заполонили улицу, — ответила Джули. — Без глаз, в оборванных одеждах. Они хотели остановить машину. Забраться в неё.

— Тараканы и клопы. Они лезли изо всех щелей и напоминали ночных тварей, — ответил Бурый, опуская обрез.

— У каждого была своя картинка, — ответил я. — На меня газ подействовал не так сильно, как на вас.

— Да ты, похоже, ничего не боишься. Ночью по степи ехать, когда не знаешь, как за руль держаться, — сказала Джули, обходя Бурого и садясь на водительское место.