Шакал

— Что ты там жрешь на моей шее?

— Земляные орехи. Будешь?

— Давай.

Она отсыпала мне в ладонь орехов, перемазов рубашку, но я не стал ругаться. Предложил орехов Саньке, тот только головой покачал. Ну, наше дело предложить, а его отказаться.

— Рыба готова?

— Если дашь посмотреть, то скажу. Только слезь с моей шее. Не понимаю эту дурацкую привычку.

— Я сама ее не понимаю, но ты такой милый! Так и хочется твои колючки потрепать.

— Больше не буду так коротко стричься, — проворчал я.

— Вредный ворчун.

Мы с ней продолжали обмениваться колкостями, пока я проверял рыбу. Санька сидел рядом и молчал, наблюдая за нами.

— Вот ты говоришь, что я молчун и вредина. А сейчас сидит Санька и молчит. Про него ты ни слова не сказала, — заметил я.

— Ему простительно. Он влюбленный идиот. А значит обязан сидеть с задумчивым лицом и думать о своей красавице, которая знать о нем не знает, — выпалила Рая.

— Кто я? — возмутился Санька.

— Идиот. Влюбленный, — повторила Рая.

— Я тебе сейчас покажу идиота, — он пригрозил ей кулаком, на что она высунула язык.

— Так, ему мечтать можно, а мне нет? — решил уточнить я, посмеиваясь над ними.

— Так ты же вдовец. Мысли у тебя грустные. А у Саньки они полные надежд, — невозмутимо ответила она.

Я перевел взгляд на море, делая вид, что не замечаю, как Санька сделал замечание Рае, что такие вещи говорить нельзя вслух. Она же ему ответила, что не собирается лгать. Пусть будет горькая правда, чем сладкая ложь.

Вдовец. Прошёл год с того момента, когда пропала Алиса. Бросила меня раненного, чтоб закончить дела в прошлом. У нее были дела, которые меня не касались, но они лежали грузом у неё на душе. Не вернулась. Рад я был этому? Не знаю. Вначале обрадовался. Свобода. Делай, что хочешь, а сейчас и делать ничего не хотелось. На душе была пустота.

— Вань.

— Все нормально. Рыба уже готова. Давайте есть, — ответил я. Все нормально. Я не чувствовал тоски. Не чувствовал злости. Пустота. А пустота — это почти нормально.

Мы ели рыбу. Санька достал бутылку с пивом. За ней потянулась Рая, но мы в один голос с Санькой сказали, что если она только прикоснется к пиву, то получит по губам. Рая вначале демонстративно надулась, а потом согласилась на компот, что я захватил с собой. Она принялась рассказывать, как сегодня её одноклассник на спор залез на водонапорную башню. Рая и сама хотела последовать его примеру, но когда начала юбку подвязывать, то ребята улюлюкать начали, поэтому она отказалась от этой затеи. Мы с Санькой переглянулись, думая, что хорошо, что она туда не полезла. Лестница проржавела. Не так давно оттуда сорвался один такой «смельчак».

Море волнами скользило по песчаному пляжу. Чайки носились в небе, где уже начали появляться первые облака, что было признаком дождливой зимы. Солнце ещё грело, но скоро температура упадет. В ту зиму на меня бандиты напали. А что принесет эта зима?

— Вкусная рыба была, — развалившись на траве, сказала Рая.

— Угу, — пробормотал Санька, всматриваясь в траву.

— Увидел чего? — спросил я.

— Нет. Показалось. Уже профессиональное.

— А чего ты в городовые пошёл? Вроде в строители собирался. Всё говорил, что построишь каждому из нас дом, — спросил я.

— Я уж думал, что все забыли это. Думал и в строители податься, да на моих глазах парнишку соседского тварь растерзала. Я дураком был. При себе ничего не было.

— Ясно, решил сделать улицы безопаснее.

— Не совсем так. Не хочу, чтоб когда такое случилось, остаться без оружия. А городовым оружие выдают бесплатно, как и патроны.

— Экономия.

— Да. Плюс я заставил включить несколько новых петель, где детвора болтаться любит. Раньше мы эти места объезжали стороной.

— Из-за вас нам теперь некуда спрятаться. Куда не пойдёшь — везде взрослые!

— Жизнь — несправедливая штука, — ответил я, на возмущение сестры.

— Плюс ещё у городовых зарплата больше, чем у строителей, — добавил Санька.

— И вы зимой не отдыхаете. Под дождем катаетесь.

— Привыкнуть можно ко всему, было бы желание, — пожал плечами Санька. Мы с ним допили пиво, после затушили костёр и пошли вдоль берега. Так как Рая хотела набрать ракушек для украшений, в последнее время она делала красивые заколки из ракушек и раздавала подругам и сестрам, она бежала босиком впереди нас, а мы плелись позади, выгуливая пуговицу.

— Вы в последнее время с Раей сдружились, — заметил Санька.

— Как она сказала? Решила отвлечь меня от грустных мыслей, а я её от первого разбитого сердца. Так что взаимная выгода.

— Отец говорит, что его перестали вызывать в школу из-за нее. Она стала спокойнее.

— Так на тренировках выматывается. К тому же мы с ней договорились, что она будет применять знания только по делу, а не когда ей вздумается.

— Не девчачье это дело драться, — с сомнением сказал Санька.

— А что лучше? В подоле принести? Уж лучше пусть дерётся. Нам же спокойнее будет, что никто её не обидит, как Вассу.

— Недоглядели. Согласен, — поморщился Санька.

— А у нас была задача за кем-то глядеть? В последнее время каждый сам по себе живёт. У нас только Рая мелкотой и занимается. Остальным плевать. Отец пашет по две смены. Мать после последних родов едва оправилась. У взрослых свои проблемы. Мы думаем, как свою жизнь наладить, а мелкотня сама по себе.

— И чего ты предлагаешь?

— Ничего. Сань, я с детьми возиться не умею. Да и с подростками. Из меня педагог никакой. Рая за мной увязалась, но мы с ней похожи. Оба мелкотня, которой в этом мире тяжело. Остальные для меня загадка, которую разгадывать нет ни малейшего желания.

— Собираешься уехать?

— Пока не знаю. Но и ковыряться во всем этом желания нет. У каждого из нас своя жизнь и своя цель в этой жизни. И моя точно не в вытирании соплей малышни.

Рая скакала впереди, кладя ракушки в сумку. Где-то загавкала собака. Отродясь такой скотины не было в нашем городе.