Шаукар

— Спасибо тебе.

— Нет, не надо меня за это благодарить. Отец говорит, что Оташ меня простил?

— За шпионаж?

— Да.

— А что, много ты успел написать Алиму?

— Кое-что успел.

— Деньги хотел переслать в Фейсалию?

— Да, хотел. Но передумал.

— Оташ тебя простил, ты ведь жизнь ему спас.

— Я сейчас напишу письмо и дам тебе прочитать. Не хочу, чтобы ты сомневался во мне.

— Хорошо, — кивнул Юрген. — Я прочитаю. Пиши.

Неру писал долго, так старательно выводя каждую завитушку классической вязи языка амма, что даже высунул язык, чем умилил наблюдавшего за этим Шу.

— Фух, — наконец устало выдохнул парень, откладывая ручку в сторону. — Хорошо, что правая рука у меня не болит.

— Так мне прочитать? — поинтересовался Юрген.

— Да, — кивнул Неру.

Шу быстро пробежал глазами оба письма и проговорил:

— Довольно грамотно, — проговорил он. — И очень честно.

— А что, не надо было так?

— Наверное, именно так и надо. Послушай, из того, что ты успел передать Алиму, может быть, мне следует что-то знать?

— Я успел написать о Сармасе и предполагаемом кладе, — ответил Неру. — А ещё про Сабиру.

— Про Сабиру? — удивился Шу.

— У вас же похожая история, как с матерью Кабира. Вот только никто к ней не ходит, кроме женщин харама. Разве что сам Алим. А у вас всё как-то странно. И то, что ты к ней ходишь…

— И какой же ты сделал вывод?

— Что она оказывает влияние на правление Шоносаром.

— О как.

— Ну… я…

— Ты так и написал?

— Да. И знаешь что? Я не считаю, что я не прав. Да, я признаю, что шпионил, и я был бы готов принять за это положенное наказание…

— Шпионаж в Шоносаре карается смертью, — перебил его Юрген.

— Любой воин рискует своей жизнью, разве не так?

— Так. Я сейчас задам тебе один вопрос первый и последний раз. Мне нужен честный ответ.

— Спрашивай.

— Почему ты принял это решение?

— Какое?

— Служить Оташу, а не Алиму.

— Потому что я узнал отца. И он рассказал мне всё, о чём умолчал в письмах, понимая, что их могут перехватить. Рассказал о тебе, о великом шоно, обо всём, что вы сделали для него и для своего народа. Конечно, Кабир тоже прекрасный правитель, но я же служил не ему, а Алиму. Алим очень умный и сильный, но он ведь настраивал меня против отца. Я ожидал увидеть совершенно других людей, а увидел вас. А потом это землетрясение, курган… Вот я и выбрал. Пусть не сразу, потому что это было непросто. Я испугался, поэтому натворил всякой ерунды, за которую мне стыдно. Но просить прощения я тоже больше не стану.

— Гордый юноша, — улыбнулся Юрген. — Что ж, я тебе верю. Ты хочешь и дальше работать в Алмазаре?

— Хочу.

— Значит, будешь.

— А Пирата можно оставить?

— Так ты его вроде уже оставил.

— Ну, когда я типа сбежал, я подумал, мало ли…

— Всё это время Пират спокойно жил на псарне, и Ако бегал играть с ним. Не переживай. Может, обучишь его потом и станет он сыскным псом. Брунен тебе в этом поможет.

Расставшись с Неру, Шу направился к Оташу, который как раз заканчивал разговаривать с Нараном по поводу сроков завершения работ по восстановлению города.

— Как дела у Неру? — поинтересовался шоно, когда Наран ушёл.

— Идёт на поправку, — ответил Юрген и рассказал о своей с ним беседе и его письмах, не упомянув только о Сабире.

— Значит, хочет служить в Алмазаре?

— Да. Если Брунен будет против, я лично ему прикажу.

— Не будет он против. Ему важно, чтобы подчинённые выполняли свою работу, а не то, были ли они до этого шпионами или нет. В данном случае это даже Неру на руку.

— Я ещё предложил, чтобы Альфред помог Неру Пирата выдрессировать. Представляешь, будет у Алмазара своя ищейка.

— Брунен будет счастлив.

— Но у него же раньше были собаки.

— Вот я и говорю, будет счастлив.

— Я думал, это сарказм.

— Нет, хотя счастливый Альфред — это… эне, ты когда-нибудь видел его довольным?

— Не припомню.

— Вот и я тоже.

— Таш, но многие и тебя довольным никогда не видели, потому что у тебя лицо сложное.

— Нормальное у меня лицо!

— Слушай, я там в кладе видел красивую штуку…

— Какую ещё штуку?

— Витая цепочка. Я подумал, что на ней можно часы носить.

— Все средства из клада идут в казну. Это уже было оговорено.

— Подумаешь, всего лишь одна цепочка.

— Ты, что, её уже забрал?

— …ну… Вот опять у тебя сложное лицо!

— Сложное лицо будет у тебя, когда ты снова лишишься жалования.

— Цепочка столько не стоит.

— Это говорит только о слишком большом жаловании.

— Жмот.

— А ты алчный.

— Вот и договорились.

Эпилог.

Дротик в форме звёздочки воткнулся в мишень ровно по центру. Издав победный возглас, Неру радостно подпрыгнул.

— Молодец, — похвалил его Ким.

— Дай, я тоже попробую, — попросил Юрген и, не дожидаясь ответа, вытащил звёздочку из мишени и, отойдя в сторону, прицелился. Дротик едва не попал в неудачно проходившего мимо слугу.

— Ты ведь со звёздочками ещё не пробовал, — рассмеялся Ким, глядя, как Шу побежал разыскивать дротик. — С ними совсем по-другому надо, не так, как с обычными.

— С обычными у меня всё в порядке, — отыскав пропажу, отозвался Юрген.

— Я знаю, — кивнул айни. — Ты вообще очень меткий от природы. Но если хочешь и звёздочкой в цель попадать, то надо тренироваться, а то быстро сократишь число слуг.

— Могу помочь, — снисходительно произнёс Неру.

— Ты у меня договоришься, — сказал Юрген. — Не учи учёного. Ты ещё с голой попой бегал, когда меня великий шоно уже учил стрелять из лука.

— Нет, так нет, — проговорил парень. — Моё дело предложить.

— Вот просто копия своего отца.

— Юрген! — послышался крик Нарана. — Там Оташ уже очень злится!

— Что я уже успел натворить? — обернулся Шу.

— Ты забыл, что ли? — запыхавшийся думен всплеснул руками.

— Что забыл?

— У вас же посол из Ямато! Он уже во дворце!

— Ой, — выдал Юрген. — Забыл.

— Посол из Ямато? — переспросил Ким. — Я думал, он прибудет позже. А он уже здесь?

— Здесь он, здесь, — закивал Наран.

— А кто конкретно, уже известно? — поинтересовался айни.

— Зовут Имари, больше ничего не знаю.

— Имари? — переспросил Ким.

— Ты его знаешь? — задал вопрос Юрген.

— Это вполне может быть другой Имари. Имя не редкое.

— А тот Имари, которого ты знаешь, он кто?