Шаукар

— Где здесь?

Сивар наклонился, покопался здоровой рукой в земле, вдруг достал оттуда пистолет и, резко развернувшись, направил его на Оташа. Два выстрела прозвучали одновременно. Шоно сам не понял, почему вдруг оказался лежащим на сухой траве, придавленный чьим-то телом.

— Оташ! — услышал он крик Элинора. — Ты цел?

— Цел, — отозвался шоно, сталкивая с себя непонятно откуда взявшегося парня. Со стоном тот упал рядом. — Неру? — удивился Оташ. Левый рукав рубашки юноши быстро намокал от крови.

— Да как он здесь очутился? — к ним бежал Акст.

— Кажется, навылет, — пробормотал шоно. — Надо срочно доставить его во дворец нашему лекарю.

— Я помогу, — кивнул Элинор.

— А что Сармас?

— Я убил его, — ответил подошедший Альфред. — Кажется, в этот раз он не обманул, и там действительно тайник с сокровищами.

Оташ взял Неру на руки и зашагал к лошади.

— Что он вообще здесь делал? — спросил Брунен.

— Очнётся, расскажет, — сказал шоно.

— Если очнётся.

Оташ не ответил. Неру вдруг пришёл в себя, когда шоно принёс его в лазарет и уложил на кровать. Застонав, парень открыл глаза и проговорил:

— Воин не оставит господина, даже если останется один против сотни. Он будет готов принять смерть во имя своего господина.

— Что? — удивился Оташ.

— Присягнуть можно только кому-то одному, — ответил Неру. — А ты… ты спас моего отца, — и парень снова отключился.

— Дурак, — прошептал шоно и покинул лазарет, оставив Неру в руках лекаря.

У входа в покои на Оташа набросился Юрген.

— Почему ты меня не разбудил? — возмущался он. — Куда вы с Альфредом ходили? Ой, у тебя кровь! Ты ранен?

— Это не моя кровь, — ответил Оташ.

— Сармаса?

— Неру.

Шу замер.

— Он ранен, в лазарете. Я не знаю, насколько это серьёзно, — проговорил шоно.

— Кто?

— Сармас. Альфред прикончил его. Сармас стрелял в меня. Я не знаю, что там делал Неру, но он меня оттолкнул, закрыв собой. Я был уверен, что он уже где-то на границе или вообще в Фейсалии.

— Надо сказать Омари. Я не знаю как. Он вчера… чёрт… Таш. Почему так сложно?

— Сказать действительно нужно. Эне, это должен сделать ты.

— Почему я?

— Потому что вы друзья.

— С кем?

— С Омари. Ему легче будет услышать это от тебя, чем от меня.

Вздохнув, Юрген медленно побрёл к покоям главного ловчего. Омари уже не спал, но выглядел неважно. Он сидел в кресле, раскинув руки и ноги в стороны, рядом на столике стоял кувшин с водой.

— Есть новости о Неру, — заговорил Юрген.

— Что-то случилось? — отозвался Омари. — У тебя такое лицо…

— Неру ранен.

— Как ранен? Где он? — амма подскочил.

— В лазарете.

Омари рванул к двери.

— Да подожди ты, — Юрген схватил его за руку. — Его только принесли, там лекарь. Пока ещё рано. Тебя не пустят.

— Кто принёс? Кто его ранил?

— Принёс Оташ. Ранил Сармас. Таш говорит, что Неру заслонил его собой. Больше я ничего не знаю. Никто не понимает, как Неру вообще там оказался.

Они пришли к лазарету вдвоём, лекарь ещё не выходил. Вскоре туда подошёл и переодевшийся и умывшийся Оташ, решивший не пугать всех своим окровавленным видом.

— Твой сын спас мне жизнь, — проговорил шоно, глядя на Омари, который сидел на полу, прислонившись к стене. Амма не ответил. — Он ненадолго приходил в себя и говорил со мной.

— Что он сказал? — спросил Омари, подняв глаза на шоно. Оташ повторил слова Неру.

— Это из кодекса воина Ямато, — сказал Юрген. — Ким цитировал.

— Он выбрал себе господина, — тихо проговорил Омари.

— Я ценю это, — ответил Оташ. — И я благодарен ему. У тебя хороший сын, хоть и дурак.

— Дурак, — кивнул амма. — Жаль, что Сармас уже убит. Я бы с радостью убил его ещё раз.

— Слушай, Таш, а что сокровища? — вдруг вспомнил Юрген.

— Нашлись, — сказал шоно.

— Значит, всё не зря, — проговорил Омари.

Дверь лазарета открылась, и оттуда вышел уставший лекарь.

— Я сделал всё, что в моих силах, — произнёс он. — Сейчас мальчик спит. У него сильный молодой организм, я думаю, он справится.

— Спасибо, — поднявшись, Омари протянул ему руку.

— Да рано пока благодарить, — ответил лекарь. — И не за что. Я сделал, что должен.

— К нему можно?

— А если я скажу нет, тебя это остановит? Можно. Только ненадолго.

Омари зашёл в лазарет и тихо прикрыл за собой дверь.

— Хочу посмотреть на сокровища, — сказал Юрген.

— Ты всё-таки алчный, — усмехнулся Оташ.

— Я имею право знать, из-за чего я чуть не задохнулся в кургане.

Неру пришёл в себя на вторые сутки. Омари всё это время дежурил у его постели, прерываясь только на то, чтобы затолкать в себя еду, которую ему приносил Ако. Очнувшись, Неру сразу попросил принести ему бумагу и чернила. Узнав об этой просьбе, Юрген сам принёс парню то, что он хотел, а заодно захватил и деревянную подставку, чтобы писать можно было, не вставая с постели.

— Привет, герой, — проговорил Шу. — Как самочувствие?

— Всё отлично, — ответил Неру. — Долго я тут лежать не собираюсь.

— А зачем тебе бумага?

— Надо написать письмо в Фейсалию. Послушай, Юрген…

— Что?

— Они ведь не сделают ничего плохого с моей матерью? Получается, что я теперь предатель…

— Это с какой стороны посмотреть. Но давай я тоже напишу в Фейсалию. Ты ведь Алиму пишешь?

— Да. И маме.

— А я Кабиру напишу и замолвлю слово за твою маму. У нас хорошие отношения.

— Спасибо.

— Как ты оказался там, у оврага? — спросил Шу.

— Я не уехал тогда.

— Это я догадался.

— Я стал следить за дворцом, хотел понять, отправишь ли ты погоню, и узнать, что будет с отцом. А потом я понял, что Сармас идёт показывать, где сокровища. Я всё-таки был в этом замешан с самого начала, мне стало любопытно. Вот я и направился туда и спрятался в кустах. Между прочим, в этот раз я себя не обнаружил.

— Молодец, — улыбнулся Юрген. — Растёшь.

— А потом… я не знаю… Я был совсем рядом с великим шоно. Когда я увидел пистолет, я… я вообще не думал в тот момент.