Шаукар

— Наверное, он прав, — вздохнул Юрген. — Мы должны быть ему благодарны.

— Он знает, что вы ему благодарны. И ты, и Оташ. Он всегда просит за вас. И за Шаукар.

— Ты передай ему, что мы скоро заедем к нему в гости.

— Обязательно, — кивнул Донир. — Мы будем ждать.

— У нас новость, кстати. Мы ввели новую должность — главного ловчего.

— Это что такое?

— Это тот, кто отвечает за охоту. Это ведь давно надо было как-то урегулировать. Так что я прописал там кучу пунктов, например, разделил охоту на виды.

— На какие?

— Промысловая, любительская, научная и регулирующая.

— Регулирующая — это как?

— Это когда, к примеру, какие-то хищные животные сильно мешают скотоводству. Ну, или если вдруг бешенство. А ещё я давно мечтал законодательно запретить охоту, когда у зверей детёныши. Теперь это будет работать.

— И кто же назначен главным ловчим? — поинтересовался Донир.

— Только не удивляйся. Омари.

— Он разве не старейшина сиваров?

— Уже нет. Он отказался от должности. Сам захотел новую.

— Теперь я знаю, у кого будут лучшие меха в Шоносаре, — усмехнулся Донир.

— Ну, уж нет! — возмутился Юрген. — У меня будут лучшие меха.

— А должны быть у великого шоно.

— Да шучу я.

— Я тоже. Рад был тебя повидать, белый брат.

Вернувшись во дворец, Шу сначала приказал слугам разыскать Эсфиру и передал ей кулёк с баурсаками для Сабиры, а затем направился в покои Оташа. В дверях он буквально столкнулся с Михатом, занимавшим пост министра просвещения. Михат подчёркнуто фальшиво улыбнулся, поклонился и пошёл по коридору. Юрген едва не скривился в ответ, но всё же изобразил улыбку.

Михат был родом из сиваров и его отец когда-то был ярым сторонником отделения от Шоносара, а сам Михат в юности отличался довольно ехидными высказываниями против белого брата. Однако он был довольно умён и с радостью принял предложение отправиться на учёбу в Нэжвилль. Проведя там год, Михат неслучайно получил пост министра просвещения и стал надзирать за открывшимися в Шаукаре и поселениях школами. Юрген признавал его ум и был согласен с тем, что Михат был на своём месте, но отношения между ними так и не сложились. Он и был причиной, по которой Шу едва не расплакался прямо на заседании министров, которое он проводил без участия Оташа. Шоно был в отъезде, и молодое правительство осталось на попечении Юргена. Шу тогда переволновался и очень боялся, что где-нибудь да ошибётся. Держать в голове все обсуждаемые вопросы было трудно, и он то и дело подглядывал в заранее написанную шпаргалку.

— Без бумажки пока не получается? — с ехидной улыбкой поинтересовался Михат. В зале повисла тишина — все остальные члены правительства опасались перечить новоиспечённому визирю, зная, что это приравнивалось к тому, чтобы идти против самого великого шоно. За глаза они, конечно, могли говорить что угодно, но вот так в лицо, да ещё и при свидетелях — нет.

— Хочешь мне помочь? — отозвался тогда Юрген. — Что ж, слушаю внимательно твои предложения по вопросам строительства угольной шахты.

Тогда Михат замолчал, но ненадолго. После заседания Шу бросил все бумаги Оташу на стол, а сам побежал к Сабире и, всхлипывая, жаловался на Михата и на всех остальных.

— Чего он хотел? — поинтересовался Шу, заходя в покои Оташа.

— Бумагу подписать. Об образовании ремесленного училища. Помнишь, мы с тобой говорили? Вот Михат довёл это ума.

— А я баурсаки принёс.

— Давай чаю тогда попьём.

— Может, лучше у меня на балконе?

— Идём, — кивнул шоно.

Пока ароматный напиток заваривался в пузатом цветастом чайнике, Оташ и Юрген расположились в ажурных креслах и любовались видом на озеро.

— Помнишь, как ты подарил мне Шаукар на день рождения? — с улыбкой спросил Шу.

— Конечно, помню, — ответил Оташ.

— Иногда мне кажется, что уже лет сто прошло, а порой, будто это было только вчера.

— Забыл тебе сказать, я получил письмо от Асимы.

— И что она пишет? — оживился Юрген.

— Зовёт в гости. Говорит, что надо ехать, пока в Нэжвилле лето, а то потом ты замёрзнешь.

— Ну, сколько можно? То ты, то твоя сестра! Не мёрзну я. И вообще я норт.

— И шуба у тебя есть.

— Вот именно. Так что? Когда поедем?

— Можно на летний праздник. Ты его любишь.

— Договорились! — обрадовался Шу. — А про ребят она писала?

— Да. Говорит, что Шелдон растёт хулиганом, и она удивляется, в кого это он такой. Я ей напишу, что в неё, в кого же ещё? — заулыбался Оташ. — Жалуется, что Шепард на него дурно влияет. А, по-моему, не может Шепард дурно влиять, он хороший мужик.

— Шепард замечательный, — согласился Юрген. — А что Фелиция?

— Чудесная девочка, папина любимица. Такая же белокурая.

— Она на ангелочка была похожа, когда я её видел последний раз. Надо будет накупить им подарков. И Фарлею тоже.

— Обязательно привезём им подарки, — кивнул шоно. — Кстати, я тебя из-за всей этой суеты так и не спросил про твоего кузена, когда ты из Яссы вернулся. Ему понравился твой подарок?

— Да, понравился. Феликс до этого играл только на флейте Витольда, этот жмот ему свою так и не купил. Так что теперь у мальчишки будет своя собственная флейта. Знаешь, — задумчиво проговорил Юрген, — чем старше он становится, тем больше похож на мою маму. Разве так бывает?

— Дети иногда бывают похожи на дядю или тётю, почему нет?

— Но я и рад, что он на мою маму похож больше, чем на своего отца. Раз уж он в нортов пошёл, а не в родню Илинки.

— Пригласи его как-нибудь к нам в Шаукар.

— А ты не будешь возражать?

— Почему я должен возражать?

— Ну, он сын Витольда, а Витольд тот ещё…

— Феликс не должен отвечать за грехи своего отца. И он всё-таки твой брат, пусть и двоюродный. Значит, он и мой брат.

— Хорошо, Таш, я обязательно его приглашу. Спасибо тебе.

— Чай уже заварился, эне. Давай пить.

Эпилог

Юрген не любил охоту. Он понимал её смысл и необходимость, но не любил. Когда ты в степи и хочешь есть, конечно, ты отправишься стрелять уток или зайцев, но когда ты живёшь в городе и еду тебе приносят на блюдечке, то ехать стрелять в диких зверей совершенно не хотелось. Однако Оташ видел в охоте что-то своё и не мог отказать себе в удовольствии выехать в степь или в лес. Новоиспечённый главный ловчий рьяно приступил к своим обязанностям и очень скоро занялся организацией охоты для великого шоно. Юрген мог и не ехать, а остаться в городе, но на такую большую охоту собрались ехать почти все министры, а также Алтан и Бальзан, и визирь просто не мог оставаться в стороне.