Шеф с системой в новом мире

Он смотрел на меня с вызовом, с упрямством избалованного, но сильного духом юноши, который привык решать проблемы силой и натиском. Он не понимал, что именно этот натиск и привел его на край гибели. Прямой отказ мог разрушить то хрупкое доверие, которое только начало зарождаться. Мне нужно проявить твердость, но твердость наставника, а не тюремщика.

— Княжич, — сказал я так спокойно, как только мог, делая шаг к нему. — Я понимаю ваше нетерпение. Оно — признак воина, но именно оно и есть ваш главный враг сейчас.

Я снова использовал аналогию, которая, как я понял, была ему близка и понятна.

— Мы только начали чинить вашу «печь». Стенки еще хрупкие. Если сейчас дать на нее полную нагрузку, кладка треснет. Ваши мышцы, как показывает мой… — я вовремя прикусил язык, — как я вижу по вашему состоянию, ослаблены. Ваша выносливость на пределе. Начав махать мечом сейчас, вы не укрепите их. Вы нанесете им тысячи микроскопических разрывов, на восстановление которых у организма просто нет сил. Вы не станете сильнее, вы станете еще слабее. Терпение — это тоже часть тренировки. Самая важная на данном этапе. Сначала мы восстановим фундамент, и только потом будем возводить стены.

Он хотел возразить, я видел это по тому, как он сжал кулаки. Его гордость требовала действия и я решил пойти на компромисс, который не навредит ему, но удовлетворит его жажду деятельности.

— Но сидеть без дела тоже нельзя, вы правы, — добавил я, меняя тон на более деловой. — Есть упражнения, которые не нагружают мышцы, но помогают наладить «тягу» в вашей «печи» и успокоить «огонь». Я покажу вам несколько простых дыхательных упражнений. Они помогут вашей силе, вашей Живе, течь свободно, а не биться о преграды.

Ярослав посмотрел на меня с недоверием. Дыхательные упражнения? Что за бабские сказки? Он ждал от меня рецепта чудо-каши, а я предлагал ему просто дышать.

— Дышать? — скептически переспросил он.

— Именно, княжич. Все начинается с дыхания. Ваш огонь горит неправильно, потому что в печь поступает слишком мало воздуха, и он поступает рывками. — Я встал прямо и положил одну руку себе на грудь, а другую на живот. — Сейчас вы дышите грудью, поверхностно. Так дышит испуганный или уставший человек. Попробуйте дышать животом. Сделайте медленный, глубокий вдох через нос, но так, чтобы поднялась не грудь, а рука, что лежит на животе.

Он смотрел на меня, как на сумасшедшего, но в моем голосе была такая уверенность, такая спокойная сила, что он, поборов скепсис, решил попробовать. Он сел прямо в кресле, положил руки так, как я ему показал.

— Вдох, — скомандовал я тихо. — Медленно. Считайте до четырех. Раз… два… три… четыре.

Он попытался вдохнуть, но по привычке надул грудь.

— Нет. Грудь на месте. Только живот. Представьте, что вы наполняете воздухом не легкие, а большой шар у себя в желудке.

Он попробовал еще раз. И еще. Наконец, я увидел, как его нижняя рука слегка приподнялась.

— Так! А теперь задержите дыхание. Считаю до четырех. Раз… два… три… четыре. А теперь — медленный, плавный выдох через рот. Еще дольше, на счет восемь. Выпускайте весь воздух без остатка.

Мы повторили это несколько раз. Я видел, как уходит напряжение с его лица. Его плечи опустились, лихорадочный блеск в глазах сменился спокойной сосредоточенностью.

— Вы чувствуете? — спросил я. — Легкое головокружение и тепло. Это ваша кровь насыщается силой. Ваша Жива начинает течь ровнее. Делайте это упражнение каждый час, по десять вдохов-выдохов. Это ваша тренировка на сегодня и на завтра. Она не менее важна, чем махать мечом.

Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза и дышал. Медленно. Глубоко. Так, как я его научил. Он не сказал ни слова благодарности, но в этот момент я понял, что мой статус снова изменился. Я перестал быть для него просто поваром, который готовит странную, но действенную еду.

Я стал наставником. Человеком, который не только кормит, но и учит и эта новая роль была куда более важной и куда более опасной.

Наше занятие прервал резкий, бесцеремонный стук в дверь, который тут же, не дожидаясь ответа, сменился скрипом петель. Дверь распахнулась, и на пороге, словно явившийся из другого, более старого мира, возник главный лекарь крепости.

Демьян был величественен, как древний дуб. Длинная, ухоженная седая борода ниспадала на его богатые, расшитые серебром одежды. В одной руке он держал резной посох из темного дерева, а в другой — дымящуюся пиалу, источавшую густой, удушливо-горький запах лекарственных трав. За его спиной, как две тени, застыли его молодые ученики, глядя на все с испуганным благоговением.

Лекарь вошел в комнату, и его взгляд, холодный и тяжелый, сначала властно прошелся по Ярославу, а затем скользнул по мне. В этом взгляде не было любопытства. Лишь брезгливое, застарелое презрение, с которым смотрят на грязь под ногами, на что-то неуместное и недостойное внимания. Он проигнорировал мое присутствие так, словно я был предметом мебели.

— Княжич, — пророкотал он. Его голос был глубоким и полным осознания собственной значимости. — Я слышал, вы увлеклись крестьянской едой и бабьими забавами. Пора заканчивать эти игры и возвращаться к настоящему лечению. Я приготовил для вас новый отвар, он укрепит ваш дух и вернет силу. Вот, пейте, пока горячий.

Он шагнул к Ярославу, протягивая ему пиалу. От одного запаха этого варева у меня свело желудок. Я тут же провел мысленный анализ: дикая полынь, корень валерианы, кора дуба… Гремучая смесь мощных, но грубых стимуляторов и вяжущих средств. Для ослабленного организма это было все равно что выпить настой из гвоздей и дегтя.

Я увидел, как Ярослав инстинктивно вжался в кресло, как при виде этой пиалы в его глазах промелькнул отголосок былой агонии. Старый Ярослав, измученный и сломленный, подчинился бы. Он бы зажмурился и покорно выпил эту горечь, как делал это десятки раз до этого.

Но передо мной сидел уже другой человек. Человек, который два дня питался чистой, правильной едой. Чей разум был ясен, а воля — не сломлена.

Он медленно поднял руку, но не для того, чтобы взять пиалу. Он остановил руку лекаря, его пальцы легли на запястье Демьяна.

— Благодарю, Демьян, — сказал Ярослав. Его голос был спокоен, но в нем появилась новая, незнакомая мне доселе, стальная нота. — Но пока я буду следовать предписаниям моего повара.

Демьян замер, его густые седые брови поползли на лоб от изумления. Он не мог поверить своим ушам.

— Что, княжич? — переспросил он, решив, что ослышался.

— Ты слышал, — ответил Ярослав, не повышая голоса, но и не убирая руки. — Его методы работают, а ваши — нет. Это все, что мне нужно знать. Прошу вас оставить нас.