Шизофрения

— Ни за что? — разочарованно сказал он.

— Ни за что, — помотала она головой, но все же решила пояснить, потому что врач тогда хорош, когда способен успокоить:

— Во-первых, потому, что я раздеваюсь только тогда, когда сама хочу, — непреклонным тоном заявила она, почему-то вспомнив несгибаемую маман, — во-вторых, — улыбнулась, — я не привыкла раздеваться в одиночку…

— Я готов! — Николя потянулся к вороту рубашки.

— В-третьих, — торопливо продолжила Александра, — мы не муж и жена и не любовники, что давало бы повод раздеться вдвоем. Это достаточно веские причины? — глянула ласково.

— Я и в мэрию тоже готов, — решительно заявил Николя. — Хоть сейчас!

— Готовы? — Александра сделала вид, что поражена его легкомыслием. — Но вы ведь даже не знакомы с моей мамой! — перешла она к скрытым угрозам.

— Не знаком, — подтвердил наивный Николя, — но уже ее обожаю, — принялся расстегивать вторую пуговицу на рубашке.

— Нет-нет, Николя, — Александра начала беспокоиться, заметив как потемнели его глаза и участилось дыхание, и даже отступила на полшага, — раздеваться вместе будем, — решила все-таки дать ему шанс, — когда задумаете создать скульптурную группу.

— Какую группу? — изумленно спросил он и даже перестал расстегивать очередную пуговицу.

— Как какую? — глянула простодушно. — «Скульптор-маньяк насилует свой будущий шедевр», — улыбнулась она.

— Я предпочел бы обладать музой, — серьезно сказал он и опустил руку от пуговиц. — Простите, мадам, я вовсе не хотел вас обидеть, — вдруг смутился и сцепил пальцы.

— Так что же все это означает? — быстро спросила она, указывая на работу, чтобы уйти подальше от неудобной темы.

— Вы имеете в виду сходство с вами или смысл скульптуры? — Николя потер лоб ладонью.

— И то и другое, но вначале — второе, — скромно сказала она.

— Это долгий рассказ, — уже привычно интригующим тоном проговорил он. — Хотите воды? Или может быть вина?

— Уже идем наверх? — поинтересовалась она.

— Нет, — улыбнулся Николя. У меня здесь все есть, — подошел к стене и снова, на это раз рукой, поиграл в «классики», после чего часть стены отползла вовнутрь. Он исчез в проеме и уже через минуту вернулся с бутылкой вина и бокалами.

Они устроились в креслах у мраморного столика.

— Когда, вы говорили, у вас самолет? — спросил он, наливая гостье немного вина на пробу.

— Не беспокойтесь, Николя. У меня уйма свободного времени, — обнадежила его Александра. — И раз уж пригласили меня в гости, так развлекайте! — попыталась вернуть отношения в привычное русло, где мужчина всегда что-то должен женщине, особенно если та ему небезразлична настолько, что даже не пугает знакомство с мамой и брачные узы.

— Вы, кажется, хотели поспать? — спросил он так, что и не понятно, то ли заботится, то ли все же заманивает в постель.

— Вам показалось, — бодро ответила она и попробовала вино. — Бесподобно! — воскликнула, восхищаясь мягким, насыщенным вкусом напитка.

— Спасибо! — Николя наполнил оба бокала. — Ваше здоровье, — приподнял свой и отпил глоток.

— Я, между прочим, — Александра поставила бокал на столик, — даже ни разу не зевнула, — закинула ногу на ногу и… поспешно прикрыв полой халата обнажившееся колено, выжидательно уставилась на Николя.

— Вы, конечно, знаете историю про статую Свободы? — спросил он.

— Смотря что вы имеете в виду, — решила она поосторожничать. — Знаю, к примеру, что это самый знаменитый памятник Северной Америки, знаю, что установлен к столетию принятия Декларации независимости Соединенных Штатов, а от одного доброго знакомого, работающего в архиве нашего Министерства иностранных дел, даже знаю, что в финансировании строительства участвовал, в том числе, и российский император Александр III. Знаю также, что статуя числилась в списке памятников, претендовавших на почетное звание новых семи чудес света… — глянула на Николя, продолжать ли?

— А как родилась идея создания статуи, знаете?

— Расскажите, Николя. В вашей интерпретации мне особенно интересно, — сказав это, подумала, что фраза получилась двусмысленной.

Николя удивленно приподнял брови, видимо, силясь разгадать, есть во фразе ехидство или нет, и пауза затянулась так надолго, что Александра даже начала подумывать, как помочь ему правильно расшифровать, но он, наконец, сам выбрал нужный вариант, признательно приложил руку к груди и склонил голову в знак благодарности. Понял не правильно, но так как надо.

— История началось очень-очень давно, еще во времена Гермеса Трисмегиста, — он откинулся на спинку кресла.

— Вы прямо так подробно будете рассказывать? — поинтересовалась она, но Николя глянул так, что у нее появилось желание оправдаться. — Простите, — смущенно улыбнулась она, решив не выкручиваться, а сказать прямо, — дурацкая шутка и дурацкий стиль общения. Не могу избавиться от привычки подтрунивать, даже когда речь идет о серьезных вещах.

— У вас подтрунивать очень мило получается, — снисходительно улыбнулся он, — но все же постараюсь быть более кратким. Так вот, когда несколько столетий тому назад, — сделал паузу, видимо, давая гостье возможность оценить хронологический скачок, — перед Европой предстал мир древней эллинской мысли и поэзии, а вслед за ним проявился, казалось погребенный навсегда мир древнеегипетской культуры, уходящий корнями не менее, чем на несколько тысяч лет — до первого известного царя Скорпиона, люди как будто вдруг вышли из подземного мрака к яркому солнечному свету. Вначале зажмурились, а потом огляделись и осознали, что вся религиозная и философская мысль Европы имеет своим первоисточником древнеегипетский герметизм…

«Как он все-таки красиво говорит! — мысленно отметила Александра. — В его речи можно купаться, как в чистом источнике».

— …Однако сегодня люди, слыша такие слова, как «герметики», «гностики», «алхимики», «суфии», «катары», «розенкрейцеры», «масоны»…

— В общем, оккультисты, — прервала перечисление Александра.

— … зачастую не могут соединить их в единую логическую и хронологическую цепочку, — продолжил Николя, — отражающую процесс развития философской, научной и религиозной мысли Средиземноморской цивилизации.

— А между прочим, «оккультизм» — почти ругательное слово, — все-таки не преминула заметить Александра.

— Если не знать, что оккультизм включает в себя астрологию, алхимию и магию, — недоуменно посмотрел на нее Николя.

— Эти слова не лучше, — с усмешкой покачала головой Александра.

— Если не знать их смысл! — воскликнул он.

— Христианская церковь добавляет в этот же список сатанизм, спиритизм и много еще чего, — заметила Александра,

— А паства — верит, что все это — ересь от лукавого, — продолжил ее фразу Николя.