Школа 1-4

Катя лежит долго, половину ночи, пока не приходит Тузик. Тузик - это крупный, рыжий бродячий кобель, живущий в лесу, как волк, у него никогда не было хозяина, может быть, у его матери был, но сам Тузик родился в норе на городской свалке, потерял в драке кусок морды, потом мальчишки покалечили ему камнем глаз, потом он напал на другого мальчишку в сумерках жаркого позапрошлого лета и разорвал ему ногу. Мальчишка упал и не мог сопротивляться от боли, Тузик мог бы его загрызть, но не стал, он до сих пор вспоминает искаж?нное от боли лицо маленького человека, в котором не было ненависти, а только страх. Понимая, что бесконечная стая людей начн?т теперь ему мстить, Тузик тем же вечером уш?л со свалки в лес, где окончательно одичал, охотится на зайцев, крад?т курей в дал?ком колхозе за рекой, которую преодолевает вплавь, а не так давно он обнаружил и это место, место, где всегда есть мертвечина.

Собственно, у Тузика ещ? в запасе соседняя могила, которую он прокопал с месяц назад и каждый день носит из ямы гнилое мясо, но сейчас он чует запах свежей падали, и, с сатанинским рычанием набросившись на утоптанную сапогами землю, роет е? всеми четыремя лапами, фонтаном выбрасывая комья из-под брюха назад. За время рытья спина Тузика слегка белеет от нападавшего снега, из оскаленной пасти валит пар, он надрывно, жадно рычит от голода и д?ргается из стороны в сторону, постепенно уходя в землю, смачный запах человеческого мяса обтекает его как дым, с зубов капает слюнная пена, из всей жратвы Тузик больше всего любит человечину, даже прокисшей до черноты сохраняет она свою сладость, а под ним сейчас свежие трупы, крупные, свежие трупы только что убитых женщин, много мяса, свежего, сладкого мяса, даже кровь ещ? не успела окончательно остыть, е? можно есть сейчас, эту вязкую м?ртвую кровь, как мягкий хлеб, Тузик уже чувствует е? вкус в пасти и хрипло скулит от нетерпения, вот лапы его вместо несъедобной земли уже задевают т?плую падаль, вдруг оттуда, снизу, что-то хватает его за ногу, хрустит кость, от страшной боли Тузик рв?тся назад, щ?лкая зубами, земля обрушивается под ним, он перебирает ногами и злобно гавкает, из-под обрушившегося слоя показываются голова, плечи, колени закопанной девочки, она малоподвижна, но крепко держит рукой переднюю лапу пса, Тузик снова д?ргается назад, упираясь задними лапами в склон рытвины, и силой своей вытаскивает девочку ещ? больше из могилы, т?мные глаза е? останавливаются на его морде, она тихо, злобно шипит, как кошка, Тузик поджимает хвост и бешено скулит от ужаса, змеино д?ргаясь в попытках вырвать лапу, но вторая рука тоже хватается за не?, повыше, под плечом, и колено сильно бь?т кобеля в бок, валит на землю, Тузик вскидывается и отчаянно кусает руки девочки, силясь их отгрызть, она притягивает его к себе и впивается зубами прямо в морду, срывает часть верхней губы, снова впивается, теперь в поврежд?нный глаз, п?с рв?т голову, гавкающе рычит, упирается лапами, она хватает его рукой за горло, сцепившись, они возятся в земле, утробно рыча и обливаясь кровью, наконец вс? стихает. Катя пь?т горячую собачью кровь, обильно текущую ей через вс? лицо, под ворот одежды, по груди и в землю. Пальцы е? разжимаются и стискиваются снова, захватывая рыжую шерсть вместе с кожей, глаза, словно сделанные из т?много бутылочного стекла, неподвижно смотрят вверх. Снег, падающий в них, тает медленно, подолгу задерживаясь на поверхности и лишь постепенно превращаясь в ледяные капли, на лице же не тает вовсе, покрывая щ?ки девочки л?гкой белой плесенью.

Ввиду наступивших холодов комсомолка Галя Волчок отправляется в лес за топливом. Вместе с ней идут две девочки - Юля Невская и Рита Панечкина, девочки обуты в валенки и тащат по свежему утреннему снегу санки для будущего хвороста. Галя Волчок, вооруж?нная топором, ид?т впереди, протаптывая тропу, изредка подгоняя окриками усталую детскую рабочую силу, она не раз ходила уже за хворостом прошлой зимой и знает места. Они выходят на край лесного болота, поросший кривыми ч?рными ?лками, где девочки, оставив санки, начинают выкапывать и вязать вер?вками засыпанный снегом палый камыш, выдирая пунцовыми руками из м?рзлой земли шуршащие ж?лтые стебли, даже бледные от постоянного недоедания щ?ки розовеют от холодного ветерка, идущего откуда-то с пасмурной высоты, а Галя молча углубляется в лес, отыскивая валежник, иногда она поднимает лицо и следит, как стволы деревьев уносят инеевые ветки ввысь, к матовому свету неба. Услышав сбоку тихий хруст ветки, она оборачивается и видит совсем близко, в нескольких шагах от себя, как осыпается снег с веточек кустов. Ей вдруг почему-то становится страшно, она оглядывается по сторонам, но всюду неподвижность и тишина, Галя успокаивается и ид?т дальше, прижимая собранную охапку рукой к животу, в стороне она замечает поваленный ствол, подбирается к нему и бросает ветки рядом в снег. Она начинает обсекать топором сучки со ствола и вдруг снова чувствует, что кто-то присутствует у не? за спиной. Галя резко поворачивается назад и вскрикивает.

Катя стоит босиком прямо на снегу, одетая в перепачканный земл?й свитер, порванный зубами Тузика на плече, в волосах у не? тоже земля и ещ? снег, свитер и лицо в пятнах крови, на шее виден багровый рубец от колготочной петли.

– Ты ч??
– спрашивает Галя, совершенно не веря тому, что видит.
– Ты ч? здесь делаешь?

Катя молчит и смотрит на не?, не мигая. Кожа на е? лице там, где цела, серого цвета, а глаза темны, как вода подо льдом.

– Котова?
– неуверенно говорит Галя.
– Ты ж повесилась. Ты же м?ртвая должна быть.

– Сама ты м?ртвая должна быть, - хрипло произносит Катя, в голосе которой слышны сл?зы.
– Хоть бы сапоги на меня одели.

– Так... ты же... ты же не дышала.

– Накрыли бы хоть чем. Одеялом, что ли.

Галя молча смотрит на посиневшие руки девочки, втянутые в рукава свитера.

– Дай ватник, - вдруг говорит Катя, из носа которой вытекает ч?рная струйка крови. Она прижимает рукав к лицу.
– Дай ватник, сволочь.

– Пошла отсюда!
– ор?т на не? Галя, поднимая топор и быстро крестится свободной рукой.
– Пошла отсюда, пошла!

Катя делает шаг и бросается на девушку, которая с визгом отшатывается и неудачно пытается ударить е? топором. Руками и коленом Галя отбрасывает Катю на хрустнувшую охапку веток, но та переворачивается и снова вста?т.

– Уйди, - воет Галя.
– Уйди, гадина, - сл?зы бегут по е? щекам, остывая на ветру.

Катя сглатывает и рыгает.

– Дай ватник, - хрипло говорит она.
– Дай т?плой крови пососать.

Галя всхлипывает и бросается бежать, не выпуская из руки топор, но м?ртвая пионерка настигает е? и прыгает на спину, Галя со стоном валится с ног в кусты, оцарапав щ?ки, бь?т Катю локтем по лицу, привста?т и снова падает, царапая лицо о ж?сткие ветки, она хочет кричать, но только глупо стонет, отбиваясь от в?рткой, шипящей и брызгающей ч?рной носовой кровью девочки, бь?т е? кулаком в зубы, коленом в бок, отползает по снегу в сторону, как вдруг т?мная острая боль сжимает ей нос, разрывает глаза, и она совершенно переста?т видеть.

– Ой, - всхлипывает Галя, берясь пальцами за сво? лицо и чувствуя ладонями текущую из глаз кровь.
– Я ничего не вижу.

Ч?рная Катино дыхание уже ушло с е? лица, но ослепшие глаза горят ч?рным огн?м, пробирающимся вс? глубже в Галину голову. Она сидит среди кустов, вытирая ладонями кровь с лица, руки е? дрожат. Катя подходит к ней спереди, бесшумно передвигаясь в темноте, и с размаху рубит топором по лицу. Галя валится набок в снег. Опустившись на колени, Катя отворачивает руками намокшие пряди волос и, чмокая, сос?т кровь прямо из расколотой головы. Глаза девушки превратились в кровавые рваные дыры, по краям которых торчат острые осколки багрового льда. Когда становится трудно высасывать, Катя разрывает зубами горло Гали и пь?т оттуда. Горловая кровь чище и теплее, она напористо прыгает Кате в рот, как маленький родничок. Напившись, Катя стаскивает с Гали ватник и кутается в него, поминутно икая, потом приседает над трупом и старательно мочится Гале в рот, держа е? голову рукой и пристально глядя вниз, на свою неровную бурую струю. Потом она несколькими ударами отсекает Гале руку от локтя, бросает топор и натирает пятерню отрубленной руки снегом, старательно распрямляя пальцы и прижимая свою ладонь к Галиной. Наконец она вста?т, в распахнувшемся ватнике, держа руку девушки, как меч, оправляет на себе свитер и ид?т к болоту, оставляя на снегу маленькие босые следы.

– Радуйтесь, колдуны зла, - шепчет она.
– Я убила себя, ту хорошую себя, повесила на железном штыре. Она висела там дни и ночи, как гниющее яблоко, которое не хочет упасть. Радуйтесь, колдуны зла, я убила е?, я стала теперь сама собой. Вы заколдовали меня, вы превратили мо? сердце в кусок ч?рного снега. Радуйтесь, колдуны зла.

Так она ид?т, разговаривая с деревьями, повторяя одно и то же, и из носа е? теч?т ч?рная кровь, и за частоколами т?мных стволов, там, в лесной глубине, слышит она шорох их пространных одежд о стволы, и они представляются ей бестелыми существами из одних деревянных голов, хотя она понимает, что это может быть лишь одна из их форм, они проходят там, в лесной глубине, неуловимые, немые и сгорбленные, неизвестно куда, и они не должны ей говорить, она сама знает, чего они хотят.

Увидев Катю, Юля Невская замирает с камышом в руках, а Рита Панечкина, зашедшая как раз за кривую ?лку, решает не выходить, приседая коленями в снег. Катя подходит к Юле совсем близко и, остановившись напротив дрожащей девочки, нюхает е? лицо, глаза, волосы, посапывая носом, где прим?рзла ч?рная кровь. От Кати так гадко пахнет, что Юле приходится напрячь все свои силы, чтобы не сморщиться.

– Сними... сапоги, - шепчет Катя.
– И иди, туда... к бер?зе. Только не беги. Стань там и стой.

Юля разувается и медленно, оглядываясь, ид?т к высокой, особо стоящей у болота бер?зе. Катя влезает в оставленные девочкой сапоги и стукает ногой об ногу.

– Эй ты, там, за ?лкой!
– хрипло вскрикивает она.
– Я тебя вижу!

Рита Панечкина вырывается из-под т?мных еловых лап и бросается бежать через болото, но резко спотыкается, падает, хватается руками за сапог и начинает жалобно стонать.

– Думала убежишь, какашка?
– тихо говорит Катя, опуская руку Гали Волчок. Не убежишь.

Рита со стонами привста?т и ковыляет дальше. Катя подходит к Юле Невской, велит ей прислониться спиной к дереву и связывает камышиными стеблями руки девочки за стволом.

– Что ты хочешь со мной сделать?
– тихо спрашивает Юля.
– Я тут зам?рзну.

– Как?
– не понимает Катя.
– Тут тепло совсем.

– Мне холодно, - ужасается Юля.
– Холодно же.

– Холодно?
– Катя смотрит Юле в лицо своими страшными невидящими глазами, и той становится так жутко, что она начинает кричать.