Школа боевой магии. Том 2
Шрифт:
Парней из «Лучезарной дельты» заставил навести порядок в лагере, остальным, в том числе и раненым, тоже дал задание. И только меня проигнорировал.
— Работаем до обеда. А потом я покажу вам одну боевую технику. Пустенье называется.
Я не выдержал и спросил:
— А что до обеда делать мне?
— Ты тренируешься с Григорием Ефимовичем, забыл, что ли? У тебя задача: бесперебойно работающий портал.
Я глянул на Григория Ефимовича. Они с Игорем Петровичем обсуждали кожух. Точнее, крепёж под лямки. Игорь Петрович закладывал крепёж под одну лямку, чтобы через плечо носить,
По мне так что обсуждать? Я хорошо помнил, как древесница подвинула корни, да и самому Григорию Ефимовичу достаточно магию применить.
«Древесница только на живое может воздействовать» — пояснил Чёрный.
— А магию богам применять нельзя, — подвёл итог уже я и вздохнул.
На самом деле мне этот кожух был пофиг. Мне хотелось со всеми… Ну… Камни там носить, порядок наводить, дрова заготавливать, за костром следить… Да пусть даже под дождём! Остальные вон работают и ничего.
Я снова глянул на Григория Ефимовича. Он, словно почувствовал мой взгляд, повернулся и спросил строго:
— Ты скоро?
Я разозлился. Я давно уже был готов. Стою тут один, когда все работают, жду его, а он ещё и недоволен.
— Тогда пошли, — Григорий Ефимович развернулся и направился вон из кедрача.
Едва я вышел из-под деревьев, как холодные струи потекли мне за шиворот. Парни хоть рубахи поснимали, потом сухие наденут и у костра греться будут, а мы идём непонятно куда.
В первый момент от дождя хотелось прикрыться или спрятаться. Но пришлось терпеть. Григорий Ефимович шагал спокойно, не морщась и не сжимаясь, будто дождя того и не чувствовал. Конечно, он же бог!
Я вспомнил: он ещё там, в школе шёл под ливнем — точно так же шагал размеренно и решительно.
Вспомнив школу, я вспомнил и Николая, как он там цеплял меня и как мы с ним чуть не подрались. Уже тогда он был и сильнее, и лучше меня. Настроение испортилось окончательно. И тут я поскользнулся. Чуть носом камни не пропахал… Пришлось смотреть, куда я наступаю.
Мокрые камни были скользкими, трава тоже. Зато от дождя стало не так заметно вытоптанные места и то хорошо. Но сильно рассматривать их мне не хотелось, одежда промокла и липла к телу. К тому же обдувало ветерком.
Да, я промок. И успел промёрзнуть, как цуцик, пока понял, что мы идём на ту же поляну, где тренировались раньше.
Когда пришли на место, Григорий Ефимович удивлённо посмотрел на меня, что я скукожился и дрожу, и спросил:
— Ты что, забыл, как энергетический кокон делать? У тебя огонь внутри потух, что ли?
Мне от его слов стало стыдно. Я действительно за своими страданиями даже не подумал про то, что можно огненный шар покатать. Да и кокон тоже…
И тут в памяти вспыхнуло: Николай разрубает мой кокон, я швыряю остатки в него… А потом голос Сан Саныча: «Я сам видел запись, где ты отбросил на тренировке товарища».
От Григория Ефимыча между тем шёл парок. Как будто дождь, попадая на его тело, тут же испарялся. А, может, испарялся вообще не касаясь, на подлёте…
Именно этот парок
и вернул меня в реальность. Григорий Ефимович, конечно, бог, но и мы не лыком шиты!Для разнообразия я решил попробовать сплести энергетический кокон, поупражняться, так сказать.
У меня долго ничего не получалось. Дождь не давал расслабиться и не давал сосредоточиться. Я, конечно, пытался отвлечься и не думать о дожде, но как о нём не думать, когда и трусы уже мокрые.
Григорий Ефимович молча стоял и ждал.
«Добавь огненный шар», — подсказал Чёрный. Видимо, ему надоело наблюдать за моими мучениями. А может он и сам замёрз, он ведь внутри меня, а зубы у меня уже стучали не слабо!
Сосредоточиться на огненном шаре было непросто, но я в конце концов представил его в районе солнечного сплетения, и сам начал двигаться. Как тогда, на тренировке, ещё в школе.
И тут увидел энергетические линии — они шли от моего внутреннего солнца, словно лучики. Или протуберанцы, только тонкие, похожие на силовые линии магнитного поля Земли.
После того, как я увидел их природу, сплести из них кокон оказалось проще простого. И пока плёл, понял, что теперь так просто разрубить их не получится — я могу сделать нити эластичными или перепутать, как в кевларе для бронежилета. Могу усилить, ослабить, сделать вязкими или, наоборот, проницаемыми… А если вдруг их удастся разрубить, то легко восстановлюсь.
— Ну вот и хорошо! — прокомментировал Григорий Ефимович, когда я перестал дрожать. — Теперь давай займёмся порталом!
И накрыл поляну куполом. Как зонтом.
Я аж задохнулся от возмущения.
— Почему раньше нельзя было? — спросил я. — Вы же тоже мокли.
— Тогда ты не научился бы тому, чему научился сейчас. Теперь ты откроешь портал в любую погоду.
— А зачем тогда сейчас накрыли?
— Могу убрать, — спокойно ответил Григорий Ефимович, и дождь снова закапал на плечи.
Я хотел возмутиться, но меня заело — думаете, раз вы бог, так вам всё можно? А вот не буду просить закрыть меня от дождя! Назло открою портал, невзирая на погоду! То есть на непогоду!
Григорий Ефимович усмехнулся и сложил руки на груди, словно бросая мне вызов.
И я этот вызов принял!
— Мне открывать портал? — спросил я.
Он ответил с усмешкой:
— Сначала реши, куда.
— Есть пожелания? — ответил я усмешкой на усмешку.
— Для начала давай в наш лагерь, там, где мы выходили из кедрача. Там народу нет, так что, никого не зацепишь. А потом я покажу тебе одно безопасное место…
— Легко! — ответил я и начал разжигать внутренний костёр.
Сказать «легко» было легко. А вот сосредоточиться на нужном месте не получалось. Ничем оно не было для меня примечательным. Ручей — да! Старый лагерь — да! С ними связано много воспоминаний и эмоций. Даже наблюдательный пункт на вершине горы! Или тропинка, где мы расстались с Ариком и где я потом наткнулся на вытоптанную траву. Все эти места были для меня наполнены воспоминаниями, я их хорошо видел внутренним взором. А вот вход в кедрач… Он никаких чувств не вызывал. И не было никаких деталей, которые бы я очень зримо запомнил — ни камушка, ни рисунка коры, ни приметного кустика…