Шпионы «Маджонга»

— Он ведь не собственность Цю. Ни — свободный стрелок. И за прошедшие три года ты вел с ним достаточно дел: он может принять твою сторону, а не Цю.

Саймон вспомнил свой давнишний разговор с Цю. Ни — свободный стрелок, Цю именно так и выразился тогда.

— Я лечу повидаться с Ни, — сказал Саймон почти против своей воли.

— Вот и хорошо. Повидайся с ним. Скажи ему, что он сможет найти меня в «Шанжи-Ла». Где ты остановишься?

— Я не думал об этом. Где-нибудь, где меня не смогут вычислить. — Саймон помешкал. — Я могу попросить Ни спрятать меня.

— Это не очень хорошая мысль, Саймон. Цю и его банда знают, что ты вылетел на этом самолете. Они знают, что ты собираешься предпринять. Помни: теперь твоя очередь исчезнуть.

— Кстати, этого я тоже не понимаю. Почему бы им просто не пристрелить меня, и дело с концом?

— Подстраховка. Ты нужен им живой, в случае, если в следующие несколько месяцев что-нибудь пойдет не так. Они не доверяют мне. Пока они не получат в руки сертификаты акций, они не предпримут ничего такого, что потом нельзя будет повернуть вспять. Они не сделают никаких необратимых шагов.

Саймон искоса пронзительно посмотрел на Чжао.

— Хорошо. Я найду себе место, где можно будет укрыться в безопасности. Раз я смогу найти тебя, если ты мне срочно понадобишься, то нет никаких проблем.

В течение следующих нескольких минут Саймон молчал, и Чжао, посмотрев на него, увидел, что тот закрыл глаза. Лицо англичанина было покрыто потом.

— Эй…

— Что? — Саймон снова открыл глаза.

— Саймон… Они могут убить меня. Они способны сделать это.

— О какой стороне ты сейчас говоришь?

Чжао облизнул губы.

— Об обеих сторонах. Об обеих!

Двое мужчин замолчали. Когда на закате самолет приземлился в Шанжи, Саймон не стал тратить времени на слова прощания. Он смотрел вслед Чжао, пока тот не взял такси и не уехал, а потом повернулся и, войдя в здание терминала, подошел к телефону-автомату.

Гудки в трубке раздавались, как показалось ему, довольно долго, прежде чем кто-то наконец взял трубку. Затем наступила небольшая пауза, словно человек на другом конце провода не знал, что сказать. Саймон, будучи вконец измотанным, не заметил ничего необычного.

— Алло… алло?

— Кто это? — раздался в ответ тихий, хорошо поставленный женский голос.

— Саймон Юнг. Я звоню из аэропорта. Пожалуйста, могу ли я поговорить с господином Ни?

Снова долгое молчание в трубке. И наконец:

— Са-ай-мон! Как приятно снова слышать твой голос!

— Мод?

— Конечно.

— Мод, прости, что я беспокою тебя, но мне срочно надо поговорить с твоим братом. Мод? Алло, ты меня слышишь?

На этот раз молчание продлилось очень долго. Казалось, на том конце провода Мод зажала трубку рукой и советуется с кем-то, кто стоит рядом. Все это время Саймон, неспособный отмечать течение времени, блуждал мыслями где-то далеко.

— Саймон, дорогой, конечно, мы будем рады видеть тебя. Пожалуйста, приезжай прямо сейчас.

— Домой?

— Да… О, нет, подожди минутку. Саймон, дорогой, когда я говорю «домой», это значит в большой дом.

— Тот особняк недалеко от Ким-Сен-роуд?

— Да, да.

— Тогда продиктуй мне адрес. Его у меня нет.

— О’ке-ей! Так, записывай…

Под диктовку Мод Саймон записал адрес в записную книжку. До него слабо доходило, что ее голос звучит как-то приглушенно и издалека, и он не обратил на это внимания.

— Саймон…

— Да?

— Ты один?

Что-то в тоне, которым она задала этот вопрос, заставило его на мгновение насторожиться и подумать, не соврать ли. Доверяет ли он этим людям на самом деле? Они напрямую связаны с китайской спецслужбой, и если потрясти их хорошенько, то может оказаться, что они преданы интересам КНР. Как он может быть уверен…

— Я один.

Он ждал, что Мод попрощается с ним, но на том конце провода повесили трубку. Саймон вышел из кабины и отправился ловить такси.

В этот дождливый вечер улицы Сингапура были забиты транспортом. Чтобы добраться из аэропорта Шанжи до особняка Ни, потребовался почти час. Дом был погружен во тьму, кроме одного окна на первом этаже, в котором горел красный свет за опущенными шторами. Теплый влажный ветер раскачивал ветви деревьев, росших перед особняком, и это придавало местности мрачный и тревожный вид. Когда Саймон расплачивался с водителем, он заметил, что тот беспокойно поглядывает на дом, и понял, что бедняга мечтает поскорее убраться отсюда.

Саймон прошел по дорожке к дому, запоздало сожалея, что не захватил с собой зонтик. Струи дождя, проникая сквозь ветви, вымочили его насквозь, прежде чем он успел пройти полсотни шагов. Он взбежал по ступенькам на крыльцо и, к своему удивлению, обнаружил, что дверь приоткрыта.

— Сви-Кам?

Нет ответа.

Саймон толкнул дверь, и она открылась.

— Сви-Кам? — снова окликнул он. — Мод?

В прихожей стояла угнетающая тишина. Саймон помедлил, прежде чем шагнуть вперед. Ведь кто-то же должен услышать его? Правильно ли он понял адрес, который продиктовала ему Мод? Ведь он так устал…

— Са-ай-мон!..

Мягкий красивый голос послышался из дальней комнаты, расположенной за гостиной, в которой стоял семейный алтарь. Саймон двинулся вперед, задев коленом о стул. Появился тусклый свет, и он увидел желтую руку, державшую подсвечник.

— Мод? Это ты, Мод? — Он впился глазами в полумрак. Теперь загорелись два подсвечника, стоявшие на разных концах длинного стола.

Саймон вошел в зал, осторожно пробираясь среди множества предметов обстановки.

— Почему нет освещения?

— Обрыв на линии. Саймон, закрой, пожалуйста, входную дверь, и запри ее.

Он остановился. Мод стояла по другую сторону стола, посреди пламени двух шипящих свечей. Саймон не в первый раз заметил, как она хороша, особенно теперь, в желтоватом свете свечей. Сегодня она, казалось, олицетворяла все мягкое и женственное, что существует в этом мире, где главенствуют мужчины. Он вернулся к входной двери и закрыл ее. Когда он обернулся и лицо Мод еще раз вынырнуло из полумрака, он не мог не восхититься удивительной гладкостью ее кожи, ее прекрасными глазами, горящими, словно драгоценные камни, ее шелковыми черными волосами…